Ксюша Ангел - Пророчица (СИ)

— Хорошо.

— Не передумала?

Я замотала головой.

— Нет.

— Я поддержу тебя на совете. — Кирилл сжал мою руку, и я благодарно улыбнулась.

— Спасибо. Надеюсь, созывать совет не придется.

Эту ночь я не спала вовсе — сидела у колыбели и смотрела в одну точку. Превратилась в пучок напряженных нервов, казалось, взорвусь от любого звука или прикосновения.

Вторую половину ночи Кира спала беспокойно, и я качала ее, пересекая пространство комнаты и напевая мотивы давно забытых колыбельных. Прижимая к себе дочь, терялась в страхах и догадках, строя всевозможные варианты исхода завтрашнего дня.

И ни один из них не оказался верным.

Они вернулись вдвоем — Влад и Глеб. Вошли в дом атли, молчаливые, заметно потрепанные, испачканные. Сразу видно: дрались. Я даже удивилась, хотя, по сути, должна была предположить, что они могут попытаться поубивать друг друга. Во всяком случае, Глеб. Хорошо, что не думала об этом — извелась бы вся.

У Глеба была свезена щека и безнадежно испорчена куртка. Влад коснулся рассеченной губы и поморщился. Я даже позлорадствовала при виде запекшейся крови на его лице.

Но не могла не признать — я обрадовалась.

Он все же вернул Глеба в племя — аура друга была чистой, цельной, и не скажешь, что отрекался. Хотя защитника он, скорее всего не сохранил, но снова был с нами — а это уже немало.

Филипп, понурившись, стоял у окна. Нелегко, наверное, отдавать то, что уже посчитал навеки твоим, но в тот момент мне было плевать. Совсем другие мысли метались в голове, сменяя друг друга.

Влад посмотрел на меня пронзительно, и тут же захотелось спрятаться. Дыхание сбилось, щеки полыхнули, но взгляд я не отвела — выдержала. Глеб поравнялся со мной, но в глаза не посмотрел. Буркнул только:

— Нужно поговорить.

— Глеб! — окликнул его Влад. Друг замер, и на лице застыла маска — полу — страх, полу — отчаяние. Отчего‑то стало жутко. И в тот момент я поняла: ничего не будет хорошо. Вспомнился приятный незнакомец из сна, и его слова — непонятные и пугающие. Там мне не было страшно. Но Влад вернулся, а с ним возвратился и ужас.

— Помню. Ни слова, — процедил Глеб и взял меня за руку. Крепко сжал — я чуть не вскрикнула — и потащил в мою комнату.

В голове пронеслась мысль, что Рита где‑то там, внизу с моей дочерью. Вместе со всеми атли. Рядом с Владом.

От этой мысли по коже пополз озноб. Глеб втащил меня внутрь и захлопнул дверь с такой силой, что я даже испугалась. Рванула было к выходу, но он преградил путь.

— Мне нужно забрать оттуда дочь! — резко сказала я.

— Ничего с ней не случится. Там все наши, расслабься.

— Что происходит? — настороженно спросила я, не сводя испуганного взгляда с друга.

— Сядь, Полевая.

— Не хочу я садиться…

— Сядь!

— Влад заразил тебя высокомерием и сволочизмом? — огрызнулась я, но все же присела в кресло. Глеб опустился рядом, у моих ног, понурил голову. Вздохнул.

Я напряглась.

— Что случилось?

Голос выдавал волнение и страх. Как я ненавидела это ощущение! Казалось, не избавлюсь от него никогда. Мы неразлучные близнецы — срослись навеки, он впитался в кровь, как вирус. Паразитирует на мне, медленно убивая.

— Куда собралась? — Он кивнул на упакованную сумку в углу.

Ответы вопросом на вопрос — не фишка Глеба. Он взволнован. Нет, не так — напуган.

— Мы же договорились. Сегодня же поговорю с Владом, буду настаивать, требовать, если понадобится…

— Нет!

— Глеб, да что происходит? — раздраженно спросила, а потом догадалась: — Влад что‑то сказал тебе?

Он кивнул.

— Что?

— Есть тайны, которые нельзя открывать. — Посмотрел серьезно и немного оценивающе. Так обычно смотрят на человека, которого видят впервые. — Я поклялся глубинным кеном перед Первозданным. Это сильная клятва, Полина.

— Ты всегда говоришь, что у меня мозгов нет, но сейчас… Верить Владу? Серьезно? После того, как он…

— Он показал мне! — почти выкрикнул Глеб, и у меня по коже поползли противные мурашки. Затылок обдало жаром и возникло ощущение неотвратимости. Беды. — У него есть способность. Такое нельзя придумать, сочинить. И знаешь… — Друг отвел взгляд. — Я уже сам начинаю верить в ваше чертово проклятие.

— Что он показал? — хрипло спросила я, не узнавая собственный голос.

Он повернулся ко мне. Бледный, осунувшийся, напуганный мальчик. Последний раз я видела его таким у очага, когда с зажатым в руке ножом он пришел выручать меня. Один на один со свихнувшимся убийцей, с которым мы вынуждены жить в одном доме.

Или нет?

Сейчас в глазах Глеба не было решимости. Ни капли.

Он взял меня за руку и выдохнул:

— Мы все умрем.

Обида расцвела ярко — красным, страх расплылся серым и мутным. Плохое сочетание, жуткое.

Я стояла в коридоре, куда меня довольно грубо выставили.

— Нужно подумать, — буркнул друг и захлопнул дверь перед моим носом.

Невероятно! У меня даже слов не нашлось, чтобы возразить. И снова земля ушла из‑под ног и оказалась зыбучими песками. Ничего не изменилось: информации — ноль, одни сплошные тайны, размытые угрозы, от которых немеют конечности. Влад вернулся, уйти я не могу, а Глеб совершенно перестал быть похожим на моего Глеба.

И что теперь делать?

Вниз я спустилась не сразу. Несколько минут решалась, еще минуту сомневалась, а потом выдохнула и нырнула в привычную для атли атмосферу. Для меня все было иначе. Словно впервые я пришла в этот дом и впервые поняла, кто его хозяин. И снова оказалась на распутье…

Но нет, теперь все было по — другому. Я была другой. И уже не готова была вестись на рассказы полунамеками. Даже из уст Глеба.

Внизу было тихо и пусто. Только Лара стояла у окна, обнимая себя за плечи, и казалась безмерно несчастной. Красивая и загадочная, как всегда.

Обернувшись на шорох моих шагов, она резко выдохнула. Не знаю, кого она ждала увидеть, что творилось у нее внутри, какие мысли блуждали в черноволосой голове. По лицу было видно, что они отнюдь не радужные.

— Где Рита? — поинтересовалась я, ожидая услышать холодный и лаконичный ответ. После рождения Киры защитница возненавидела меня окончательно. Словно я хотела этого, словно планировала. Словно легко было знать, что я навсегда связана с человеком, который чуть не убил меня.

Что ж, еще один повод убраться отсюда подальше. В племени атли у всех друг с другом натянутые отношения, единства не получилось, ну и ладно.

— На улице. Гуляет с ребенком, — ответила Лара, и ее голос дрогнул. Она посмотрела как‑то по — особому тоскливо и спросила: — Как думаешь, зачем это было ему нужно?

Я пожала плечами, стараясь сохранить невозмутимый вид.

— Ты его лучше знаешь, вот и спроси.