Анастасия Вернер - Босоногий друг (СИ)

– Ну, давай.

И это нечто затренькало. Именно затренькало, потому что такой ужасной игры я не слышала с тех пор… с тех пор… с удивлением поняла, что такой игры не слышала вообще никогда!

Парень закончил довольно неожиданно, хорошо хоть подпевал он не слишком громко, чтобы, так сказать, очарование своей игры не перебить.

– Ну как тебе, а? – весело подмигнул он, ожидая видимо, что я сейчас лужей перед ним растекусь.

Вместо этого я засунула в рот картошку, которую успела почистить, пока он тренькал, и долго и смачно ее жевала. Парень выжидательно смотрел то на меня, то на Бохонога, видимо надеясь, что тот как-то меня поторопит, но тот молчал.

Наконец, свою картошку я прожевала, но тут же принялась запивать ее горячим чаем. Время тянулось мучительно долго. Мучительно для парня, конечно. Он даже начал нервно дергать ногой в ожидании моего ответа.

Я допила. Поставила кружку на маленькую деревяшку. И принялась отстраненно наблюдать за завораживающими языками пламени.

– Ну?! – не выдержал худший музыкант в мире.

– Слушай, – вздохнула я и спросила устало: – Ты вот серьезно думаешь, что это произведёт на меня эффект?

Парень удивился и заявил с таким видом, словно это было очевидно:

– Конечно!

– Нет, – наставительно сказала я. – Это очень глупо. Ты сам выглядишь глупо! Ты не умеешь играть на гуслях, ты мерзкий и противный! Так ты еще и методы выбрал мерзкие и противные! Я даже не удивлюсь, если у тебя и девушки нет.

– У меня есть девушка! – возмутился парень.

– Да? А чего ты тогда ко мне подошел?

– Я?! Подошел?! Да ты сама ко мне подсела! – с самым искренним видом оскорбился горе музыкант и поспешил защитить свою оскорбленную невинность: – И вообще, я тебе сыграл, потому что скоро буду поступать в Академию. – И добил: – А не понравилось тебе, потому что ты завидуешь!

С этими словами парень гордо поднялся и вальяжной походкой удалился к другому свободному месту.

– Первый раз вижу, чтобы так отваживали поклонников, – хрюкнул Бохоног.

– Поклонников, как же, – хмуро пробурчала я и поспешила сменить неприятную тему: – А почему вы не спрашиваете моего имени?

– А почему я должен спрашивать?

– Ну-у… вы же представились, и я тоже должна.

– В этом племени ты никому ничего не должна. Ларивина тебе, наверное, говорила, что мы – сувиты. Сюда многие попали, скрываясь от прошлого. Они отказываются от своих имен, выдумывая новые и тем самым начиная новую жизнь. Если ты не хочешь говорить, как тебя зовут – это только твое право.

– Я Даниила, – тихо сказала я.

– Приятно познакомиться, Даниила.

– И мне. Спасибо вам большое, что спасли мне жизнь.

– За это стоит благодарить судьбу.

– С судьбой еще сочтемся, а вас я отблагодарить обязана. Скажите… а вы правда разбойники? – чувствуя себя жутко неловко все же спросила я.

– Разбойники? Ты что, нет конечно! Мы кочевники.

– И не шаманы?

– Магия? Да не приведи Святые Покровители! Магов нам давно не попадалось. А ты случайно не маг?

– Нет, – покачала я головой и прикрыла рот кулаком, чтобы скрыть зевок.

– Устала?

– Немного.

– Иди в свой шатер. Дорогу помнишь? Потом туда еще трое подойдут, ты не пугайся, – добродушно сказал мне Бохоног.

– Спасибо, спокойной ночи.

– Добрых снов.

Я поднялась и отправилась обратно на свою медвежью шкурку. Если честно, не хотелось уходить. Хотелось подольше посидеть перед костром, поговорить с Бохоногом, или даже с тем чокнутым парнем с гуслями, но только не уходить. Однако, чего греха таить, спать действительно хотелось страшно. Вот только я была уверена, что не усну.

Буду думать. Винить себя. Это ужасное человеческое качество – сделать что-то, а потом винить себя за это. Как будто ты этим чувством сможешь что-то исправить.

Мне очень не хотелось винить себя, не хотелось вспоминать, как мама говорила мне: «Даня, будь взрослее! Будь сдержаннее!», но разве Даня ее послушалась?

Я вспоминала. Раз за разом. Лежала в темноте, крутилась туда-сюда, пытаясь закрыть глаза, и вспоминала.

Постепенно внутри зарождалось чувство ненависти к себе.

Если бы меня не было, ничего бы не случилось. Мои родители не стыдились бы собственной дочери, Виктория получила бы в подарок дорогую вазу, и Первое Королевство не находилось бы под загадочным куполом.

Ненавижу себя.

Только у меня могло хватить мозгов пойти на сделку с демоном. Как будто не мой отец проводил постоянные рейды на них. Как будто не мне читали страшилки про демонов в детстве.

Всё это произошло из-за меня. Уронил бы меня кто-нибудь при рождении, и всем бы жилось легче.

Ненавидеть себя было очень легко, винить в случившемся и мечтать поскорее отойти в мир иной. Если бы я утонула в реке, было бы действительно легче.

А вот взять на себя ответственность было сложнее. Конечно, знать, что ты дура – это одно. Знать, что тебе это исправлять – уже совсем другое.

Как бы мне ни хотелось помучиться собственными угрызениями, но нужно было размышлять разумнее. Время вспять уже не повернешь, и лучше начать действовать прямо сейчас, пока не стало слишком поздно.

Ладно, Даня, что мы имеем? Сделка с демоном. Если опустить все нелестные комментарии по этому поводу, что у нас останется? Контракт. Я же ведь как-то отменила сделку в первый раз, может, выйдет и во второй? Да, печать уже поставлена, но кто знает?

Что еще? Договор был исполнен как-то неправильно. Я просила, чтобы моя мама перестала считать меня ребенком, но Королевство-то тут причем?

И последнее – это странный купол.

Вот уж чего я действительно объяснить не могла.

Увы, вопросы не дают ответов. А кто может дать? Только один человек. Вернее, не человек.

С утра придется наведаться к демону.

Нормально поспать мне так и не удалось, все время было ощущение, что я нахожусь где-то между сном и явью: вроде лежу с закрытыми глазами, но всё слышу и воспринимаю. В какой-то момент, просто не выдержав такого мучения над своим организмом, я открыла глаза и пролежала так еще немного, понимая, что уже не усну.

Вообще-то мне хотелось идти попозже. Но раз уж так вышло, пришлось вставать сейчас. В принципе, так было даже лучше – чем раньше начну, тем раньше закончу, к тому же вероятность того, что меня кто-то заметит, была намного меньше.

Я тяжело вздохнула и поднялась. Никакой ночной рубашки у меня не было, поэтому спала я в той одежде, что выдала мне Ларивина. В ней же и пошла на встречу с демоном, не забыв прихватить свою сумку, которая, как оказалось, стояла рядом с моими огромными сапогами.

На улице было намного холоднее, чем в шатре. Светало. Вокруг все было серым и унылым, как будто у художника закончился позитивный настрой, и теперь он решил разрисовать наш мир только темными, депрессивными красками. Осень, что поделаешь. Дул слабый ветер, на удивление теплый. Чуть-чуть моросил дождик.