Люси Монро - Воспламененные луной (ЛП)

Барр приблизился к кровати, по крайней мере, в его сознание поселилась всего одна мысль: он овладеет ею этой ночью.

Глава 6.

Барр, крадучись, двинулся к кровати, словно кот, а не волк, которым он являлся, посылая дрожь предвкушения и касаясь нервов естества ворона Сабрины. Глаза цвета грозовой тучи следили за ней с властью древних жрецов, служившие когда-то их единому клану. До того, как волки решили, что Вер-птицы не заслужили быть криктами.

Устные предания гласили о тех временах: о жрецах, целителях и вождях, но не рассказывали о волке, способного захватить ворона лишь одним взглядом.

Ничто не готовило ее к встречи с Барром в донегальском клане. Ни одна из историй не помогала ей понять, что делать с такими сильными чувствами, что они подрывали основы ее контроля и вызывали желания, которые нельзя было отрицать. И не важно, что она была абсолютно уверена, что связь с волком приведет к ужасным последствиям.

Едва тело приготовилось к неминуемому спариванию с волком, как в ее разуме раздался предупреждающий крик. Мозг настаивал не поддаваться желанию, но тело отказывалось подчиняться ему.

Впервые в жизни разум Сабрины был не в состоянии отстоять свои позиции, а хваленный контроль был похоронен под пылающими углями желания. Инстинкты ворона требовали ответить на него, сжимая и увлажняя лоно. Никогда не знавшие наслаждение от ласк любовника соски затвердели от страстного желания.

Расслабились мышцы, которые в обычном состоянии были напряжены и готовы в любой момент вступить в бой, позволив ногам немного раскрыться под накрытым одеялом.

От витавшего в воздухе аромата ее возбуждения крылья носа Барра затрепетали. Достигнув кровати, он откинул одеяло. И девушка позволила ему это, не предпринимая попытки прикрыть ожидающую его взгляда наготу. Страстное желание тела затмевало всякую веру, что ей необходимо избежать этого соития.

Он глубоко вдохнул, прикрывая глаза тяжелыми веками:

- Ты хочешь меня.

- Да, - не имеет смысла отрицать это от него или от себя.

Не тогда, когда пряный аромат ее желания обволакивал их.

- Этой ночью я возьму тебя, - заявление прозвучало высокомерно, но что-то было в его тоне, что предупреждало, спрашивало ее разрешения.

Он ждал ее согласия, тем самым демонстрируя, что обладает лучшим самоконтролем, чем она. Барр остановится, если от него потребуют этого. Сама же Сабрина не думала, что ей это удастся.

Но она не кроткая девушка, чтобы стерпеть его превосходство.

- Мы будем обладать друг другом.

Он хищно улыбнулся.

- Поверь мне: ты хрупкая женщина, нуждающаяся в защите.

- Да.

Не слабая, конечно, но определенно нуждающаяся в защите. Ведь есть ее клан, состоящий из не волков, и которому даже этот мужчина, настолько побеспокоившийся о человеческой девушке, не мог оказать защиту.

- Конечно, но ты крикт и сильная, хотя отрицаешь это.

Сабрина ни разу не утверждала, что не является криктом, но отрицала то, что она – волчица. Ее сил не хватило на то, чтобы выговорить такое лживое оскорбление о себе.

Объяснение, почему для нее быть волком считается оскорблением, повлекло бы за собой раскрытие секретов, которые никто на свете не должен знать.

Лэрд донегалов не стал ждать ответа, казалось, что он и не собирался вовсе этого делать. Барр просто избавился от своего пледа и оружия короткими, но эффективными движениями, демонстрируя ей великолепное тело воина. Может, у него не было шрама на лице, как у его близнеца, но вовсе не означало, что он не обладал отметинами. Среди его криктских меток на предплечьях и спине было несколько небольших шрамов, очевидно полученных во время битвы. Каждый из них делал его еще более привлекательным для нее. Мужчина, который сражался и получал раны в результате защиты тех, кого называл своим кланом, был тем человеком, которым она могла бы во всем восхищаться.

Даже если он волк.

Вне зависимости сексуального желания, исходящую от него, Барр нашел время отложить кинжалы на расстояния руки, где он мог их с легкостью достать, если понадобится. Благодаря своим навыкам воина, наработанным годами, Сабрина не могла не заметить, что они лежали так, что и она сможет дотянуться до них.

Он рассмеялся, опустившись на одно колено на кровать. Звук был низким и соблазнительным, пробуждая дрожь страстного желания в ней.

- Что тебя так позабавило? – Ей никогда еще не было так невесело!

- Когда я отложил кинжалы, ты сразу же рассчитала расстояние до них, - в его голосе можно было распознать отголосок той понимающей улыбки, которая появилась на лице.

- И ты счел это достойным смеха?

- Я считаю, что твоя попытка сыграть девушку в бедственном положении более чем достойна.

Казалось, его не разозлило то, что он раскрыл ее обман.

- Я та, кем я являюсь, - лэрд мог понимать это как ему вздумается. Сабрина была далека от притворства.

- И мне определенно не терпится раскрыть, что это значит.

Этого может и не случится, но если она расскажет ему, то возможно безрассудный лэрд сможет рассмеяться вновь .

- Я не хочу желать тебя.

Частичная правда, с которой могла поделиться.

- Почему?

- Ты опасен для меня, чтобы связываться с тобой.

- Значит, ты тоже это чувствуешь?

- Думала, что это очевидно.

- Интересно, будет ли твой голос звучать в моей голове, - произнес Барр, опуская голову и захватывая ее губы в первом поцелуи.

Только благодаря этим повторяющимся словам в ее сознании ей стало понятно, что они говорили о двух совершенно разных аспектах соединения. Сабрина подразумевала сексуальную близость.

Он же думал, что они были истинными супругами.

Бог не мог быть таким жестоким.

Не важно, насколько привлекательно его личность, или как он заинтриговал ее, она не могла быть истинной супругой волку. Небеса не могли сыграть такую злобную шутку с ней.

Ее беспокойные мысли разлетелись в на мелкие кусочки, когда его губы собственнически поглотили ее. Поразительный вкус, похожий на смесь пряности и свежей родниковой воды. Опьяненная его близостью, Сабрина была рада, что лежит. Казалось, что если бы она стояла, то долго не устояла на своих ногах.

Никогда раньше ей не приходилось испытывать такие ощущения.

Никогда за свою жизнь не думала, что ее рот может выдержать такое сексуальное искушение, но ощущение его губ на ее собственных исходил чисто из глубин его души и возвращался обратно.

Язык лэрда порхал вдоль их соединенных губ в беззвучном заявление на ее тела, инстинктивно зная, как оно отреагирует. Она раскрыла губы, позволяю ему проникнуть вглубь, чем он немедленно и воспользовался, усиливая изумительный аромат ее эмоций.

Барр брал ее с силой воина, и она возвратила поцелуй со всей собственной женской потребностью встретиться с ним сила к силе, желанием к желанию, нежностью к грубости. Никто не превосходил другого, и уже не было важным, что его тело было больше, а мускулы мощнее. Он должен пугать ее, но не пугал. Она находила его размер и силу невыносимо возбуждающими, особенно настолько близко к ее не обремененной одеждой наготе.