Наталья Косухина - Истории о героях

Подведя меня к зеркалу, женщины спросили:

— Ну как?

На меня смотрело отражение молодой темноволосой женщины в черном платье, четко обозначившем талию и красиво очертившем бедра. Неплохо, если бы не один недостаток.

— Нет, — категорично ответила я.

— Почему?! — воскликнули они в один голос.

— Потому что перед незнакомыми людьми я так не появлюсь! Платье в груди мало мне минимум на размер! Я же выпаду из него! И тело слишком сильно обтянуто.

— Смотрится очень симпатично! — нахмурившись, заметила Франциска.

— Смотрится слишком откровенно! — стояла на своем я.

Но женщины лишь покачали головой и, усадив меня за столик, не слушая моих протестов, мне начали делать прическу и красить. Наш спор пошел на новый виток и не знаю, сколько бы продлился, если бы в комнату не заглянула Татьяна. Увидев меня, она воскликнула:

— То что надо!

И после того, как Анжелика воткнула мне в волосы последнюю заколку, а Франциска подсунула туфли на шпильке, потащила меня вниз.

Сама хозяйка праздника выглядела нежно и представительно. Этакая дама из высшего света с отзывчивым лицом.

Повела она меня прямиком в гостиную, где собрались уже все родственники, за исключением Франциски и Анжелики. Войдя в комнату, я непроизвольно застыла под пристальными взглядами присутствующих, чувствуя, как мое лицо заливается краской.

— Работа проделана замечательная Мои поздравления, дорогая, — как всегда сообщил саму суть вещей присутствующим хозяин дома.

— Феликс! — предупреждающе зашипела на него жена. — Помолчи, ты же ее смущаешь!

— Да, дорогая, — послушно согласился орк с улыбкой на лице и, опустившись в ближайшее кресло, мужчина развернул газету. Татьяна только закатила глаза.

Остальные присутствующие тоже перестали рассматривать меня, а я все это время косилась на Сергея, который сидел на диване, внимательно меня разглядывая.

Татьяна подвела меня за руку и посадила рядом с ним.

— Тяжело тебе пришлось? — тихо спросил орк, наклонившись ко мне.

— И не говори. Как бы теперь поесть за новогодним столом? Я и дышать-то с трудом могу.

— Терпи, это жертвы ради меня, — усмехнулся Сережа.

— А почему только я страдаю? — возмущенно посмотрела я на него.

— Как это — только ты? — все так же тихо в ответ возмутился орк. — Обычно я встречаю Новый год в рубашке и удобных брюках. А сегодня меня упаковали в костюм и разве только бабочку не нацепили. Еле отбился.

Как ни странно, при известии, что не одна я страдала, мне сразу полегчало.

— О чем вы там шепчетесь? — спросил Михаил. Рядом с ним уже сидела Франциска. Они с Анжеликой довольно быстро присоединились к компании и теперь внимательно наблюдали за нами. Но Сережа только махнул рукой.

Поболтав немного, наша компания плавно перекочевала за стол. Время неумолимо приближалось к двенадцати и скоро должно было прозвучать обращение президента.

Посадили меня естественно рядом с Сережей. В столовой включили большой телевизор и комнату сразу заполнили звуки музыки предновогодней программы. И тут же вокруг все как будто заискрилось и наполнилось новогодним светом.

— Кто в этот год будет официантом? — поинтересовался Роман, когда все расселись.

— Феодора, — ответила Пелагея.

— Пео, заставлять гостью… — начала Татьяна.

Но между мной и Пелагеей была своя договоренность и я все подготовила заранее. Повинуясь моему заклинанию, блюда, паря в воздухе, уже начали подлетать к столу, опускаясь перед каждым присутствующим. Все разулыбались, благодаря меня. А глава дома, подняв палец вверх, наставительно казал:

— Вот что значит — украсть в дом полезного человека! Учитесь!

— Феликс! — воскликнула Татьяна.

Роман с Михаилом улыбались, остальные же не смогли сдержать смеха, включая и меня.

А в это время к каждому по очереди подлетала бутылка, разливая напиток, и все подняли бокалы, провожая старый год и чествуя новую гостью, то есть меня.

Увидев, что все начали понемногу есть, я стала рассматривать, что же такое лежит на моей тарелке. Мясо с луком, черносливом и сметаной. Как гарнир — картофель, чуть-чуть. И все бы прекрасно, если бы не чернослив, — вот не люблю я его.

— У тебя такое забавное выражение лица, — склонился к моему уху Сергей.

— Почему? — испугалась я, полагая, что выдала свое недовольство, а в гостях это не вежливо.

— Не знаю. Но какое-то странное выражение. Ты не любишь картофель?

Помолчав несколько секунд в нерешительности, я ответила также шепотом.

— Нет, чернослив.

— Ого. Тогда давай поменяемся. Я тебе — картошку а ты мне — чернослив.

Удивленно посмотрев на Сережу, я кивнула, и мы тут же вытащили из тарелок друг друга то, что нам так нравится.

Довольная собой, я приступила к еде, не замечая, что за нами внимательно наблюдает хозяин дома.

Когда на экране появился президент с самыми главными в году словами, Сережа уже умял практически весь чернослив, а я доедала кусок мяса с картошкой, гадая, как буду отмечать Новый год дальше: место в желудке уже закончилось.

Вот куранты отсчитывают удары и слышится звон бокалов, я загадываю желание и пью до дна.

Когда мы снова принимаемся за еду, Сережа опять наклонился ко мне и спросил:

— Загадала желание?

— Да, — решила не лукавить я.

— Веришь во всякие глупости? — поблескивая глазами, спросил орк.

— Конечно. Но почему я слышу иронию в голосе директора компании «Курьерская служба Деда Мороза»?

— Генерального директора! — кривляясь, высокопарно поправил меня орк.

За неторопливой беседой протекал новогодний ужин. Все рассказывали о событиях, что происходили с ними в этом году, рассказывали забавные случаи, неприятности…

И я внесла свою лепту, чувствуя себя частью всего этого новогоднего чуда, частью всей этой компании.

Когда часы показывали три, мы отправились в гостиную и играли в «крокодила», загадывая различные слова, а наблюдая, как кто-то корчится, пытаясь передать схожесть, смеялись до колик. Все это мы запивали вином, и только когда на улице начало светать, мы начали потихоньку расползаться по своим комнатам. Это был самый лучший Новый год из всех, что были в моей жизни!

Пробуждение на следующее утро было тяжелым. Открыв глаза, я увидела на улице уже полуденное солнце. Значит, время уже около часа… в лучшем случае. Приподняв голову, я увидела на тумбочке таблетку и воду. Наверное, это обезболивающее средство, которое пришлось очень кстати, и, выпив его, я снова откинулась на подушки, прикрыв глаза.

Второе мое пробуждение было, когда часы показывали два часа дня. И решив, что оставаться в постели дольше — это неприлично, я, одевшись в свои шаровары, направилась вниз.