Дана Мари Белл - Орнамент (ЛП)

- В том-то и дело. Они вообще не думали. - Из них троих Шерри казалась самой невозмутимой и спокойно потягивала двойной шоколадно-молочный коктейль. Шерри официально признана слепой. И тот факт, что она сочла художественное оформление дома своей пары чем-то вроде бельма на глазу, говорило о многом.

- Ну и что же мы будем с этим делать?

- Без понятия.

- Даже не представляю.

Эмма впилась в бургер, усиленно обдумывая этот вопрос.

- Можно просто спустить большую часть декораций вниз.

- Ага, но подумай только... - Шерри наклонилась с угрюмым выражением на лице, - сколько им потребовалось времени, чтобы поднять и разместить все эти штуки?

Эмма и Бекки с ужасом переглянулись.

- Ты права. Мы должны заставить их сделать это самим.

- Нет, только не это! Думаете, они бы ввязались во все это, стали бы они поднимать эти декорации, украшать все три дома в один день, если бы не думали порадовать нас? Скорее всего, они сейчас полностью вымотаны.

Бекки повалилась обратно на диван.

- Дьявол! Она права.

Эмма с трудом подавила в себе желание забиться головой об стол.

- Черт возьми!

- Угу.

- Нам остается только смириться.

- А на следующий год мы сами позаботимся об украшениях.

- Аминь! - И три женщины чокнулись.

- Фрэнк!

- Привет Эмма, чем могу быть полезен?

- Мне... нет, нам нужны три заказа на вынос.

Тут же на стол упало три сумки.

Эмма посмотрела на потное усмехающееся лицо Фрэнка.

- Я ждал, что вы это попросите.

Ее не было дома. В гараже не стояло ее машины, на кухне не лежало сумочки. В спальне не чувствовался ее запах.

- Блин! Наверное, я слишком далеко зашел.

Она же не отковыряет ему яйца грейпфрутовой ложкой.

«Или отковыряет?»

Тут он уловил звук открывающихся ворот гаража. Макс глубоко вздохнул и налил бокал вина для своей пары. Посмотрев на красиво украшенную елку, он снова приуныл. Оставалось надеяться только на то, что вид елки смягчит ее настроение. Если это не сработает, тогда ему предстояло стать мертвым котенком.

Эмма вошла на кухню, держа в руке белый пакет. Из него вырывался запах свежего гамбургера и картошки фри, от чего живот Макса сразу же заурчал.

- Привет, милая.

- Макс.

«Хм, не слишком хорошее начало».

Этот настороженный тон может означать только одно: «неприятности».

- Вина? - Он протянул ей бокал, неотрывно следя за тем, как она приближается и берет предложенный напиток. - У меня неприятности?

Пригубив вино, Эмма передала пакет.

- Не буду тебя обманывать. Я задумывалась над этим. - Она прошла к столу и села, отодвинув стул и для Макса.

- Но, нет, у тебя нет неприятностей. - Эмма устало улыбнулась. - Я догадываюсь, скольких нервов вам стоило то, что вы сделали для меня. Для нас. - Она положила свою руку поверх его ладони, и у Макса кольнуло сердце. - Однако в следующем году мы будем заниматься украшением домов вместе, иначе вам не избежать последствий.

Он рассмеялся, увидев ее прищурено-проницательный взгляд, с предвкушением заглядывая в пакет.

- Как скажешь, дорогая.

Улыбнувшись, она стала потягивать вино, пока он ел. Они обсудили прошедшие дни, ее беспокойные, его менее сумасшедшие. Когда пришло время отдыха, Макс повел Эмму в зал.

- О, мой Бог!

На лице Макса заиграла удовлетворенная улыбка; Эмма приблизилась к елке, а он встал у камина. Находясь на кухне, невозможно было рассмотреть, как украшена остальная часть дома. Оформление было выполнено в бело-золотых тонах; белые огоньки мерцали, сочетаясь со слабым потрескиванием дров в камине. Два традиционных чулка белого и золотого цвета и с вышитыми на них именами висели на положенном месте.

- О, Лайон-О! Это прекрасно! – Она повернулась к нему, и в ее красивых карих глазах появился подозрительный блеск. - Если ты так украсил дом, к чему было все это? - Она махнула рукой в сторону центрального окна.

- Сюрприз?

Явно сбитая с толку, Эмма склонила голову набок. Однако теперь ею завладело присущее кошке любопытство. Сев на пол перед камином Макс похлопал по ковру, приглашая ее присоединиться.

- Ты что-то замышляешь.

- С чего ты так решила?

- Потому что я знаю тебя, Лайон-О. У тебя вид самодовольного самца, говорящий: «Ты не знаешь то, что знаю я».

Его заполнила радость от осознания того, что его половинка находится рядом с ним. И даже, если они вместе всего пару месяцев, это не имело бы никакого значения: Эмма знала его так, как никто на этом свете. Сохраняя самое невинное выражение лица, Макс пожал плечами и пригубил вино.

- Макс.

Он обхватил ее за плечи, радуясь тому, как она, не раздумывая, сразу же прильнула к нему. Не имело значения, насколько плохое у нее настроение, она никогда не отталкивала любимого.

- Хм?

- Это как-то связано с твоим рождественским сюрпризом?

Он чмокнул ее вздернутый носик.

- Зачем же нам дожидаться Рождества? - Он кивнул в сторону елки, и у Эммы расширились глаза. - Там есть кое-что особенное для нас обоих. Посмотрим, сможешь ли ты найти подарок. - Он лишь снисходительно улыбнулся, когда она, чуть не затоптав его, бросилась к елке, которую теперь обыскивала сантиметр за сантиметром.

- А-га! - Она аккуратно сняла с ветки стеклянную игрушку золотистого цвета. На ней была выгравирована надпись: "Макс и Эмма, 2009 год".

- Хм?

- Присмотрись.

Она повертела игрушку в руке, проводя пальцами по петлям.

- Макс?

- Открой ее.

Эмма дрожащей рукой нажала на защелку. Внутри, на бархатной подкладке, лежало кольцо с крупным бриллиантом.

- Выходи за меня.

Она подняла голову. Ее изумленные глаза были полны слез.

- Ты уже просил меня об этом, помнишь?

Макс замотал головой.

- Не так как сейчас. - Он сел на корточки, упершись в пятки. Вытащил кольцо из игрушки и поднял его вверх. – Там не было огня, вина и мерцающих огней.

- О, Макс!

По щеке Эммы скользнула одна кристальная слезинка.

Протянув руку, Макс нежно ее смахнул.

- Краткое объяснение в «дюранго» - это не то, что я хотел бы предложить своей паре, прося ее выйти за меня замуж. - Он обвел рукой все, что сделал за прошедший день. - Будут секунды, когда я буду действовать тебе на нервы. А временами непостижимо тебя злить. Будут минуты, когда я буду перегибать палку, и тебе захочется меня прикончить.

- А еще есть моменты, когда ты словно прикасаешься к моей душе.

Он кивнул.

- Я люблю тебя, Эмма. - Он надел ей кольцо на палец. - Скажи да.

- О, Лайон-О! Ты такой сексуальный сегодня вечером.

Она бросилась в его объятия, и он запрокинул голову и рассмеялся.

- Это же не да!

- Ты хочешь, чтобы я сказала да? - Ее глаза горели золотом из-под опущенных ресниц.

Его ярко-голубые глаза стали золотистыми. Он облизнул губы, уголки которых изогнулись в улыбке.