Юлия Стрельникова - Сказки должны кончаться свадьбой

— Ты осознаешь, что сейчас здесь решается твоя судьба?

— Да, госпожа…

Владеющая как будто не заметил паузы, не сообщила имени, отвела взгляд, сосредоточившись на лежащих перед ней предметах. Тоже мера предосторожности. Говорят, что через встретившиеся взгляды можно пробраться в чужую душу.

— Клянись говорить правду.

Я поклялась. Смешно. На Суде Правителя и Владеющая и Лорд в состоянии отличить правду ото лжи безо всяких клятв. А я не сомневалась, что это Суд. И свидетели, и обстановка, все по правилам. Женщина между тем снова перевела взгляд на меня, неожиданно расслабила руки, распустив охранный жест, и спросила:

— Почему ты сделала то, что сделала?

Да она же просто устала, осенила меня догадка. Наверное, сама снимала мой наговор и закрывала вновь открывшиеся раны.

— Ты знаешь ответ, госпожа, — отозвалась я со всем доступным мне уважением. — Есть поступки, после которых нельзя вернуться. Я могла бы переступить Грань, и излечить его. Но он не пожелал бы себе такой судьбы. И его родные не поблагодарили бы меня. Могла бы ничего не делать, но тогда его кровь оказалась бы и на моих руках. Иногда мы делаем не из-за того, что должны, а потому что нельзя иначе.

Владеющая улыбнулась. Совсем мимолетно, но этим ободрила меня лучше всяких слов. Она поняла.

— Хорошо, что ты осознаешь опасность игр с Тьмой. И я вижу, что ты не подходила к Грани. Но как тогда объяснишь, почему у тебя оказались вещи, созданные злой рукой?

Это был скользкий вопрос. Вопрос моей проклятой крови. И я решила сказать то, что могла.

— Я не имею права сказать, как они попали ко мне, но могу объяснить, почему они здесь. Ты знаешь, госпожа, что такие вещи нельзя оставлять в чужих руках. У меня нет Силы уничтожить их, и я не знаю никого, кому можно было бы передать без вреда такое зло, поэтому я забрала эти вещи с собой. У меня просто не было выбора.

— И все же ты умеешь с ними обращаться.

Мудрая женщина. Не обвиняла, просто сообщала то, что заметила, проясняла обстоятельства.

— Ты права, Владеющая Силой. Я видела раньше такие ритуалы. Знала, на что иду.

— Хочешь, чтобы я забрала их?

Сердце пропустило удар. Да, да! Несомненно, она распорядится ими лучше и избавит меня от тяжкого бремени. У нее хватит Силы чтобы прервать Зов.

— Да, Владеющая! Кроме зеркала. Его надо уничтожить немедленно. Я использовала его, чтобы заглянуть на Ту Сторону. Не стоит оставлять открытыми такие пути.

Владеющая шевельнулась, провела рукой над осколком стекла и кивнула, глядя поверх моей головы.

Даже самая слабая Владеющая почувствовала бы могильный холод, идущий от этого осколка. Последний вопрос был просто проверкой моей откровенности.

— Подойдите ближе, леди Ирга, — вдруг сказал Лорд.

За все время разговора с Владеющей Силой он не проронил ни слова и, кажется, даже не пошевелился. Тем неожиданнее оказался его голос. Я приблизилась, не поднимая головы, боясь, и одновременно желая услышать свой приговор. Несколько мгновений Лорд молчал, вероятно, разглядывая меня или принимая решение.

— Айнарра считает, что в вас нет зла, — наконец, неохотно признал Серый. — Вы спасли жизнь Крелу. Как его брат, я не могу убить вас.

Я вздрогнула. Так вот почему лорд показался мне смутно знакомым. Вот почему Крел вернулся ради него с Тропы. Но Серый, казалось, не заметил моей реакции.

— Тем не менее, вы привезли в замок вещи наполненные темным колдовство. Как Лорд, хранящий эти земли, я не могу не покарать вас, — и его низкий голос раскатился надо мной смертным приговором. — Итак, если вы принесете мне клятву Жизни, то я позволю вам остаться в живых.

Клятва Жизни — древнейшая из клятв. Знак бесконечного доверия и преданности своему сюзерену. Не просто слова. Такую клятву нельзя нарушить. Стоит мне принести ее — и Серый Лорд получит право распоряжаться моей жизнью. По его воле я буду ощущать боль и радость. Моя жизнь и смерть будут в его руках. Для меня такой приговор — величайшая милость. Но эта клятва и на него накладывает обязательства.

И я согласилась. Если бы я искала смерти, то осталась бы в огненных, выжженных войной землях Аризены. Если бы не любила жизнь, то покорилась бы дядиной воле.

Сама клятва была недолгой. Всего несколько слов стоя на коленях. Серый Лорд принял и подтвердил ее, коснувшись моего лба, все также отстраненно, как и сообщал приговор.

После этого мне разрешили покинуть зал. Ноги не гнулись, и стоило немалого труда переставлять их.

Когда до спасительного выхода оставалось всего три шага, меня догнал полный любопытства голос молодой Владеющей, до сих пор молчавшей:

— Что ты отдала Смерти в откуп за отсрочку?

Я не остановилась и не повернула головы. Впрочем, никто и не ждал ответа. Дверь с тихим шорохом закрылась за моей спиной. Глупая девчонка. Никто не жаждет показывать свои слабые места. И я не скажу.

Я отдала Смерти в качестве платы единственное, что до сих пор сумела сохранить неприкосновенным — собственные сны.

Звук моих шагов и тихий скрип двери не разбудили Мелинду, не прервали ее мирного сна. Я взглянула на нее, привычно проверяя все ли в порядке и снова, как и всегда залюбовалась на миг золотыми кудряшками, рассыпанными по покрывалу, длинными ресницами, точеным носом. Видно на кузину ушла вся красота, которую боги выделили нашему роду. Мелинда вздохнула, поворачиваясь на бок, и сказочное наваждение разбилось на сотню хрустальных осколков.

Она не беспокоилась обо мне, пока я боролась со смертью за жизнь Крела. Она мирно спала сейчас, когда решалась моя судьба. Так должно было быть, убеждала я себя. Так правильно. Это ведь я должна заботиться о ней, а не наоборот, потому что это она — госпожа, а я лишь обязана следовать за ней. И согласилась я на такой порядок вещей по собственной воле, хорошо понимая, что именно делаю. Пусть и дальше пребывает в неведении, спит мирно и крепко, пусть набирается сил после дороги, не думая о моих проблемах.

Но вопреки собственным уговорам и доводам, я досадовала. Пожалуй, даже злилась. Держать все мысли в себе для меня не внове, но хотелось хотя бы сочувствия, если не понимания. Один понимающий взгляд, мимолетная улыбка, чтобы я перестала ощущать себя бесконечно одинокой.

Серый Лорд меня напугал. В нем совсем не было доброты, только долг — и его пощада не обманывала меня. Если этот человек вдруг решит, что я опасна — мое сердце просто перестанет биться по его повелению. Его не остановит ни то, что я спасла жизнь его брату, ни то, что мы связаны Клятвой. Здесь слишком хорошо знают, что колдунов нельзя оставлять в живых. И, несмотря на суровость такого подхода, невозможно не признать, что он оправдывал себя. Особенно если знать, откуда и почему пришли эти сильные и бескомпромиссные воины. А я знала. Увидела слишком много на Той Стороне тропы. Но об этом, как и о многом другом, как о медальоне, все еще лежащем на дне моей сумки я буду молчать. Даже глядя в лицо смерти.