Келли Крэй - Никогда (ЛП)

— Демон! — вдруг закричал отец Изобель, показывая пальцем в точку на потолке. С криками, все вскочили со своих мест. — Существо зла!

Странное чувство завладело Изобель. Она нахмурила брови и почувствовала, как ее челюсти сжались, и она стиснула зубы. Она видела импровизацию своего отца, ее руки лежали на столе, в то время как в ее мыслях и памяти медленно пробуждались страхи. Она сейчас вспомнила, что Ворен упоминал это в библиотеке, когда они встречались там, чтобы обсудить проект, — что По кричал о невидимых существах, находясь при смерти.

— В ночь перед своей смертью, — продолжал Ворен торжественным тоном, — он начал выкрикивать имя, это длилось больше, чем один день, зовя кого-то, но никто не знал этого имени. По никогда не сообщал никому, что знал его. Кто-то, называемый Рейнольдсом…

Изобель ахнула вслух. Страх и паника острыми белыми шипами охватила ее, замораживая ее сознание и парализуя тело. Она сидела, ошеломленная, смотря на Ворена, в то время как в ее памяти формировался образ черной, закутанной в плащ, фигуры.

Изобель не знала точно, сколько времени прошло, прежде чем она услышала голос мистера Свэнсона. Очевидно, что это было достаточно долго, чтобы он смог догадаться, что это не было просто частью презентации.

— Изобель, — сказал он. — С тобой все в порядке?

Потрясенная, она посмотрела на отца, который сбросил образ своего героя, чтобы посмотреть на нее с «Что-происходит?» выражением на лице.

— Эээ, — прохрипела Изобель, неуклюже дотронувшись до радио. Взволнованная, она нажала на кнопку воспроизведения, затем на паузу, потом на стоп. — Это... все… все, что мы приготовили на сегодня, — проговорила она, заикаясь, снова нажимая на кнопку воспроизведения в попытке исправить свою ошибку. В заключение всего из бумбокса послышались сбивчивые звуки аплодисментов, а затем они и вовсе стихли.

Ее отец нерешительно поклонился под живые, хотя и несколько спорадические аплодисменты одноклассников, внимание которых было обращено на Изобель и Ворена. Без сомнений, им было интересно узнать, что же они пропустили.

— Я, эмм, должен покинуть вас, — сказал ее отец, пятясь к двери. Он бросил вопросительный взгляд на Изобель. Она кивнула ему. Это было все, что она смогла сделать. — Да, — подтвердил он, снова поворачиваясь к классу. — Сейчас я покидаю вас, чтобы вернуться в это царство— никогда !

Изобель смотрела, оцепенев, как ее отец эффектно вышел из комнаты, задержавшись у двери достаточно долго, чтобы подергать выключать света, перед тем как, пригнувшись, выйти. Птица упала с плеча и оказалась на линолеуме. Рука с черными манжетами появилась обратно из-за двери и, схватив птицу, снова исчезла. Изобель нахмурилась, смутно припоминая, что она умоляла его убрать эту часть с выключателем света.

Прозвенел звонок, оповещающий об окончании урока, втягивая всех в будничный водоворот. Все вскочили со своих мест, хлопая бумагами, роняя тетради, смеясь и болтая. Мистер Свэнсон тоже встал, объявляя через весь этот шум:

— Хорошо. Все очень хорошо поработали... и ваши родители, я полагаю, тоже, — добавил он, многозначительно посмотрев на Изобель, и она, как обычно, сглотнула.

— Сдайте работы, пожалуйста. Ваши оценки будут выставлены на следующей неделе, и тогда мы поговорим немного о мистере По, довоенной эпохе и романтизме, потом мы поговорим о писателях Гражданской войны. Хорошего вам Хэллоуина. Ястребы Трентона, вперед! Подтяни свои штаны, мистер Левели, я не хочу видеть твои боксеры. И, пожалуйста, держитесь подальше от неприятностей!

Неприятности… Взгляд Изобель упал на деревянные кружки, лежащие на поверхности стола мистера Свэнсона, ее мозг повторял это слово. У нее были неприятности.

Рейнольдс.

Разве он не был просто частью ее подсознания? Или, может, Ворен упоминал его раньше? Нет. Нет, она бы помнила это. Ее сны. Они были реальны? Она поняла, что это было единственным объяснением. Это было единственной вещью, которая все объясняла. Книга По. Фигура в дверях на тренировке. Отражение в зеркале.

Бег через парк. Голос на чердаке. Она не была сумасшедшей... или, может быть, была? Изобель сосредоточила все свое внимание на разговоре в лесу, пока она пыталась вспомнить, что еще Рейнольдс рассказал ей… Что он сказал ей о…

— Ворен? — спросила она, затаив дыхание.

Она резко встала и посмотрела на стул рядом с ней. Она увидела только их работу, аккуратно сложенную в папку. Она тупо смотрела на нее, пока все остальные клали свои работы поверх нее, скрывая из виду аккуратный готический шрифт, который он выбрал для названия. Она подняла голову, сфокусировав свой взгляд на его парте в углу. Пусто. Его сумка, его черная книга — все исчезло.

На полпути к двери Изобель врезалась в своего отца, самодельный ворон слетел с плеча и снова упал на пол.

— Эй, Вау, Из! Я все еще здесь, — он схватил ее за плечи, чтобы поддержать. — Как думаешь, мы сделали это? Эй, послушай, — он опустил руку, чтобы посмотреть на часы. — Я лучше поеду в офис, так я смогу вернуться потом, чтобы забрать тебя перед игрой.

Он наклонился, чтобы поднять птицу и, прежде чем Изобель успела произнести хоть слово, шестифутовый Бобби Бэйли встал между ними, полностью закрывая Изобель.

— Эй, чувак, это было круто, — сказал он, занимая ее отца сложной серией рукопожатий и ударов кулаками.

— Эй, спасибо, — сказал папа, отвечая на захваты и удары так хорошо, как он мог. — Я, эээ, рад, что ты так думаешь... чувак.

Изобель окинула взглядом коридор в обоих направлениях, ища знакомую темную фигуру Ворена. Не увидев его, она оттолкнула локтем Бобби в сторону.

— Папа, это очень важно. Ты видел, куда пошел Ворен?

Бобби ударил кулаком об кулак отца в последний раз, прежде чем идти дальше. Ее отец, сунув птицу подмышку, нахмурился.

— Да, — сказал он, показав рукой. — Он пошел туда. Даже не поздоровался и не поблагодарил.

— Папа, спасибо. Слушай, это было здорово, — Она быстро его обняла, потом сунула бумбокс в его руки. — Ты не мог бы забрать это? Мне пора!

Она повернулась и, не дожидаясь ответа, побежала сквозь толпу, подпрыгивая, чтобы увидеть что-то поверх качающихся голов. Она ненавидела такие моменты так же, как она ненавидела свой маленький рост. Она также ненавидела вот так оставлять своего папу стоять посреди хаотичного коридора, все еще одетого в По и держащего ее голубое стерео.

Сначала она не увидела его. Потом, когда путь расчистился, он вдруг оказался там. Изобель устремилась за ним.

— Ворен!

Слышал ли он ее? Она бросилась за ним, почти догнав его. Она окликнула его еще раз. Почему бы ему не повернуться? Он завернул за угол, не оглядываясь. Она повернула направо, сразу же после него и... остановилась.