Валентина Герман - Ведомые светом

Лицо Иллиандры превратилось в восковую маску. Диадра с возмущением хотела было обернуться, однако Иллиандра крепче сжала ее локоть:

— Нет, Ди.

— Но Илли… — протестующе начала Диадра.

Иллиандра не ответила и лишь, сжав зубы, продолжила идти, стараясь не ускорить шага.

— Позвольте поинтересоваться, графиня Бушшье, — неожиданно послышался позади любезный голос графини Делтон. — А как Вы относитесь к женщинам, которые суют свой нос в чужую жизнь?..

— О, я считаю, это ниже моего достоинства, так же, как и вмешиваться в чужие разговоры, — сладко ответила Маден.

— Воистину, Вы правы, — графиня Делтон невозмутимо улыбнулась. — Но, согласитесь, в наше время столь многие женщины позволяют себе опускаться ниже того, что мнят своим достоинством.

— Разумеется, графиня Делтон, — процедила Маден. — Прошу извинить меня, я совсем забыла, что хотела сообщить очень важную новость баронессе Готер…

Маден и ее подруга быстро ретировались. Иллиандра наконец обернулась и поймала взгляд графини Делтон. Та, как ни в чем не бывало, ответила ей вежливой улыбкой:

— Чудесная прогулка, Ваше Высочество.

Иллиандра склонила голову и благодарно улыбнулась в ответ.

— Вы правы. Погода превосходна.

— Я надеюсь, какие-то незначительные облака не смогут испортить нам настроения, — продолжила графиня, и Иллиандра с удивлением осознала ее взор: мягкий, почти материнский.

…Интересно, насколько подробно Ронтан рассказывал ей их историю?..

Иллиандра едва слышно вздохнула и вновь благодарно улыбнулась уголками губ.

— И я, графиня, всецело разделяю Ваши надежды.

Прогулка закончилась чуть позднее полудня, и Плоидис с Иллиандрой уединились в королевских кабинетах.

— После обеда у меня назначена короткая встреча с Советом, — сказал король. — Нужно разрешить оставшиеся вопросы перед приездом эльвенского посла. Ты хочешь присутствовать?

Иллиандра неуверенно повела плечами, глядя в окно.

— Нет, Плоидис, я, пожалуй, останусь здесь. Разберу бумаги.

Он чуть удивленно поднял бровь.

— В самом деле? Мне казалось, ты всегда говорила, что хочешь принять участие в собраниях Совета.

— Сегодня ведь все равно не намечается ничего важного.

Плоидис несколько мгновений смотрел на нее.

— Что с тобой, Илли?

— Ничего, — она чуть пожала плечами и натянуто улыбнулась ему. — Почему ты спрашиваешь?

Плоидис подошел ближе и обнял ее за плечи.

— Ты опять переживаешь? Милая, поверь, пройдет немного времени, и…

— И ничего не изменится, Плоидис! — оборвала его Иллиандра с неожиданным отчаянием. — Они никогда не примут меня — и будут правы… Подумай сам… Алиетт была принцессой крови, а кто я?.. Провинциальная простушка, которая и года-то не провела при дворе… я никто для них…

— Мне все равно, кто ты для них, Илли, — сощурился Плоидис. — Главное, кто ты для меня.

— Но мне не все равно!.. — Иллиандра сдержала слезы. — Они презирают меня, и я вполне понимаю их презрение…

— Это не презрение, а зависть и бессильная злоба. И это не должно тревожить тебя, Илли. Ты моя жена, и они не в силах изменить этого.

— Я недостойна быть твоей женой, — Иллиандра в отчаянии качала головой.

Плоидис с усмешкой поднял бровь.

— Ты недостойна?..

— Ты понимаешь, о чем я. Никто не знает, кто я в самом деле. А в свете я в подметки не гожусь Алиетт, для них я — лишь расчетливая интриганка, разрушившая политически важный брак ради денег и власти…

— Илли, не стоит обращать такого внимания на слова графини Бушшье, — Плоидис улыбнулся, когда Иллиандра удивленно взглянула на него:

— Откуда ты знаешь?..

Он лишь провел пальцами по ее щеке.

— У Маден достаточно поводов испытывать к тебе неприязнь. В самом деле, она злится на саму себя за то, что просмотрела такую выгодную связь. Я удивлен, что ты не понимаешь этого.

Иллиандра сжала губы.

— Я понимаю. Но мне нелегко терпеть ее публичные нападки.

— Ну так помирись с ней, — улыбнулся Плоидис. — Все твои завистники в один миг станут твоими лучшими друзьями, если ты только дашь им шанс. Ты моя жена, Илли, и, в конечном счете, заискивать перед тобой намного выгоднее, чем осмеивать тебя. Маден попыталась сделать это, но ты довольно грубо отвергла ее попытки.

Иллиандра вздохнула и прижалась к его груди.

— Прости, Плоидис. Мне жаль, что я подвожу тебя.

Он усмехнулся, обнимая ее.

— Ты просто придаешь слишком много значения мелочам. Это пройдет, когда ты немного освоишься.

Иллиандра не ответила.

В самом деле, ей было так сложно отныне неизменно находиться в центре внимания. Раньше она была для всех неприметной придворной дамой и, оставаясь в тени, могла делать столь многое для Плоидиса. Знавшие правду ценили ее, остальные были просто равнодушны. Теперь же внимание всех было приковано к ней и ее скандальному браку, и каждый, кто никогда не знал ее, считал себя вправе быть судьей. Иллиандра с печалью вспоминала, как сама всегда держалась в стороне от светских интриг и старалась не выносить суждений о героях местных сплетен. И вот теперь она оказалась в самом центре этой злобной шипящей стаи, и всеобщая ненависть подавляла ее. Как бы сильна и самоотверженна она ни была в тени, здесь, на сцене, стоя в столпе света, она не могла найти слов — и не могла сбежать, и лишь стояла, бессильная, вынужденная наблюдать злобное торжество толпы.

— Я вижу, как ты переживаешь, — сказал Плоидис, отстраняясь и взглядывая в ее глаза. — Вижу, как ты смущаешься взглядов, оценивающих тебя. Но я хочу, чтобы ты помнила: мне все равно, что думают о тебе все эти люди. Я знаю тебя совсем другой: сильной, гордой, верной — и я люблю тебя такой, Илли. Я люблю тебя.

Иллиандра смотрела на него, чуть сощурившись, и он продолжил:

— Я знаю, что ты сможешь играть эту роль. Поверь, в ней нет ничего сложного — не для тебя, Илли. Ты столького добилась в своей жизни, ты никогда не испытывала страха перед трудностями, ты была готова пойти на самый безумный риск ради меня… и вот теперь, здесь, рядом со мной, ты так переживаешь из-за каких-то злобных сплетен.

Иллиандра печально усмехнулась.

— Тебе это кажется смешным, верно?

— Я лишь думаю, что это непохоже на тебя.

Она опустила глаза.

— Я всегда неуютно ощущала себя, находясь в центре внимания. Тебе сложно это понять — ты жил так с рождения. Я же добилась всего, фактически не выходя из тени.

— Я уверен, ты достаточно сильна, чтобы преодолеть это в себе, — ответил Плоидис. — Просто помни, что я всегда рядом. И всегда люблю тебя.

Иллиандра подняла на него глаза и с улыбкой потянулась к нему, и Плоидис с готовностью коснулся ее губ.

— Пойдем со мной на Совет, — сказал он мягко, проводя пальцами по ее щеке. — Они не съедят тебя, Илли. Я обещаю.