Татьяна Шмидко - Дежавю

– Да ладно, я уже привыкла. Ты только не переживай по поводу преследователя. В ближайшем будущем мы его найдем и…

– Что «и»?

Алиса смутилась и, спрятав маленькие ладошки за спиной, сказала:

– Ничего из того, о чем следует вспоминать на Рождество.

В отражении в зеркале я увидела, как она скрестила пальцы. Но, прежде чем я успела наброситься на нее с расспросами, Алиса упорхнула в коридор и аккуратно закрыла дверь. Побежала дальше поддерживать праздник в идеальном состоянии. Я чуть не зарычала от огорчения. Я все равно изловлю ее и допрошу! И она не отвертится!

Но был и второй вариант – спросить Эдуарда, который, кстати, стоял за дверью. Я в радостном волнении остановилась перед ней.

Он церемонно постучал в дверь.

– Могу ли спросить позволения войти, миссис Ричардсон? – галантно поинтересовался он.

– Да, конечно, почему бы нет? – подыграла я ему.

Эдуард открыл дверь, и я просто обомлела от того, насколько он был хорош в новом костюме. Его аристократичные черты лица говорили о благородстве. Он был словно греческий бог – мужественный, просто совершенство. Янтарные глаза на бледном лице и сдержанная улыбка сводили меня с ума. Спутанные волосы едва прикрывали лоб, и когда я заглянула в его глаза, то увидела точно такое же восхищение. Он по-прежнему смотрел на меня так, словно я была самым ценным призом в его жизни. Он подошел ближе и нежно провел пальцами по моей щеке. Если б мое сердце могло биться, то румянец сейчас залил бы мои щеки.

– Леди позволит мне? – спросил он, беря за руку.

Мне стало смешно. Вел себя как мальчишка.

Я протянула ему руку и через секунду была в его крепких объятьях.

– Ты сводишь меня с ума. И что самое интересное, это чувство, словно коньяк, становится со временем только более действенным и глубоким.

– Ты же не собираешься когда-нибудь окончательно свихнуться от любви? – с надеждой в голосе спросила я.

– О, ты это узнаешь первой! – сказал Эдуард и страстно поцеловал.

Казалось, что пол уходит из-под моих ног. Голова была окутана сладким туманом. Мне хотелось только, чтобы этот поцелуй не прекращался. Счастье просто захлестывало меня.

– О, прекрасно! Они опять целуются! – сказала Ханна Лили, которая выходила из соседней комнаты.

Эдуард отпустил меня и сказал:

– Это твоя мама виновата – она слишком прекрасна.

Я просто ничего не могу с собой поделать!

Она подошла ко мне, и я заключила ее в объятья.

– Милая моя, как ты? Мы не виделись весь день. Как ты? Готова?

– Лили и Алиса привели меня в это состояние среднего убожества и очень собой довольны, – серьезно сказала Ханна. – Я считаю, что они прекрасно справились. Я стандартный американский подросток.

Эдуард тоже взял ее за руку:

– Ну, уж нет. Только сегодня вечером. Ты – единственная, неповторимая и уникальная. И просто удивительная. И именно поэтому ты сегодня прекрасно сыграешь свою роль. Я тебе полностью доверяю. Ты готова?

Ханна кивнула головой, и Эдуард поцеловал ее в макушку.

– Все, ну пошли.

– Ну, да, только идите по очереди. Мы ее приведем, – заявил Келлан, своей могучей фигурой заблокировав коридор.

– Подвинься, медведь, – смеясь, сказала Лили, пытаясь отодвинуть его в сторону.

Он стал, уперев руки в бока, изображая викинга.

Лили мелодично засмеялась и сказала:

– Эдуард, ну скажи ему! Твой братишка сегодня шалит.

Эдуард, только смеясь, покачал головой и ответил:

– Он требует жертву, ну, или дань.

Лили, немного стесняясь, взглянула на Ханну, но та, отодвинув тетю в сторону, подошла к воинственному Келлану и заявила:

– Ты самый могучий, страшный и ужасный. Нет никого сильнее тебя!

Келлан довольно улыбнулся и стал в сторону, освобождая нам путь вниз.

– Вот, ребенок все понимает! – сказал он, заключив Лили в свои объятья.

Проходя мимо них, Ханна шепнула ему:

– После моего папы! – и гордо пошла и села на стул у стены, ожидая своего выхода.

Я взяла Эдуарда под руку, и мы вместе спустились вниз. Там застали такую картину.

Алиса и Джек о чем-то шушукались в углу, а Мо стояла возле рояля с Диксоном и Элизой. Эдуард галантно подвел меня к Мо, держа за плечи, наверное, чтобы не сбежала. Когда она увидела нас, то вся засияла от радости.

– Бэль, Эдуард! Вы такие красивые! У тебя такое платье, просто шик! Где ты его купила?

Я виновато посмотрела на нее и призналась:

– Честно говоря, понятия не имею! Это все Алиса!

Правда, я могу посмотреть на бирку…

Алиса тут же оказалась рядом и заявила:

– И не удивительно. Потому что это – творение молодого, перспективного дизайнера. Его имя еще не известно широким кругам, но, думаю, что это ненадолго.

Мо с большим интересом стала рассматривать платье.

– Да, я думаю, что у него талант.

Алиса просто засияла. Сегодня второй раз Мо признала ее таланты.

Эдуард шепнул мне на ухо:

– Все, Алиса окончательно полюбила Мо.

Диксон и Элиза принесли очередное блюдо и предложили снять пробу Мо, что она с радостью и сделала.

– Элиза, это очень вкусно! И если учесть, насколько тут красиво… и такой теплый прием! – Мо была готова расплакаться. – Это лучшее Рождество, на котором мне приходилось побывать!

Элиза, улыбаясь, сказала:

– Мо, мы так рады, наконец-то, тебя видеть у нас, – сказала Элиза, нежно обняв Мо за талию. – Мы все скучали и так хорошо, что наконец-то, есть возможность собраться со всеми вместе.

Мо улыбнулась, и я увидела детский восторг в ее глазах. Маму так легко было обрадовать. Конечно, мы праздновали обычно в узком кругу, украшая квартиру поделками из цветной бумаги. Но то, что создала Алиса, было похоже на сказку.

– Да, в последний раз мы виделись на свадьбе. Кажется, что это было совсем недавно! Подумать только – как быстро летит время! – сказала Мо.

Она посмотрела на меня глазами, в которых стояли слезы. Вот этого-то я и не хотела видеть. Нужно было срочно ее отвлечь. Эдуард незаметно кивнул головой в ответ на пристальный взгляд Брукса и спросил:

– Ты готова познакомиться с Ханной?

Мо заморгала глазами, прогоняя слезы, и сказала:

– Да, конечно! Я привезла ей подарок. Надеюсь, что ей понравиться. Это твоя племянница, Элиза?

– Да, она младшая дочь моего брата. Он уехал с женой и старшим сыном служить на военной базе в Европу, – прекрасно солгала Элиза.

– Ты так добра. Надеюсь, что тебя очень ценят твои близкие.

Я поднялась наверх и сказала Ханне:

– Ну, родная моя, твой выход. Постарайся не прикасаться к ней. Ты же знаешь о своем даре вызывать, таким образом, сильную симпатию. Если Мо привяжется к тебе, то это станет проблемой.

Я заметила, что Ханну расстроили мои слова. Я не подумала о том, что ей очень хотелось познакомиться, наконец-то, со своей бабушкой. У меня защемило в груди. Мо так и не узнает, что стала бабушкой. И я не смогу сказать ей правду, а еще мне придется усиленно врать ей.