Надежда Тульина - Весь мир у ног

Как у тебя получается передавать мне все это? — удивленно спросила я вслух, не в силах вынести ощущения его горя.

Передавать? — Гаррет несколько мгновений недоуменно смотрел на меня, а потом прищурился и вдруг расцвел улыбкой. — Я не передавал, моя несса, это ты научилась чувствовать меня. Слияние чувств! — Он гут же недовольно нахмурился. — Снова все не как у нормальных несс! Но я вспомнил о грустном, это непростительно…

И на меня хлынул такой поток любви и счастья, такое облегчение от того, что я жива, что я задохнулась, а на глаза навернулись слезы.

Я лучше расскажу тебе словами, ладно? Не смотри в меня пока, пожалуйста. Это несложно.

Гаррет объяснил, что я должна сделать, чтобы «не смотреть». Это действительно оказалось несложно.

Когда я увидел тебя на алтаре, с взрезанными запястьями, я сразу понял, что он разблокировал твои магические каналы и, попытавшись сделать то, что мы задумали, ты неминуемо погибнешь. У меня был небольшой шанс одолеть его в поединке, но его магия свернула пространство. А пока я пытался пробиться внутрь, ты решила все за меня. — Он закрыл глаза, между бровей залегла горестная складка. — Кокон разрушился от магического удара изнутри. Так что когда я почувствовал твою… смерть, я просто размазал Алекса по стенам пещеры. Он имел шансы выжить даже после того количества энергии, что ты запустила в него — с твоей смертью часть энергии преобразовалась, нейтрализовав «нормальную» магию. Он оказался крайне живуч, я убивал его раз десять, а он все вставал и вставал.

Это из-за портрета, он заколдовал его, — объяснила я. — Он сказал, портрет делает его неуязвимым.

Да, я знаю, — Гаррет кивнул. — Мы схватились последний раз уже на выходе из пещеры. Он сказал, что эта твоя смерть на алтаре развяжет наши судьбы, он умеет и такое. И что тебе никогда больше не воплотиться рядом со мной.

И ты поверил? — укоризненно покачала я головой. — Я же обещала вернуться!

Нет. Точнее, он смог заронить во мне крупицу страха, но я не хотел верить в это. Он знал, куда ударить. В любом случае за годы ожидания я, наверно, сошел бы с ума.

А потом? Как ты его убил? — нетерпеливо спросила я.

По сути, его убил Сэлл. — Гаррет улыбнулся и виновато пожал плечами. — Он проник в пещеру вслед за мной, но не бросился, сломя голову, в драку. И не пропустил мимо ушей слова моей мудрой алайи насчет портрета. Когда мыс Алексом откатились достаточно далеко, чтобы защиты у портрета почти не осталось, он взрезал ее своей магией и уничтожил картину. Ему оторвало руку, но он, наскоро пережав культю, бросился спасать меня. И в тот момент, когда портрет был уничтожен, Алекс вдруг замер и… — Гаррета передернуло. — И на моих глазах превратился в отвратительного старика, умер и тут же разложился. К тому моменту, когда из пещеры выбрался Сэлл, я стоял у кучки крайне неаппетитных останков.

Могу себе представить, — поморщилась я. — А дальше? Я не видела Сэлла рядом с тобой.

Он был с другой стороны скалы. Вызывал помощь. — Гаррет поник головой. — Я хотел вернуться за твоим телом в пещеру, но он не пустил меня, побоялся, что я не успею и попаду под взрыв. Честно говоря, после всех событий я потерял чувство реальности.

А зачем. ты бросился на скалы? — спросила я. — Мне показалось, ты пытался покончить с собой.

Что ты, глупышка, самоубийство — это не выход для дракона. Ты же никуда не денешься из круга реинкарнаций… Когда я поймал твой восторг и все эти сумасшедшие эмоции от первого превращения в дракона, то не поверил себе. Честно говоря, я решил, что сошел с ума и что у меня галлюцинации. Рванул в пещеру, забыв о том, что случается при первом обращении.

А что случается? — заинтересовалась я.

Первое превращение — один из самых сложных ритуалов, требующий большой слаженности в действиях алайи. Чтобы молодой дракон не разбился, он на несколько минут как бы забирает себе опыт и умение летать у своего старшего. Вообще удивительно, что ты смогла сделать это, обычно первый полет требует нескольких лет подготовки, ведь нужно большое доверие, чтобы слиться в такой стрессовой ситуации — я говорю про обычный первый полет. И то бывает, что пары гибнут во время этой инициации. Таких стрессов, какие выпали на твою долю, вообще не предполагается. В общем, я вмиг разучился летать, когда ты встала на крыло.

Боже, Гаррет, ты же мог погибнуть из-за меня! — ужаснулась я.

Говоря по правде, я был уверен, что погиб. Еще и взрыв в пещере, и твое эффектное появление в образе золотой драконессы, — я совсем перестал понимать, на каком я свете. И только после твоего обратного превращения, когда я увидел, как сильно ты разбилась, до меня дошло, что мы все еще живы, и ты, и я.

Гаррет нежно погладил меня по щеке.

Потом прилетели орлы Тарра, мы рванули на озеро. Сэлл — отращивать новую руку, я — лечить тебя. — Гаррет поморщился, заново переживая свой страх за меня.

Все обошлось. — Я с трудом подняла дрожащую от слабости руку и погладила его по голове. — Чудом обошлось.

Да уж… Хотел бы я знать, кому я обязан этим чудом. Драконы нерелигиозны, но этому чудотворцу я буду молиться всю свою оставшуюся жизнь, клянусь! — горячо сказал мой алайя.

Мне тоже показалось, что я умерла, — задумчиво произнесла я. — А не могли мы с тобой ошибиться? Скажем, кратковременная кома или что-то подобное?

Я дракон, и точно почувствовал смерть алайи, это ни с чем не спутаешь. — Гаррет содрогнулся. — Кроме этого, я еще и врач, Сашша. И я осмотрел тебя, когда… занимался твоим лечением. Взгляни! — Он откинул одеяло и осторожно потрогал небольшой шрамик у меня на груди, прямо напротив сердца. — Такой мог бы остаться от глубокой раны, нанесенной тонким узким клинком вроде стилета — если бы после таких ударов выживали. И если бы раны зарастали за пару часов.

Действительно, чудо, — произнесла я. — А скажи, Гаррет, нет ли у вас в пантеоне кого-то, кто выглядит как ребенок лет десяти, не знаю, мальчик это или девочка…

Гаррет не дал мне договорить, закивал.

Они все-таки вмешались!

Кто? — Я уже догадывалась, но мне нужно было подтверждение.

Демиурги, конечно! Что ж, спасибо им и низкий поклон, мое обещание в силе. — Гаррет нежно поцеловал мой шрам и вернул одеяло на место. — Еще один случай в копилку божественного участия в событиях этого мира.

Пожалуй, даже два, — сказала я, припомнив одинокого ребенка на заснеженных качелях, провожавшего меня взглядом, и неожиданный толчок в спину. — Что ж, с моим выживанием мы разобрались. И как я сюда попала, тоже, в общих чертах, понятно. Жаль, теперь мы так и не узнаем, откуда вообще взялся Алекс, чего он пытался добиться. Он, кстати, таки имел на тебя зуб, но я не поняла, за что.

Да с этим все ясно, о любопытнейшая из несс! Ты же спасла из его логова самое ценное, — рассмеялся Гаррет, — его личный дневник. Сэлл по моей просьбе потом вернулся и забрал его — сразу-то нам, в отличие от тебя, было не до него.