Келли Крэй - Никогда (ЛП)

Она слышала, как дверь за ее спиной открылась, и до нее донесся голос матери:

— Изобель, тебе пора вернуться домой. Тебе вообще не следовало выходить после болезни.

Оцепенев, Изобель стояла и смотрела на Брэда, который повернулся и направился к месту, где он припарковал свой Мустанг.

Его Мустанг. Почему она не слышала его Мустанг? Повернувшись, она проскочила мимо мамы, прошла через кухню в гостиную и подошла к окну. Раздвинув шторы, Изобель видела, как Брэд садится в другую машину, она узнала, что это был гладкий черный BMW его мамы.

Она повернулась к откинувшемуся назад в кресле отцу. Выключив звук на телевизоре, он уставился на нее.

— Где Мустанг Брэда?

Глаза отца сузились.

— Я не спрашивал, — сказал он спокойно. — Потому что вчера ты сказала мне, что он в мастерской.

— Я забыла, — пробормотала она и повернулась к лестнице. — Я собираюсь спать.

— Я как раз собирался предложить это, — сказал он, потом снова включил звук на телевизоре.

Изобель еще раз поднялась наверх, игнорируя Дэнни, который стоял, облокотившись на дверь его комнаты.

— О-о, у кого-то пробле…

Она закрыла дверь, обрывая его на полуслове, потом остановилась. Ее сердце упало при виде Ворена Нэтерса, разлегшегося на ее расправленной розовой кровати с ее прошлогодним фотоальбомом на коленях.

— Что ты делаешь ?!

Приступ паники придал ей достаточно смелости, чтобы подскочить к нему и выхватить альбом.

«О, Боже», — подумала она, глядя на открытую страницу альбома. Он видел, как на одной из ночевок группы поддержки в прошлом году кто-то запихивал целый кусок пиццы с папперони и ананасом в ее рот.

— Впечатляет, — сказал он, в то время как лежал на ее кровати, опираясь на локти.

Прижимая альбом к груди, она отвернулась, не желая, чтобы он увидел, как ее лицо приобрело красный оттенок, как у лобстера.

— Что с тобой не так? — взорвалась она. — Ты не просто вторгаешься в чье-то личное пространство, ты еще и начинаешь брать чужие вещи!

Подойдя к шкафу, она бросила фотоальбом туда.

— Действительно, — сказал он своим раздражающим монотонным голосом.

Она обернулась и увидела, как он пристально смотрит на нее, забавляясь какой-то своей шуткой. Ее желудок сделал однобокое сальто при виде его, наполовину лежащего на ее кровати. Черное растянулось на розовом. Она подняла взгляд к потолку, пытаясь взять себя в руки.

— Как получилось, что ты теперь не в команде? — спросил он изниоткуда.

Она снова вспыхнула, ее подозрение, что он мог услышать ее разговор с Брэдом, было подтверждено.

— Я ушла, — отрезала она. — Я предполагаю, что ты слышал…

— Я все слышал, — сказал он.

Он снова это делал. Наблюдал за ней с таким напряженным, пронизывающим взглядом, который она не понимала. Он заставлял ее нервничать, чувствовать головокружение и волнение. Понимая, что она крепко сжала свои руки, она уронила их по бокам.

— Ну, тогда ты услышал достаточно, чтобы понять, что тебе лучше держаться подальше от Брэда некоторое время.

— Учитывая то, как часто мы тусуемся вместе, тогда да.

— Ты понимаешь, что я имею в виду. Я не знаю, что ты сделал, чтобы разозлить его так, но... что ж, он уже в гневе.

— Забавно, но, — сказал он, садясь, казалось бы, нисколько не встревоженный угрозами смерти от Брэда или ее предупреждениями, — я ничего не делал.

Он встал, поправляя воротник зеленой куртки, и из-за этого резкого движения она напряглась. Он тоже это заметил и остановился, чтобы посмотреть на нее.

Она смотрела в сторону, потирая руку. Иногда он мог быть таким импульсивным. И непредсказуемым. И это было слишком сюрреалистично видеть, как он стоит в такой комнате, как эта.

— Можешь сделать мне одолжение? — он двинулся к окну.

— Какое?

— Прими свой собственный совет.

— Что ты имеешь в виду под «прими свой собственный совет»?

— Я хочу сказать, — сказал он, протянув ей уже немного мокрую коробочку с мороженым «Banana Fudge Swirl» и кладя другую в нейлоновую сумку. — Что тебе следует держаться подальше от твоего бывшего некоторое время.

Изобель подняла голову и посмотрела на него с изумлением. Ей следует сделать это, чтобы оказать ему услугу?

— Ворен?

— Изобель.

Озноб пробежал по ее телу от того, как он произнес ее имя, каждый слог, заставляя звучать это так правильно, так необычно. Он стоял спиной к ней, положив руки по обе стороны от окна. Его плечи оставались напряженными, словно он знал, что будет, но все еще надеялся, что может этого избежать.

— Почему… почему ты пришел сюда сегодня?

Он повернул голову в ее сторону, но не встретился с ней взглядом. Он, по своему обыкновению, ответил не сразу.

— Потому что ты была права, — сказал он, наконец. — Вчера ты была права. И я хотел иметь возможность, заслуженную или нет, чтобы извиниться. Поэтому... чего бы это ни стоило, я приношу свои извинения.

Изобель с трудом сглотнула. Неужели он действительно извинился перед ней?

Он наклонил голову, пригнувшись, чтобы встать на подоконник.

— Тем не менее, я это сказал, — он снова оглянулся на нее, его мрачные глаза были наполнены скрытым весельем. — Я могу обещать, что больше ты никогда не будешь права насчет меня.

Изобель поставила свою коробочку с мороженым на свою тумбочку. Она шагнула вперед и остановилась у окна, смотря на него сверху вниз и, прежде чем она придумала, что ей сказать, она спросила:

— Никогда?

Впервые с тех пор, как они встретились, с тех пор, как их назначили вместе делать проект, он первым отвел свой взгляд от нее

Потом что-то на ее ковре привлекло его внимание. Нахмурившись, он наморщил лоб.

— Эй, — сказал он, забравшись внутрь. Он проскочил мимо нее.

Изобель округлила глаза, следя за тем, как он подошел к ее кровати. Пригнувшись, он что-то достал из-под нее. Она почувствовала прилив страха, когда увидела книгу. Он повернулся, чтобы посмотреть на нее через плечо, держа в руках Полное собрание сочинений Эдгара Аллана По. Изобель стояла, замерев на месте, способная только изумленно на него смотреть. Он поднялся на ноги, и с предостерегающим взглядом положил книгу на ее тумбочку.

— Немного больше уважения, пожалуйста, — сказал он, и снова прошел мимо нее, чтобы вылезти в окно.

— Подожди, — крикнула она.

Она не закончила рассказывать ему о своем сне. Как она могла забыть? Его присутствие было подобно чарам. И вот теперь он уходит и уже слишком поздно.

Он собирался оставить ее один на один с этой книгой.

— Ты еще не можешь уйти, — она протянула руку, но остановилась, ненадолго схватив его за руку. — Я должна рассказать тебе о своем сне. Я еще не закончила рассказывать тебе, что случи…

— Завтра, — сказал он и, пригнувшись, выпрыгнул из окна.