Ирен Нерри - Принцесса-рысь (СИ)

Закинув ее на постель, он потянулся, чтобы поправить ей подушки, а она в этот момент обхватила его шею и потянула к себе.

- Что ты?.. - хотел было он возразить.

Но увидев ее зеленые глаза, мерцающие в свете свечей, а может и сами по себе, он поддался ей. Он оказался в миллиметре от ее лица, чувствуя ее дыхание на своей щеке.

- Даястан… - шепнула она.

Будучи и сам под действием вина, он не стал останавливаться и прикоснулся к ее губам. Такие мягкие и податливые, не в пример тем слова, которые они произносили в его адрес. А ведь он ни разу до этого не целовал ее, даже для вида. Его рука легла на ее бок, и заскользила вверх к груди. А она только крепче сжимала его шею и целовала. Казалось, они летят с высоты в горячую воду, так в голову ударил жар от ее объятий.

Ее запах, вдыхаемый им, будил в нем что-то дремлющее. Остановиться он уже не мог, чувствуя ее близость. Ее горячее дыхание и нежные руки. Северная принцесса была такая теплая и чуткая, что он стал терять разум. Он принялся застегивать ее платье, и стаскивать его.

Принцесса покорно поддавалась ему, не выказывая никакого сопротивления, и просто ждала его. Быстро раздевшись сам, он вернулся к ней. А она также жадно вцепилась в него, предлагая себя.

Даястан уткнулся в ее волосы, вдыхая их аромат, а она целовала его шею и шарила руками в его волосах. С каждой минутой ему все больше хотелось владеть ею всей. И она поддавалась ему, выгибаясь на встречу, постанывая. А он продолжал целовать каждый сантиметр ее тела, не понимая, почему раньше не обращал внимания на нее.

Ее бездонные зеленые глаза звали его, а губы шептали имя. Она заполнила все его мысли, обжигая его своими прикосновениями. Ему хотелось снова и снова прикасаться к ней. И она не отпускала его, одаривая своей лаской. Еще ни одна женщина так не сводила его с ума, заставляя терять разум за минуту. Такая теплая и ласковая принцесса севера...

Едва он затихал рядом с ней, она снова будила его, требуя продолжения ласок. С жадной страстью впиваясь в него, она отдавала всю себя. И он отвечал ей, забыв обо всем.

Засыпая, она нежно прижимал ее к себе, а она обнимала его.

...

Криста проснулась, обнаружив себя прижимающуюся к чьему теплому боку. Она заморгала, настраивая резкость зрения. Повела немного головой и увидела, что лежит на боку Даястана, и он при этом не одет.

Внутри все оледенело. Она отпрянула от него, как от прокаженного. Осознав, что и сама она голая, тут же повернулась к нему спиной.

- С добрым утром, - услышала она сзади.

- Что... ты... сделал?.. - ели выдавила из себя Криста, косясь на него через плечо.

Даястан тоже сел на кровати.

- Что? - переспросил он.

За что заработал гневный взгляд, который не требовал повторения вопроса.

- То, что ты попросила, - пожал плечами он.

- Ты воспользовался моим состояние, - убитым голосом проговорила она. – Я ничего не помню…

- Ты была не против, - улыбнулся он. - Ничего такого в этом нет. Да, и ты первая начала.

- Ты... - выдохнула она, не находя слов.

- В конце концов, я ж не пастух с улицы, а как-никак твой муж, наконец - принц, - усмехнулся он, разведя руками.

Его надменный вид убил ее окончательно. Произошедшее его нисколько не смущало. Слезы ручьем полились из ее глаз. Она совсем поникла и потянула одеяло на себя, завернувшись в него с головой.

- Подумаешь, - растерянно проговорил он, - хуже тебе от того не будет. Сама начала. Да, наверное, и лучше ты тоже не станешь.

Даястан посмотрел на нее – из-под одеяла послышались рыдания, а ее тело содрогалось от них. Опыта в утешении девиц у него не было, обычно они всегда оставались счастливы, поэтому он не стал трогать ее и принялся одеваться.

Выходя, он столкнулся со служанками, которые пришли за ней для завтрака, и он прогнал их, предупредив, что принцессе нездоровиться после вчерашнего банкета. Что-то внутри подсказывало ему, что не стоит ни единой живой душе рассказывать о произошедшем.

Криста рыдала под одеялом, не в силах остановиться. Он таки добился своего, воспользовавшись ее беспомощностью. Отомстил за все, что она ему делала, а за одно, наверное, и наследника сделать, как и предлагал, чтоб отстали. Такой униженной, она никогда себя не чувствовала. Ни когда отец приказал ей выходит замуж за принца Южного королевства, который славился своими любовными подвигами даже на севере, ни когда принц Даястан заявил, что она ему не нравится, ни даже, когда он ее ударил. Все это были пустяки по сравнению с тем, что он сделал с ней. Она ничего не помнила, что происходила ночью, но его вид сказал ей все без слов. Он поимел ее и был доволен. И, наверняка, побежал хвастаться своим дружкам очередным подвигом.

Это стало последней каплей в чаше терпения. Наплакавшись вдоволь, Криста выбралась из-под одеяла и пошла к своим вещам. Она вспомнила про амулет, подаренный ей матерью перед отъездом. Его она дала ей, и сказала, что если будет совсем плохо, она сможет им воспользоваться.

- Рысий амулет... - прошептала Криста, поглаживая амулет.

Она подошла к окну и открыла его. Заглянув в него, она увидела, что внизу, в метрах четырех расположилась крыша, других ближайших выступов не было. Оставив окно открытым, Криста надела амулет и в тот же миг превратилась в рысь. Запрыгнула на подоконник и высунулась в окно. Осторожно зависнув на краю, она, как положено кошке, проворно спустилась на крышу ниже.

...

Даястан решил отвлечься на охоте, дабы выкинуть из головы образ обиженной Кристы. Такого с женщинами у него еще не было. Возможно, она полагает, что он сделал это намеренно, назло ей. Он решил, что стоило-таки поговорить с ней. Но сделает он уже это по возвращению.

С друзьями он выехал в ближайший лес с короткой вылазкой. Подстрелив немного дичи, на обратном пути он заметил бегущую рысь. Обрадованный такой удачей, он погнался за ней, подгоняя коня. Его друзья не стали следовать за ним, а продолжили свой пусть во дворец. Но у леса, рысь скрылась от него, и он расстроенный вернулся к ним.

Вернувшись в свои покои, Даястан обнаружил отсутствие принцессы Кристы. Поискав ее в комнате, он спросил у лакея, стоявшего в коридоре, не выходила ли принцесса, тот ответил, что никак нет. Он продолжил искать в комнате и прилегающих комнатах, но ее нигде не было. Платье также валялось на кровати, другие платья висели в шкафу, даже рубашка осталась на кровати. Голой уйти она никуда не могла. Его взгляд задержался на открытом окне.

Охваченный паникой, он подскочил к открытому окну. Но тела, как он ожидал, не увидел. Внизу была крыша, а маленькая принцесса вряд ли могла на нее спуститься.

- Не могла же она испариться, - сказал он сам себе, хватаясь за голову.

Только сейчас до него стало доходить, что он натворил. Это для него любовные утехи были мелочи, каждодневное развлечение, а для хрупкой гордой девушки с сурового севера его поступок, после всего, что он ей говорил, стал большим оскорблением. Тем более она заявила, что ничего не помнила. Вспоминая все, что он ей говорил и делал с ней, он осознал, что она, скорее всего, восприняла это, как выполнение его угроз. В нем проснулась совесть, которая многие годы в отношении женской половины королевства спала. Где теперь ее искать и что с ней, он не представлял.