Ирэна Зайцева - Объятия страсти (СИ)

— Но думаю, лучше это сделать в присутствии остальных членов Совета, — бесстрастно закончил Эрик, не сводя с него глаз.

Член Совета переводил мрачный взгляд с одного на другого, молча хмуря брови, вокруг которых залегла старческая складка, но по безмятежно-спокойной позе Эрика и непроницаемому взгляду Шорма было невозможно что-либо прочитать.

— Похвально, что ты хоть иногда думаешь о благе Совета, — приблизившись к двери, уже взявшись за ручку, обернулся. — Ты не познакомишь меня со своей Избранной раз я все же здесь?

Тяжелый, недобрый взгляд хлестнул по старику, но тот не шелохнулся, ожидая.

— А ты не успел? — ехидство пробивалось в голосе, рука потянулась к Сандре ладонью вверх, приглашая.

Девушка заставила себя ждать недолго, краем глаза уловив, как рядом ободряюще кивнула Кайла. Осторожно подойдя к Эрику, она настороженно поглядывала на на одного из старейших членов Совета, не спускающего с нее любопытного пополам с восхищением взгляда.

— Сандра, Фернион один из старейших членов Совета Высших и глава рода Фьюрал, к тому же Мастер пространств, не в меру пользующийся своим даром.

— Любопытство — не порок, — заложив руки за спину, Мастер пространств величественно кивнул, не сводя глаз с нее.

— Вот как? Значит мои шалости можно списать на любопытство и это тоже будет не порок? — с интересом вздернул бровь Эрик, бережно обхватывая ладонь Сандры.

— Хорошая попытка, вот только в твоем случае это скорее попрание законов нашего вида, нежели то, что не порок, — Фернион благожелательно улыбнулся девушке, внимательно рассматривая ее. — Очень рад увидеть вас вживую и приветствовать одним из первых в обществе серафионов, Сандра. Вы — диковинка нашего сада, столь прелестное дитя.

— Спасибо, вы очень любезны, — было видно, что она колебалась, но все же утвердительно кивнула. Морщинистое лицо озарилось задумчивой улыбкой, прежде чем он, не отрывая взгляда от Сандры, обратился к Эрику.

— Не хочет ли твоя Избранная присутствовать на собрании? Ведь она непосредственный свидетель, не так ли? — обернувшись, Фернион вопросительно посмотрел на Кайлу, на что та только прикрыла глаза, признавая вину. — К тому же Совет будет счастлив увидеть твою истинную пару.

— Ты все же испытываешь мое терпение, — тяжелым голосом сказал Эрик, растягивая губы в мрачной усмешке и поблескивая яркой голубизной радужки, стремительно темнеющей под наплывом чувств, и продолжил, уже откровенно играя на его неосведомленности. — Что ж, раз присутствие телепорта не столь принципиально, придется ему позвонить, чтобы не спешил возвращаться…

— Хмм… Гхмм, — не теряя благодушного выражения на лице, Фернион нетороплико кивнул Сандре. — Был безмерно рад познакомиться с вами, драгоценная. Надеюсь, что смогу попрощаться с вами перед уходом.

— Конечно, — любезно согласилась она, провожая его взглядом до двери.

Над ухом послышался едва слышный смешок Эрика, прежде чем он последовал за ним.

— В кабинете, — негромко подсказал Шорм, придерживая распахнутую дверь, в которую было видно большую часть холла. Прикрывая за собой дверь, он предостерегающе посмотрел на жену, прежде чем шепнуть: — Присмотришь.

В последний миг Сандра еще успела заметить, как в холле появился телепорт. Эндрю, так, кажется, его звали. Потом дверь окончательно закрылась за Шормом, отрезая девушек от происходящего.

— Старый лис… — не удержалась Кайла, все еще не спуская глаз от двери, — но справедливый.

Напряжение давало о себе знать, заставляя подгибаться ноги, присев на краешек кресла, она старательно разгладила кофточку на животе, стараясь отвлечься. Рядом осторожно присела Кайла, стараясь находиться у нее перед глазами, чтобы не напугать. На низком столике перед ними появился чайный набор, рядом лежала вазочка с инжирным вареньем.

— Будешь чай? — тихо спросила она, но наткнулась на глухое молчание. — Они теперь надолго, нет смысла сидеть в гнетущем ожидании.

— Думаешь, они смогут убедить их?

— Фернион… он негласный лидер Совета, к нему прислушиваются, и уж если он готов выслушать… Они смогут отстоять свою истину.

Кивнув, Сандра машинально потянулась к чашке, стоило ей только взяться за него, как от поверхности стала закручиваться горячая спираль пара. Цветочно-ягодный букет тут же ударил в ноздри, распространяясь вокруг. Поднеся чашку к себе, Сандра сделала глубокий вздох, отдаваясь восхитительному аромату чая, прежде чем сделать небольшой глоток.

— Я думала, дом защищен от чужого вторжения.

— Это так, — подтвердила Кайла, с облегчением наблюдая за девушкой, неторопливо смакующей напиток. Столько дров наломала она за один день, но может быть не все упущено в доверии с ней. — Фернион — частично исключение из общей массы. Мастер пространств. Это почти то же самое, что и телепорт, но с намного большим набором возможностей, пространство нашего мира — материя, с которой он работает. Правда в отличие от настоящего телепорта его силы ограничены нашим миром. И все же даже он не может просто так перемещаться на территории других кланов, а вот здесь уже основная загвоздка. Для этого нужно разрешение главного в роду клана на пропуск к своим территориям. Эрик это разрешение членам Совета дал, так что допуск Фернион получил. Другое дело, что в дом никто никого не впускал.

— И я всегда буду вызывать среди в вас любопытство?

— По большинству, — не стала увиливать от правды Кайла, — Ты пойми, это так ново для нас, почти невероятно. Мы и мечтать о таком не смели. Эрик… — запнувшись, женщина неуверенно повела плечом, будто размышляя, имела ли право говорить о таком и нерешительно закончила тихо-тихо, — Я рада, что он нашел тебя.

И Сандра поверила ей. Не могла не поверить, смотря в голубые глаза, горевшие внутри теплотой, когда она все же решилась озвучить свои чувства. Почти полная чашка, из которой было отпито всего два глоточка, не отягощала руку, забытая, застывшая в ней на пути к столу. Так странно, необычно было наблюдать за ней, видеть робкую, несмелую любовь к родному человеку, а не яростную, горькую ненависть, из раза в раз теснящую остальное, выжигающую все на своем пути. Страх отступил, не сжимая больше сердце в своих тисках, душа, настороженно взиравшая на женщину, потихоньку успокаивалась, осталось только желание если не помочь, то хотя бы поддержать и утешить.

— Ты его любишь, — Сандра не спрашивала, констатировала факт, — Все это время.

Отведя глаза, Кайла выглянула в окно, пейзаж за ним оставался невозмутимо спокойным. Идиллия. Вот только в душе царит беспорядок.

— Тяжело одновременно любить и ненавидеть человека, — наконец обронила она, когда девушка уже и не надеялась услышать ответ, — меня это уничтожало день за днем, минута за минутой. Легче быть безумной, чем разрываться между этими чувствами, холить и лелеять ненависть, чувствуя любовь на краю сознания… всегда, везде. Не в силах унять что-то одно, чтобы вздохнуть с облегчением, перестать терзать себя. Я безумно любила отца, настолько, что дочерняя любовь затмила все для меня, не дала заметить изменения, что стали происходить в нем со смертью мамы. Мы были сплоченной семьей, пока мама была жива, среди нас всегда царили мир и любовь, беззаботность жизни… Домашние дети, оберегаемые родителями. Ее смерть стала ударом для всех. Мы — серафионы обладаем повышенной регенерацией, но мы смертны. Отец не ушел за ней, хотя хотел… очень хотел. Наверно, милосерднее было отпустить его, показать, что мы сможем жить дальше, поймем. Но Кевин и я были слишком эгоистичны, а отец слишком любил нас, чтобы бросить, видя, что мы не готовы. Он стал тем, кто вернул тепло и любовь в дом, собрав воедино утопленных в своем горе детей. Я возвела его почти на пьедестал, не видевшая реалей жизни, эгоистичная в своей любви, так и не понявшая мук отца, сводивших его с ума… Эрик прав, я вряд ли поверила бы ему тогда. Но сейчас… ты не представляешь, какое облегчение знать, что я могу отбросить ненависть, отпустить, освободиться от нее, жить дальше, не оглядываясь назад, любить брата с чистой совестью, не предавая память об отце.