Дженнифер Л. Арментраут - Опал

Я обхватила ладонями его щеки и поцеловала его в ответ. Красно-белые электрические вспышки, разлетавшиеся от наших тел, пропадали в мигающих огнях стробоскопов. Наверное, разряды могли попасть в танцующих, может, даже подпитать их энергией, но мне было наплевать. Руки Дэймона лежали на моих бедрах, притягивая меня все плотнее, и мы уже близки были к тому, чтобы завершить наш танец точно так же, как те парочки в коридоре.

Может быть, музыка уже затихла или сменилась, это было совершенно неважно, мы все еще были слиты вместе, продолжая исступленно целоваться. Наверное, позже, завтра или через неделю, мне станет стыдно за публичную демонстрацию своих чувств, но не сейчас.

На плечо Дэймона опустилась чья-то рука, он оглянулся, и я едва успела перехватить его кулак до того, как он врезался в челюсть Блейка.

– Вы тут сексом занимаетесь или танцуете?! – с усмешкой проорал тот, пытаясь перекричать музыку.

Мои щеки покраснели. Ой, наверное, мне уже стыдно. Дэймон что-то рыкнул, и Блейк отступил на шаг, поднимая руки.

– Ладно, ладно, не обижайся. Но если вы закончили лизаться, можно пойти к Люку.

Все-таки он когда-нибудь напросится!

Взявшись за руки, мы с Дэймоном снова вернулись вслед за Блейком все в тот же коридор, мимо извивающихся тел. Мое сердце продолжало колотиться, я тяжело дышала. Этот танец…

Парень с подведенными глазами уже исчез. Блейк постучал, и дверь на этот раз широко распахнулась. Я вошла внутрь, надеясь, что мое лицо вернуло нормальный цвет.

Не знаю, что я ожидала там увидеть. Мрачную прокуренную комнату, полную мужчин в темных очках, которые непрерывно хрустят пальцами? Или еще одного амбала, как тот у входа? Все оказалось совсем не так.

За дверью было просторное чистое помещение, пахнущее ванилью. На одном из диванов сидел мальчик с темными волосами до плеч, убранными за уши. Как и девушка на танцплощадке, он был очень юн, лет пятнадцати, не старше. Дырявые джинсы, на запястье – серебряный браслет с каким-то странным черным камнем, но определенно не обсидианом. Внутри камня теплился красно-оранжевый огонек, а вокруг сверкали голубые и зеленые искры. Не знаю, что это был за камень, выглядел он дорого и красиво.

Мальчик оторвал взгляд от «Нинтендо», в которую играл, и посмотрел на нас. Меня поразила его красота. Аметистовые глаза тут же вернулись к экрану. Да, скоро этот паренек станет настоящим красавцем.

Я заметила, как напрягся Дэймон. Он смотрел на платинового блондина, сидящего в кожаном кресле. На столе перед молодым мужчиной были сложены стопки сотенных купюр. Его серебряные глаза сверлили Дэймона. Парню было чуть за тридцать, и он был просто великолепен. Дэймон шагнул вперед. Парень встал. Мое сердце вновь застучало. Похоже, оправдывались мои худшие подозрения.

– Что происходит? – спросила я.

Даже Блейк занервничал. Мальчик же засмеялся и закрыл свою игрушку.

– Инопланетяне. Они мгновенно чуют друг друга. А сегодня, похоже, никто не ожидал увидеть здесь своего земляка.

Я медленно повернулась к мальчишке. Тот сидел, болтая ногами. Если бы не острый взгляд и тонкая линия рта, выдающие немалый жизненный опыт, он мог показаться совсем ребенком.

– Итак, сумасшедшие детки, вы намереваетесь штурмовать крепость «Дедала» и хотите, чтобы я вам помог?

Я вытаращилась на него. Матерь божья, этот чертов Люк оказался ребенком.

Мне казалось, что пацан сейчас заорет «Психи!» и вприпрыжку помчится на ближайшую детскую площадку. Однако минуты тикали, и пришлось смириться с тем, что наш «гуру» едва достиг подросткового возраста. Люк улыбался, как будто знал, о чем я сейчас думаю.

– Удивлена, да? Не стоит. Удивляться чему ни попадя, я имею в виду.

Он встал, вдруг оказавшись ростом почти с Дэймона.

– Мне было шесть, когда я решил поиграть в салочки с несущимся на полной скорости такси. Таксист выиграл. Я же потерял классный велик и море крови. На мое счастье, мой лучший друг оказался инопланетянином.

– Но как тебе удалось уйти от «Дедала»? – спросила я, добавив про себя: «Тем более в таком нежном возрасте».

Люк обогнул стол, двигаясь легко и непринуж-денно.

– О, я был лучшим их учеником, – произнес он со злой, даже какой-то неприятной усмешкой. – Никогда не доверяйте тому, кто вас превосходит. Я прав, Блейк?

– Похоже на то, – пожал плечами стоявший у стены Блейк.

– А почему? – Люк сел на край стола. – Да потому, что, вполне возможно, такой ученик окажется умнее учителя. У меня были очень умные учителя. А ты, очевидно, Дэймон Блэк, да?

– Верно. – Если Дэймон и был удивлен тем, что Люк знает его имя, то ничем этого не выдал.

– Наслышан о тебе. Блейк – твой горячий поклонник. – Мальчишка опустил свои длиннющие ресницы.

Блейк показал ему средний палец.

– Рад, что мой фан-клуб постепенно разрастается, – сухо констатировал Дэймон.

– И этот клуб… Ох, какой же я невоспитанный! Совсем забыл представить тебе твоего звездного земляка. Парень зовет себя Парисом. Кто его знает, почему.

Парис, скупо улыбаясь, протянул Дэймону ладонь:

– Приятно встретить того, кто не связан замшелыми предрассудками и ненужными правилами.

– Мне тоже. – Дэймон пожал ему руку. – Как тебя угораздило с ним связаться?

– Долгая история, – засмеялся Люк. – Отложим на другой раз. Если он будет, конечно, этот другой раз.

Теперь его экстраординарные глазищи уставились на меня.

– Ты хоть отчасти представляешь, что с тобой произойдет, если они поймут, что ты – полноценный «гибрид»? – Он с показным сожалением покачал головой. – Мы – такая редкость, а тут собрались целых трое в одной комнате. Восхитительно!

– У меня хорошее воображение, – ответила я.

– Правда? – приподнял бровь Люк. – Сомневаюсь, что Блейк рассказал тебя хотя бы половину того, что было с ним. Я имею в виду худшую половину.

Я взглянула на Блейка. Выражение его лица оставалось непроницаемым. По моей спине побежали мурашки, и вовсе не из-за недостатка одежды.

– Ладно, положим, все это вам известно. – Люк встал и по-кошачьи потянулся. – И тем не менее вы хотите рискнуть и разворошить осиное гнездо?

– У нас нет выбора, – ответил Дэймон, мрачно поглядев на Блейка. – Так ты дашь нам пароли или нет?

– А что я за это получу? – Люк небрежно провел пальцами по пачкам банкнот.

– Мы мало что можем тебе предложить. Разве что возможность надуть «Дедал», – вздохнула я.

– Ну, даже не знаю. – Он взял пачку сотенных, перетянутых резинкой. Секунду спустя ее края начали тлеть, бумага вспыхнула, в воздухе завоняло паленым, и вскоре от денег осталось одни воспоминания.

Я позавидовала ему, поскольку до сих пор так и не научилась использовать свет для извлечения тепла и огня.