Мэнди Хаббард - Рябь (ЛП)

Даже сейчас я шепчу одними губами: «мне очень жаль». Но он либо не видит, либо ему плевать. Он оставляет очередь, не взяв ничего на обед, выходя из столовой. Дверь тихо закрывается, но мне кажется, как будто она с шумом захлопывается.

Он покончил со мной.

В то время как солнце садится за горизонт, мы с Эриком идем к океану, в уединенное место недалеко от скал за пределами города. Сначала я не хотела идти. Я опасалась того, что у меня возникнет то самое непреодолимое желание, что и в тот вечер со Стивеном. Я боялась, что буду просить Эрика поплавать со мной, каким-то образом смогу убедить его зайти в воду.

Но Эрик заверил меня в обратном. Это часть его плана, чтобы доказать мне, что вместе мы действительно можем быть нормальными, что я все еще могу утопить обычных парней, но не могу утопить его . И вот я здесь, мои голые пальцы зарываются в песок. Он холодный, мокрый, совсем не такой, как в летнюю жару лишь месяц назад.

Эрик принес покрывало, красивое, немного потертое, стеганое одеяло ручной работы, и мы, откинувшись назад на наши локти, наблюдаем за закатом солнца. В моем животе разрастается комок нервов. Я не знаю, что случится в ближайшие двадцать минут, как я буду чувствовать себя, или почему Эрик сидит здесь, так небрежно и спокойно.

Я не была на пляже при закате со времен Стивена. Если он ошибается, я не знаю, буду ли в состоянии противостоять желанию затащить его в воду, как в ту ночь.

Мы не говорим, мы просто сидим, нежный соленый ветер треплет наши волосы, в то время как солнце садится ниже и ниже над горизонтом, до тех пор, пока вода не касается огненно-красного шара.

Мое дыхание становится все поверхностнее с каждой минутой, пока солнце скрывается за горизонтом. Звуки волн достигают кульминации, и я не могу ничего слышать, кроме того, как накатывают волны, туда и обратно, мое собственное дыхание начинает соответствовать этому ритму.

Внутри меня растет желание плавать, и я сажусь, оборачиваюсь и смотрю на Эрика.

– Ты хочешь этого, не так ли? – спрашивает он.

Я киваю, стиснув зубы.

– Но я не последую за тобой. Я не соблазнюсь на твой голос. Я не был в озере тогда, и не буду сейчас.

Я просто сижу там, молча. Как он может говорить об этом так просто? Как он может знать, кто я на самом деле, и не испытывать ко мне отвращение за это?

Эрик ложит руку мне на плечи и притягивает к себе. Я прячу лицо у него на груди и делаю глубокий, медленный выдох, на который только способна. Мое тело все еще обжигает желание встать и пойти к полосе прибоя, но сейчас я его игнорирую. Позже я поеду к своему озеру.

– В конце концов, это закончится. Мы можем просто сидеть здесь, и ты не будешь испытывать искушение сделать то, о чем, я знаю, ты думаешь прямо сейчас.

Слезы выступают на моих глазах. Они капают по щекам, прежде чем я осознаю это. Эрик кладет подбородок мне на голову и не произносит ни слова, одной рукой нежно проводя по моей спине вверх и вниз.

Он знает, кто я, и все еще хочет меня.

Все, что я когда-либо хотела, все, что до сих пор было для меня не достижимо, – теперь доступно.

– Я хочу пойти на вечер встречи выпускников, – мне удается выдохнуть, мой голос искажен от слез.

– Что?

– Танцы. Я хочу пойти со всеми моими друзьями. Как тогда, два года назад.

Он кивает и сжимает меня.

– И я хочу заняться спортом. Или, быть может... вступить в какой-то клуб.

Он не отвечает.

– И я хочу пойти в колледж, далеко отсюда.

Эрик продолжает потирать мою спину, слушая мои рассуждения с легкой улыбкой на лице. Я озвучиваю мечты, которые никогда не думала, что возможно осуществить.

Когда я заканчиваю, он убирает прядь волос с моих глаз и просто говорит:

– У тебя будет такая возможность.

Придя в понедельник в школу, я пересекаю холл, все еще немного ошеломленная неожиданным поворотом в моей жизни. Как получилось, что неделю назад я ничего не знала об Эрике, а теперь обязана ему всем?

– Пожалуйста, скажи мне, что это не из-за него, – слышу я голос позади себя.

Я разворачиваюсь и вижу Коула, прислонившегося к стене.

– Кого?

Коул отталкивает от стены и подходит ко мне.

– Эрика.

Я колеблюсь. Не хочу обидеть его еще больше, чем уже это сделала.

– Так в чем же дело? Просто обменяла одного парня на другого?

– Это не так, – говорю я.

– Я думал, что у нас было что-то настоящее.

– Не усложняй все еще больше.

Он смотрит прямо на меня одну долгую секунду.

– Каждый раз, когда что-то идет не так, каждый раз, когда жизнь становится труднее, ты убегаешь.

– Пожалуйста, просто уходи.

– Уже ушел. Счастливо оставаться.

Коул разворачивается и уходит. Я остаюсь стоять там со слезами на глазах, больше всего желая догнать его и объяснить все. Но если бы я это сделала, уверена, увидела бы его уходящим прочь, навсегда, безвозвратно. Если бы он узнал, кто я, то никогда не заговорил бы со мной снова. Так же, как и мой отец.

На следующий день вечером Эрик ведет меня в место на пляже с крытым луночным гольфом, большими лодками и картингом. Он протягивает деньги через окошко кассиру, в то время как я стою, ерзая, рядом с ним, взволнованная предстоящим настоящим свиданием, которое не покрыто толстым слоем тайн. Кассир вручает ему горсть билетов, и Эрик отрывает первые два. Остальные он засовывает в карман.

– Не жди от меня поблажек лишь потому, что ты девушка, – говорит он, широко улыбаясь, в то время как ведет меня через большие двойные двери к сетчатому ограждению. Маленькая лачуга расположилась рядом с находящимся под открытым небом, асфальтированным треком для картинга, огражденным выстроенными в линию резиновыми шинами.

– О, пожалуйста. Готовься проиграть, – говорю я, улыбаясь в ответ. Я рада, что он захотел пойти сюда сегодня вечером. Мне это нужно после разрыва с Коулом.

Эрик отдает два билета парню в люминесцентно-оранжевом жилете, а затем разворачивается и берет меня за руку. Его рука намного больше моей, которая просто теряется в его ладони, когда он ведет меня через ворота к месту старта.

– Я даже дам тебе фору, – говорит он, указывая на главную машину, огненно-красный карт.

– О, ни за что. Если я соглашусь, а ты потом проиграешь, то будешь упрекать этим мой выигрыш.

Я не жду, что он ответит. Я направляюсь к оранжевому карту, что занял место на второй позиции трека.

– Отлично, – говорит он. – Но когда я выиграю, тебе придется признать свое поражение.

Я пристегиваюсь пятиточечным ремнем и затягиваю посильнее лямки. Жду, когда маленькая лампочка загорится зеленым светом, и ногами проверяю педали, слушая, как ревет двигатель, пробуждаясь. Я прожила в этом городе всю свою жизнь и никогда не ездила на этих штуках. Это вроде как глупые развлечения для туристов, то, над чем местные жители смеются.