Розмари Клемент-Мур - Дух и прах

Два кошачьих силуэта поднялись из тумана и направились к нам, словно видимые тени.

– Найти ее, – приказал им Карсон и, услышав мой невнятный писк ужаса, добавил: – Привести обратно живой.

Затем махнул рукой, отсылая тени будто пару гончих.

Терпение Тейлора подошло к концу.

– Больше никакой магии, – заявил он. – Дейзи, сделай что-нибудь, или я сделаю.

– И что, по-вашему, вы можете сделать, агент Тейлор? – забавляясь, поинтересовался Карсон. – В одном Алексис была права. Лучше вам держаться от этого подальше.

И вырубил моего напарника, словно Спящую Красавицу.

Остались лишь я и Карсон.

Нет, не так. Сияние призрачного тумана отбрасывало слабую, но различимую тень на колонны и потолок. И она возвышалась над нами. Тень человека с головой шакала.

– Господи, Карсон, прекрати! Ты же так кому-нибудь мозги вышибешь.

Бравада, конечно, показная. Сердце грохотало, как сабвуфер на танцполе. Я ринулась к Тейлору, пользуясь случаем скрыть свой ужас. Заметив страх на моем лице, Шакал поймет, что я его видела.

– Он же в порядке? – Говорил Карсон не совсем уж безразлично, но вполне себе обыденно. Вроде как «никто не пострадал, так чего волноваться?»

Затем двинулся ко мне расслабленной походкой, настолько не похожий на себя, что я еле сдержалась, чтоб не отшатнуться.

– Да ладно тебе переживать, – заметил стажер. – Полиции осталось только зайти и взять Братство, а нам вот-вот притащат Алексис. Я забрал их силы. И даже если ей удастся сбежать, мы ее выследим. Все в порядке.

– В порядке? – эхом повторила я, сбитая с толку и напуганная.

Это даже не «не все в порядке». Тут вообще никакого порядка не наблюдается. Этот человек – не тот Карсон, с которым я провела последние двое суток.

– Карсон, дай мне разорвать вашу с Шакалом связь. Сейчас же. – Как бы нелогично это ни выглядело, я прошептала конец фразы, словно так призрачный паразит меня не услышит. – Пока ты еще хоть немного контролируешь ситуацию.

Стажер перехватил мою руку и с усмешкой притянул меня ближе:

– Я полностью себя контролирую. Давай покажу.

Удерживая его на расстоянии вытянутой руки, я закрылась отражающими щитами:

– Да послушай себя! Ты пытаешься поцеловать меня в комнате, полной призраков, с шестью бессознательными телами на полу. По-твоему, это нормально?

По-прежнему держа руки у меня на талии, Карсон чуть отодвинулся, разглядывая мое лицо:

– И из-за такой ерунды ты поставила психические щиты?

– А ты можешь меня в этом упрекнуть? Я на сегодня свой лимит гадостей исчерпала.

Карсон взял меня за руки и чуть сжал, словно извиняясь:

– Я просто пытался тебя защитить и понятия не имел, что еще делать. Дейзи, все вышло лучше, чем я предполагал.

– Ага, если забыть, что теперь ты одержим самопровозглашенным полубогом!

– Никем я не одержим! – Он стиснул мои руки и отвел от распростертого Тейлора. – Я чувствую Шакала на задворках сознания, но он мной не управляет. Может, дело в моей способности проводить и преображать разные виды энергии. – Карсон неверяще усмехнулся. – Черт, может, Магуайр это предвидел, когда предложил меня, хотя, пожалуй, я слишком хорошо о нем думаю.

– Карсон, – позвала я, пытаясь вернуть его с небес на землю, – ты сейчас сам на себя не похож.

– С чего ты взяла? Я уже забыл, каково это быть собой. Не чувствовал себя нормально со дня смерти мамы. – Он снова рассмеялся с неподдельной радостью. – Я ее чувствую. Душа моей мамы у тебя в кармане. Прямо готовое название для песни, да?

Жизнерадостный Карсон мне не нравился. Он совершенно на себя не походил.

– Теперь такое поведение может стать для меня нормой. – В упор не замечая моего напряжения, стажер шагнул ближе, обнял меня и кивнул в сторону валяющихся без сознания миньонов. – Именно этим мы сможем заниматься. Творить добро, останавливать зло. Все то невероятное, чему твоего дружка-агента не учили. А вот мы теперь умеем.

Он говорил серьезно и искренне – и это выглядело так неправильно. Где-то в глубине души я гадала: что бы я ответила, не сиди внутри него Шакал, и не лги мне столько Карсон? Наверное, то же самое, только было бы больнее.

– Нет, Карсон.

– Почему? – Он прижал меня так, что пришлось отклониться назад, чтобы видеть его лицо. – Идем со мной, Дейзи. Подумай, сколько всего хорошего мы можем сделать.

«Гуднайты не убегают».

Не знаю, откуда возникла эта мысль. Вероятно, даже какая-то тень нашептала. Но так оно и есть на самом деле. Я девчонка, привыкшая встречать проблему лицом к лицу.

– Или ты можешь остаться, – предложила я, понимая, что надо как-то его переубедить.

– Не могу. – Карсон обхватил ладонью мой затылок, прижавшись лбом к моему лбу. – Выходит, нам придется расстаться.

Прямо как Хамфри Богарт и Ингрид Бергман на летном поле в «Касабланке». Вот только там Рик не целовал Илзу на прощание так, словно последний раз в жизни.

Вот это уже походило на настоящего Карсона. Не легкомысленный или властный, или самонадеянный… Ладно, может, и самонадеянный – ровно настолько, насколько нужно. Поцелуй вышел глубоким, яростным и немного отчаянным, словно Карсону нужно было выпить все, иначе больше он не получит.

И поцелуй длился. Длился, пока в груди не расцвела боль утраты. Пока я не ощутила вкус дыма и песка.

В ужасе я отпрянула. Карсон непонимающе посмотрел на меня и встревожился сам:

– Что?

Я ухватила сзади его рубашку и, вывернувшись из объятий, задрала ткань, чтобы увидеть татуировку.

От неожиданности Карсон даже не попытался меня остановить. А теперь уже я замерла как вкопанная.

Нарисованный шакал разросся, покрывая уже всю спину. Его голубые глаза сияли точно драгоценные камни. Тварь подмигнула, мол, я тебя видела. Слышала. Пробовала на вкус.

Я издала полный ужаса и отвращения звук. Не стала ничего придумывать, просто ухватила татуировку, словно могла оторвать ее. Рисунок немного отошел по центру, будто обгоревшая на солнце кожа, затем резко вернулся на место. Шакал зарычал, оскалив сверкающие зубы, и магический удар отбросил меня с такой силой, что я отлетела на пол и еще проехалась по нему.

– Дейзи!

Когда у меня прояснилось в глазах, я увидела, что Карсон ошеломлен не меньше моего. Но за ним высилась тень Шакала – огромная, смеющаяся и торжествующая.

Не поднимаясь, я поползла прочь сквозь завихрения призрачного тумана. Раньше от него просто покалывало кожу, словно в ответ на мои усилия, но теперь, когда Шакал собрался и накрыл Карсона, проник в него, как вода впитывается в бумагу, туман стал царапаться и кусаться.

Когда стажер вновь поднял взгляд, его глаза стали пронзительно-голубыми.

Вот теперь все совсем не хорошо. То, что нынче смотрело из этих глаз, было нечеловеческим, чуждым и беспощадным.