Людмила Корнилова - Берег Холодных Ветров

— Об этой вашей заботе некоторые из них позже крепко пожалели.

— А, вы об этих отступниках… Увы, я еще раз убедился в том, что мир не совершенен, и кое-кто из этих молодых людей не сумел полной мерой понять, кому им выпало служить, а заодно и то, какую высокую задачу им предстоит исполнить в будущем. Мы с ними всерьез разошлись по некоторым вопросам, и, естественно, с этими смутьянами пришлось расстаться.

— Кто бы сомневался! — кивнула головой знахарка. — Вы жестоко наказали ослушников, решив, что смерть для них была бы слишком легкой карой. Каждого из них вы заперли в зверином теле, и сделали это так, что ни один из них, обладающий немалым магическим умением, ничего не мог сделать для того, чтоб вырваться из своего нынешнего состояния. Люди медленно теряют рассудок, понимая, что до конца своих дней они обречены оставаться в звериной шкуре, хотя их ум остается человеческим, да и знания никуда не делись…

Тут подал голос Каден, который до того не издавал ни звука. Оборотень издал долгий рык, а потом и вовсе уперся передними лапами в невидимую преграду, словно пытаясь проломить незримую стену.

— Да, вот она, людская неблагодарность… — вновь раздался голос колдуна, после того, как стихли раскаты медвежьего рыка. — Каден, я приблизил тебя к себе и высшим знаниям, рассчитывал, что в будущем смогу опереться на тебя. Если уж на то пошло, то ты должен помнить: я доверял тебе едва ли не больше, чем многим из твоих товарищей, всегда выделял из прочих. Чем ты мне отплатил за это? Черной неблагодарностью. Вполне естественно, что я был вынужден показать тебе, а заодно и всем остальным, свое разочарование…

— Вы, очевидно, имели в виду другое слово — суровое наказание… — подала голос Нази. — Причем наказать ослушника следовало так, чтоб другим было неповадно идти по их следам. Вы, видимо, рассчитывали, что парень, не выдержав такой жизни, в итоге сам сунется под крестьянский топор или под стрелы охотников, а ведь это, по сути, считается самоубийством. Не буду говорить о том, что бывает с людьми, обладающими магическими знаниями в том случае, если они решаются свести счеты с жизнью. Достаточно сказать, что их души навек остаются в самых жутких местах Темных Небес. Ничего не скажешь, вы умеете наказывать ослушников.

— Это не наказание, а справедливое возмездие. Ах, Каден, Каден… Должен сказать, что я должным образом впечатлен твоей выдержкой и силой воли. За то время, пока мы не виделись, ты должен был не раз сойти с ума, но, тем не менее, друг мой, ты сумел сохранить разум. Более того: умудрился каким-то образом связаться в этой женщиной, да еще и привел ее сюда… Одно предательство за другим.

Каден вновь зарычал, но колдун не стал слушать то, что парень хотел ему сказать. Вместо этого он продолжал свою речь:

— Конечно, мой бывший ученик, я уважаю твое упорство, но не могу принять излишнее мягкосердечие, призывы к благородству и никому не нужной любви к ближнему. Ну, и где твои принципы сейчас? Сколько человек ты задрал, находясь в зверином обличье? Молчишь? Ну так это я и сам могу узнать…

— Насколько мне известно, сейчас, кроме Кадена, в образе медведя по лесам бродят еще двое ваших бывших учеников… — вновь заговорила Нази. — Их-то за что вы наказали, а? Они тоже отказались поддерживать вашу идею о том, что мир отошел от совершенства и его нужно вернуть в прошлое, а заодно серьезно сократить численность людей?

— Судя по вашим словам, мой бывший ученик продал меня, можно сказать, всерьез и с потрохами… — сделал вывод колдун. — Что ж, я не собираюсь делать тайну из своих намерений. Повторяю: мир нуждается в усовершенствовании, то бишь необходимо возвращение к своим истокам. Это раньше мир был чист, светел, гармоничен, но сейчас… Смотрите, сколько развелось людей, а ведь каждому надо есть, пить, чем-то прикрывать свое бренное тело… По сути, человечество — это одна безликая серая шевелящаяся масса, в которой появляются только крупинки талантов редких индивидуумов. Так пусть именно эти крупинки и остаются жить — они этого достойны, а всем остальным нет места на этой земле. Все просто: еще с момента рождения ребенка, при первом же взгляде на него я могу определить, есть в нем искра таланта, или нет, а как именно это можно выяснить — этому я уже обучил своих учеников, и в дальнейшем буду учить новых. Так вот, если в новорожденном есть настоящий талант, которым его одарили Боги — пусть этот человек живет, а если нет, то в этом мире ему делать нечего. Не стоит понапрасну жалеть заурядность — этот мусор земле не нужен, и надо проявить немного твердости, очищая землю от лишнего сора. Конечно, население заметно сократиться, в десятки, возможно даже в сотни раз, но зато оставшиеся будут достойны жить на этом свете, и для существования им будет надо совсем немного — того, что сумеют найти вокруг. Земля же вновь покроется лесами, которые будут полны зверья, не будут пачкаться воды, почти сойдут на нет никому не нужные пашни… Ну, а чтоб достигнутое совершенство не нарушалось — за этим буду следить я и мои ученики. Тем не менее, это еще не все. Главная же моя задача — скрестить человека и животного, и это существо будет жить в полном единении и природой, и вот тогда ничто не помешает гармонии мира.

— За свою жизнь я уже наслушалась более чем достаточно самого разного шизофренического бреда, и ваши так называемые идеи ничем от них не отличаются… — вздохнула Нази. — Да и признаки этого заболевания у вас, можно сказать, налицо. Спорить с вами тоже не имеет смысла: все одно мои доводы и аргументы вы пропустите мимо ушей — увы, такова особенность тех, кто вдобавок к основной болезни страдает еще и манией величия, а заодно считает себя равным Богам.

Услышав подобное, Айлин даже испугалась за знахарку — ведь неизвестно, как колдун отреагирует на эти слова. Убьет еще ненароком… А им-то с Ремоном что сейчас делать? Так и стоять на месте, не зная, что тут можно предпринять? Молодая женщина в растерянности посмотрела на племянника Нази — тот, кажется, тоже был встревожен, но на безмолвный вопрос Айлин только с досадой ткнул пальцем в свод и немного развел руками. Ну, тут все ясно: он пока что никак не может разрядить ловушку над входом в пещеру колдуна. Ох, остается надеяться только на то, что у Шайтара хватит выдержки, а Ремон в самое ближайшее время сумеет обезвредить ловушку.

А еще молодую женщину все больше и больше тревожило то, что она не слышит голос Мейларда. Что же с ним приключилось? Неужели погиб при том камнепаде? О, Светлые Небеса, только не допустите этого!

Тем временем Нази продолжала:

— Знание знанию рознь. Это так же верно, как и то, каким именно способом вы намеренны реализовать замыслы своего больного воображения. Сократить население земли в сотни раз… Да львы-людоеды перед вами — это милые безвредные котята!