Елена Звездная - Темная Империя. Книга 1

— Издеваешься? — неожиданно зло вопросил господин Эллохар.

— Простите, ветер, пыль, — торопливо ответила я, отступая и вытирая глаза.

Мужчина выразительно развел руками — ветра не наблюдалось. Я смутилась.

— Ладно, — господин Эллохар решительно подступил, осторожно взял обе мои ладони чуть-чуть сжал и пообещал, — буду возвращаться, хорошо?

Неожиданно для самой себя я кивнула. Мужчина улыбнулся и вернулся к неприятной теме:

— Деньги возьмешь?

Отрицательно покачала головой.

— Эх ты, — длинные пальцы осторожно коснулись моего подбородка, — нельзя же быть настолько гордой, Найриша.

Робко пожала плечами, чувствуя странную близость к этому человеку. Я сочла его умалишенным, а кажется сложности с разумностью именно у меня. По щекам вдруг потекли слезы…

— Найриша, маленькая моя, — он меня обнял, осторожно погладил по волосам, и вдруг спросил: — Хочешь со мной? М? У меня школа хорошая, адепты ранимые… прямо как ты.

Какой позор. Стою посреди одной из центральных дорог, прижавшись практически к незнакомому человеку, и не знаю, почему не хочется его терять. Ощущение, что уйдет и все… я останусь опять одна. А потом пришло понимание услышанного, и осознание происходящего. Я мягко отстранилась, достала платочек, вытерла лицо, грустно улыбнулась господину Эллохару, во взгляде которого читалась тревога за меня, и тихо ответила:

— Вы уже и так очень много для меня сделали, спасибо.

Изогнув бровь, мужчина внимательно смотрел на меня, явно чего-то с сомнением ожидая. С нескрываемым сомнением. А затем вдруг улыбнулся, его правая ладонь скользнула по моему лицу, вынуждая чуть-чуть запрокинуть голову, и в следующее мгновение я ощутила поцелуй. Очень нежный, осторожный и, вероятно, соленый, потому что прикоснулся господин Эллохар губами к моей щеке, и едва прикоснувшись, тихо прошептал:

— Береги себя, Найриша.

После чего развернулся, и, насвистывая что-то мрачное, ушел в совершенно другом направлении, вскоре скрывшись за поворотом. Смущенная, растерянная и до крайности изумленная я проследила за высокой фигурой, и не отрывала взгляда от поворота, пока Хурт, подойдя, не потянул меня за рукав. Только тогда я очнулась, ощущая странную уверенность в том, что с господином Эллохаром, который кажется все же лорд, мы еще встретимся. Обернулась к подошедшему Герману, растерянно улыбнулась. Не знаю, что он обо мне теперь подумает, но я слишком устала терять, настолько, что не хочу потерять странного знакомого.

— Это вообще кто? — хмуро спросил Герман.

— Господин Эллохар, это он не бросил меня и принес к твоей маме, ответила, вновь посмотрев в опустевший проулок.

— Опасный человек, — Герман погладил пса по голове, — хотя Хурт его принял, а это вообще странно.

А потом Герман спросил:

— Будешь мороженное?

Радостно кивнула. Первое в списке всех дел я сделала — нашла господина Эллохара, правда ему моя помощь не понадобилась и он совершенно разумен, что меня очень радует, так что можно было отпраздновать.

— Плачу я, — сразу сказал Герман, — и не спорь. В конце концов, я мужчина и хорошо зарабатываю.

С улыбкой взглянула на него и мы пошли в парк, который сейчас активно восстанавливали, готовясь к празднованию коронации нового монарха Третьего королевства. Герман рассказывал о лавке, которую недавно открыл сам, у старших братьев уже было по две, ему пока одну доверили, о ценах на хлеб, которые теперь непременно вырастут, о поездке за зерном на мельницу и магах, которых видели по дороге, покидающих Сарду верхом.

Мы стояли у лавки мороженщика, когда проходящий мимо мальчишка-газетчик, рекламируя выпуск вновь запущенной «Новости столицы», начал кричать:

— Банда Крестов! Наводящая ужас на жителей окраины Сарды банда под предводительством Джекаса была полностью уничтожена двое суток назад! Ночь, которую головорезы не пережили! Банда Крестов!

Я вздрогнула и обронила тающий шарик, оставшись лишь с вафельным рожком. Руки задрожали.

— Найри, что с тобой? — встревожился Герман.

И я сделала то, что не делала никогда, попросив:

— Купи мне газету, пожалуйста.

— Хурт, охранять! — приказал Герман и быстрым шагом догнал мальчишку-газетчика.

Не прошло и минуты, как желтая тонкая свернутая трубочкой газета была у меня. Рожок от мороженного съел Хурт, я просто не смогла бы ничего проглотить сейчас. Дрожащими руками развернула газету и перестала дышать, увидев изображение того самот страшного грязного дома, в котором располагалась таверна. Заголовок гласил «Смерть жестокой банды оказалась столь же жестока». А дальше взгляд выхватывал фразы « расчленен», «сожжен заживо», «госпожа Урас была разобрана на части», «Знаменитый главарь банды Крестов Джекас был оскальпирован, оскоплен, затем подвергся…»

В какой-то момент поняла, что газета выпала из рук, Хурт лижет мне лицо, я сижу, прислонившись спиной к стенке лавки мороженщика, а Герман требует подать ему воду. Этой водой он меня и отпаивал, не понимая, что со мной и откуда такая реакция.

А я… я вспоминала ту ночь, и то что бандиты меня не преследовали и вот теперь я знаю почему. Их убивали.

Я старалась пить поданную Германом воду, зубы стучали о стакан, а я… вспоминала, вспоминала, вспоминала… Как хлопнула дверь в таверну, когда я уже вышла из нее, и ко мне подошел господин Эллохар, как я тогда удивилась на счет охранников, ведь они бы не выпустили меня, будь на месте, как мне показалось, что в таверне начался пожар, а господин Эллохар увел меня. Почти силой увел!

Тогда мне казалось, что он сумасшедший, а сейчас? Господин Эллохар аристократ, сейчас я это понимаю, а аристократы не рискуют ходить без охраны. Что если в момент, когда он уводил меня, его стражники…

— Найри, давай извозчика вызову, — предложил Герман.

Я отрицательно покачала головой и решила, что в кратчайшие сроки перееду от госпожи Шилли. Аристократы — страшные люди. Очень страшные.

Дальнейшие события показали, насколько я была права.

После обеда с госпожой Шилли и ее сыновьями, я засобиралась по указанному адресу. Из одежды у меня мало что осталось и потому плащ, принесенный Милли, служанкой моей гостеприимной хозяйки, приняла с благодарностью — после разговора с сестрой Уотсбери у меня появилась возможность вернуть подаренное. Но вот когда спустилась по лестнице, обнаружила, что все три брата меня ждут. И даже Хурт. Алех сидел на последней ступеньке, широко расставив ноги и опираясь локтями о колени, Герман у подоконника, Сэм, привалившись плечом к стене. И ждали. Как оказалось именно меня.

— В общем так, я против, — не оборачиваясь и догадавшись о моем появлении по взглядам братьев, произнес Алех.