Ксюша Ангел - Пророчица (СИ)

Ну, почему я не родилась обычным человеком или хотя бы хищным из какого‑то другого племени? Кто так издевается там на небе? Может, я грешила в прошлой жизни?

— Что ты видела?

В его стиле — приходить и требовать, требовать… Напирать авторитетом, теснить всех к стенке. Неужели эта черта мне раньше нравилась? Тогда я заведомо верю в проклятие!

В который раз я в подробностях пересказала о девушке. Самой хотелось, чтобы ее нашли — бедняжка, совсем потерялась. Наверное, и правильно, что Влад теперь знает. У него больше шансов ее отыскать — с его‑то возможностями.

О головной боли я намеренно умолчала — ни к чему ему знать. Постараюсь поменьше выказывать при нем слабость.

— Ты знаешь, кто она? — спросила осторожно.

Зарекалась ничего лишнего не говорить, в дискуссии не вступать, но судьба испуганной брюнетки заботила. Где она? Как зовут? Знает ли она об атли? Сможем ли мы ее найти?

— Нет, но у меня есть варианты. — Лицо Влада смягчилось, он подошел, присел рядом. Волна тепла — магическая, теперь я была уверена в этом — окатила, расплавила мозг и превратила его в пластилин. — Я был груб вчера. Извини.

Извиняется? Серьезно? Думает, достаточно сказать «извини», и я его прощу? Присягну на верность, буду жить с ним в одном доме, забуду о прошлом. Так просто…

— Зачем ты говоришь это? Что, ты думаешь, изменится?

Он вздохнул. Поднял лицо и посмотрел в потолок, словно для него был трудным и разговор, и сама ситуация. Тогда зачем он здесь? Я все рассказала, и катился бы в свой особняк! Хочу есть и спать! И никогда не видеть Влада Вермунда. Что ж, надеюсь, хотя бы первые два желания скоро исполнятся.

Я врала себе. Старалась лгать убедительно и поверить, нанизывала бусины злости на нитку, не давая магии стереть воспоминания, затуманить разум. Но внутри понимала: проиграю. Ведь я слабее проклятия…

Тишина растеклась по комнате, клубясь в углах бесцветной дымкой. Интересно, знает ли Влад о намерениях Филипп его свергнуть? Наверняка, знает. Ведь не зря он выпытывал у меня, как долго мы тут сговариваемся. А если так, он сделает все, чтобы получить мой голос.

— Ты атли, — сказал он, наконец. — И нам придется научиться мириться друг с другом. — Он помолчал немного, а потом добавил, пристально глядя мне в глаза: — Твоя комната готова принять тебя, Полина.

— Нет, спасибо, — буркнула я. — Мне и здесь хорошо.

— Ты все такая же — упрямая и бескомпромиссная. — Он улыбнулся совсем как раньше, очаровательно и тепло.

Почему он сидит так близко? Почему бы мне не выйти, не закрыться в ванной, например? Стоять под холодным душем до тех пор, пока мысли покроются коркой льда…

Неужели так будет всегда? Желание… и стыд.

— Если ты думаешь, что я буду слушать тебя, улыбаться после всего… Плевать на причины! Тот поступок нельзя оправдать, Влад. Ничем. И я не буду твоей пророчицей, и угроз твоих не боюсь.

— Тогда почему ты все еще здесь? — спросил он шепотом, вмиг становясь серьезным. Наклонился, и горячее дыхание обожгло мое ухо: — Неужели и впрямь надеешься на Макарова? Ты знаешь, я никогда не отдаю без боя то, что принадлежит мне.

Затем поднялся. Недобрая улыбка — в ней и готовность к нападению, и скрытая угроза, и превосходство. Влад все прекрасно знал. И о нашем заговоре, и о заведомом поражении на совете.

— Филипп не так слаб, как ты думаешь, — соврала я.

— Филипп никто без Измайлова. А Глеб никак не научится давать отпор тем, кто пытается его использовать.

— Ну, почему же? — Я тоже встала, скрестила руки на груди. Последствия его близости — дрожь в ногах, кавардак в голове. У меня получится преодолеть их. — С тобой у него выходит прекрасно.

— Обещаю, мы еще займемся полемикой, но не сегодня. Ты же помнишь, мне срочно нужно кое — кого найти. — Влад подошел двери и уже открыл ее, но обернулся и нарочито громко, чтобы слышали все обитатели квартиры, добавил: — Я бы на твоем месте хорошенько подумал, на чьей стороне выступать на совете, Полина. Каждое решение имеет последствия.

И ушел. Как всегда: сказал в конце пафосную фразу и исчез, оставив меня изнывать от желания и досады на себя саму. Нет, это все проклятие!

Той ночью я так и смогла уснуть. Лежала и смотрела в потолок, слушала тишину, которую нарушал лишь голос Филиппа, постоянно звучащий в ушах: «…пока кто‑нибудь из них не убьет другого…»

Я проснулась оттого, что меня кто‑то тормошил. Протерла глаза, села на кровати.

— Просыпайся, соня. — Филипп улыбался, но как‑то ужимисто, нервно. — Нам нужно ехать.

— Что… Куда? — Я нашарила мобильник. — Ты в своем уме? Шесть утра!

— Влад звонил, — ответил он, и добавил серьезно: — По — моему, он нашел девушку.

В особняк — так я прозвала дом Влада за роскошь — мы приехали к семи. Спать хотелось неимоверно. Одно радовало — за окном моросил дождь, и я ощущала себя увереннее.

Все же обстановка дома потрясала. Прям сказочный дворец. Жить в нем, наверное, очень утомительно. Все время бояться испортить что‑нибудь или разбить…

Я присела на краешек дивана. Осторожно погладила парчовую обивку. Она была немного шершавая, но удивительно приятная на ощупь.

Я все еще злилась на Влада. Это месть за наш прошлый разговор — как пить дать. Знает же, что я сова, и ранние подъемы оборачиваются паршивым настроением. Мелочный, невыносимый, жестокий узурпатор!

Будто услышав мои мысли, вождь атли материализовался на вершине лестницы. Улыбаясь фирменной улыбкой, спустился к нам и поприветствовал Филиппа.

— Не надоело тратиться на бензин, Макаров? — с иронией в голосе спросил он.

— Я могу себе позволить, — уклончиво ответил Филипп.

— А ты. — Влад обернулся, и улыбка сползла с его лица. Прищурился, как хищник перед прыжком. Словно я была дичью, которую он загнал в угол. — Не передумала еще? Пока есть время, могу показать тебе комнату.

Последняя фраза прозвучала ужасно двусмысленно, и я ощутила, как лицо заливает краска.

— Нет, спасибо, — пробормотала я и отвернулась.

— Как знаешь, — ответил он, и тут же потерял ко мне всякий интерес. — Вам придерся подождать. Лара привезет девушку, но вначале я хотел бы поговорить с ней наедине. После вы сможете познакомиться. Кстати, где Измайлов?

— В Ельце, у матери, — ответил Филипп.

— Надеюсь, он вернется до пятницы, — небрежно произнес Влад, подходя к бару. — Будет обидно, если Глеб не сможет присутствовать на совете.

— Ты созываешь совет в пятницу? — забеспокоился Филипп и поднялся с дивана.

Влад пожал плечами и невинно ответил:

— А чего тянуть? Нам всем надоела неопределенность.

Его взгляд скользнул по мне, и я снова вспыхнула.

— Глеб приедет, — уверил Филипп.