Верина Псайрес - Шепот волн (СИ)

Когда в пещере остались только императрица, ее дочь и Старшая жрица, владычица вновь растянулась на камне и приказала:

- Мой милый Охра, я хочу услышать все, что ты узнал от смертной женщины. И не надо так смотреть на меня, я ясно вижу отпечаток ее эмоций на твоей ауре. Мне нет дела, чем ты занимался с ней, но я так же чувствую, что ты узнал что-то интересное. Говори.

Келеосу оставалось только восхищаться проницательностью своей повелительницы, хотя больше всего его бы устроило, чтобы о Кариссе ничего не знали. Совершенно не хотелось впутывать сюда девушку, особенно учитывая, что императрица может втянуть ее в свои планы, а у девушки и так хватало проблем. Интересно, как она увидела? Даже он не заметил изменений в ауре.

Охра максимально подробно рассказал о своем странном знакомстве с Кариссой и о своих наблюдениях. Особо он заострил внимание на странной печати у каждого жителя этого острова и об их боязни воды, причину которой он пока не выяснил. Закончил он свое повествование поведанной ему легендой, чем несказанно повеселил императрицу и Старшую жрицу.

- Не понимаю, - императрица подперла рукой щеку. - Если все как ты говоришь, тогда тут явно имеет место древнее проклятье, но мы не были на острове всего четыреста лет - это слишком короткий для проклятия срок.

- Вы забываете, моя госпожа, что для жителей суши это как раз приличный срок. Возможно, вмешались маги? - Старшая жрица задумчиво провела рукой над дном. Одним духам известно, что она там увидела, но осталась явно не довольна увиденным. - Возможно, случилось что-то еще, но Охра попросту не оценил важность известий. Или же возможно смертная девушка не рассказала ему всего.

- Что скажешь, мой верный Охра? - императрица загадочно улыбнулась, томно изогнувшись на своем ложе.

- Девушка ни разу не солгала мне и ничего не преувеличила, - холодно ответил Келеос. Глядя на задумчивую правительницу и молчаливую жрицу, Охра вдруг понял, что, несмотря на любое задание владычицы, сделает все возможное, чтобы защитить смертную девушку, так легко доверяющуюся ему. Келеос мысленно уже готовился к самому худшему, когда голос подала молчавшая доселе принцесса.

- Мама, правильно ли я поняла, тебя тревожит происходящее на этом острове?

- Весьма, - не стала отрицать явное императрица.

- Однако я так же знаю, что вы с отцом спешите в Храм Жизни.

- Ты говоришь очевидные вещи, дочь моя, - несмотря на холодный тон, императрица с интересом ожидала продолжения - нечасто младшая принцесса вмешивалась государственные дела. Говоря по правде, императрица уже отчаялась заинтересовать ими дочь.

- Мама, разреши мне самой разобраться с этой проблемой. Оставь мне Келеоса, и, клянусь, я разберусь с проблемой до следующей полной луны.

- Ваше Величество, согласитесь, что это невозможно! - мгновенно вспыхнула жрица. - Я уважаю и люблю младшую принцессу, но вы должны понять...

- Хорошо, Мерикали, - императрица даже внимания не обратила на заявление Старшей жрицы. - Я разрешаю тебе самой разобраться в сложившейся ситуации, но при одном условии - ты будешь заниматься только этим делом и завершишь его, а не станешь опять изучать какие-нибудь новые разновидности растений на суше. Только дело! Поняла меня?

- Да, мама, - юная принцесса довольно улыбнулась.

- Я оставлю с тобой отряд Охра и нескольких младших жриц на всякий случай. Даже не думай спорить. Келеос, - императрица перевела взгляд на своего Охра. - Ты головой отвечаешь за мою дочь. До следующего моего приказа, ты подчиняешься только ей.

- Как прикажете, Ваше Величество, - Охра церемонно поклонился.

- Хорошо, а теперь иди.

Келеос досадливо покинул пещеру. Он ничего не имел против юной принцессы, но ее присутствие существенно свяжет ему руки. Теперь все свои поступки придется координировать с ней. А главное - придется с нее глаз не спускать. Не дай боги, с принцессой что-то случится, тогда проще самому на меч броситься.

За такими мыслями молодой Охра старательно прятал страх, что из-за принцессы ему придется ограничить свое общение с Кариссой. А чтобы там кто не говорил - он очень хотел увидеть девушку еще раз и желательно не единожды.

Мерикали нашла его неподалеку от дальнего грота. Келеос только-только успел перекинуться парой фраз с заступившими в дозор Охра, когда почувствовал настоятельный Зов принцессы. Молодому воину ничего не оставалось, только как открыть свое местоположение.

- Мои родители уходят сегодня на закате, - без предисловий начала принцесса. - Я сама хочу осмотреться и увидеть эти пещеры. Когда ты назначил встречу своей человечке?

- Завтра я буду ждать ее у Пещер.

- Это просто превосходно, - принцесса довольно потерла руки. - Я успею осмотреться и за вами понаблюдать.

Келеос задумчиво взглянул на принцессу. Похоже, она всерьез решила взяться за это дело. Он даже не мог сказать печалит его это или радует. С одной стороны, с принцессой договориться несравнимо легче, чем с императорской четой, но с другой стороны ее энтузиазм мог значительно усложнить жизнь как ему, так и Кариссе.

- Ты не думай, - Мерикали по-своему истолковала его молчание. - Мне нет дела до твоей девушки. Я просто хочу повнимательнее рассмотреть ее печать.

Ему оставалось только склонить голову, покоряясь ее воле. А принцесса задумчиво улыбнулась. Впервые в жизни мать доверила ей действительно важное задание, и она намеревалась выполнить его на совесть и повеселиться на славу.

С самого утра день не заладился - разбилась чашка с молоком, у Найзы ни с того ни с сего начался сильный кашель, а лекарь еще вчера отправился на другую сторону острова, пришлось бежать к Магу-Смотрящему и втридорога покупать баночку с волшебной мазью. Но последнее, что Кариссу едва не добило окончательно - появление старосты, заявившего, что он-таки отправляет двух мужиков к портам, поискать пропавшего Кана. Карисса молча кусала губы и молилась, чтобы мужики напились в какой-нибудь таверне и потом просто наврали, что видели Кана. Потом староста еще долго пытался разговорить Найзу, когда она видела своего мужа в последний раз, но вконец ослабевшая женщина, только прикрывала глаза и шептала, что ничего не помнит, только, как он ушел утром. Уже у двери староста подозвал девушку и тихонько проговорил:

- Найза совсем ослабла.

- Она поправится, - Карисса упрямо мяла фартук. - Просто она беспокоится за Кана.

- Ты должна понять... - начал было староста, но, глянув на девушку, только рукой махнул да сунул в руки кошель с медяками.

- Что он тебе говорил? - Найза хрипло вздохнула.

- Спрашивал, как мы справляемся, - быстро солгала девушка.

Карисса спрятала кошель в ларь у печи и подхватила миску с отваром и чистую тряпицу. Слова старосты больно резали душу, но и отмахнуться от них никак не получалось.