Анна Гаврилова - Золотой ключик для Насти

Лицо Рогора превратилось в камень. Я бы поостереглась стоять рядом с ним, но Натка всегда отличалась смелостью. Гордо задрав подбородок, сестра приготовилась сказать что-то обидное.

— Молчи, — приказал моряк. — Единственное, что тебе сейчас дозволено — извиниться перед Настей.

Сестра пошла пятнами. Я, кажется, тоже.

— Не надо, — пробормотала я. — Не надо извинений. Я всё объясню. Натка, ты неправильно поняла. Это не притон. У меня всё хорошо, я работаю.

— Да?..

— Работаю, — торопливо повторила я. — И…

Рогор смотрел возмущённо. Наконец, не выдержал:

— Зачем ты оправдываешься? Перестань!

— Я…

— Чёрт бы вас побрал, — пробормотала Натка.

Стоило Рогору сдвинуться с места, сестра рванула к выходу со скоростью баллистической ракеты. А я осталась в полном недоумении.

Натка сбежала. Даже не отчитала как следует. Разве так бывает? Нет. Не бывает. Мне померещилось. А может я действительно наркоманка и проститутка? Может королевство Ремвид, домик у моря, Рогор — всего лишь галлюцинации? Или я без всяких наркотиков… сошла с ума? От бесконечных унижений и нищеты…

— Чего хотела эта женщина?

— А?

Я вздрогнула всем телом. Рогор сидел напротив, на той же табуретке, сжимал в ручищах чашку. Чай ещё не остыл, от него по-прежнему шел едва заметный парок.

— Квартиру…

Брови моряка чуть приподнялись, пришлось пояснить:

— Квартира принадлежала моей прабабушке, она умерла полтора года назад. Всё имущество баба Саша отписала мне.

— Желание умершего — закон.

— Знаю. Но у Натки… У неё уже семья. Муж, дочка маленькая. Они хотели переехать сюда, а я… Знаешь, впервые в жизни решила настоять на своём.

— Почему?

Рогор задал самый больной вопрос, сердце сжалось. Я не смогла совладать со слезами, крупные, горячие капли покатились по щекам. Ненавижу плакать на людях, я и без того выгляжу жалко.

— Бабушка просила. И не просто просила, умоляла. Последние полтора года, когда она чахнуть начала, к ней только я и ездила. А она словно чувствовала, твердила постоянно: тут ты обретёшь настоящее счастье. Баба Саша очень хотела, чтобы я была счастлива. Сейчас мне кажется, она единственная, кто действительно любил меня.

А Натка… Натка живёт с родителями. У них четырёхкомнатная квартира, большая, в сталинском доме… И коридор большой, племяшка на велосипеде по нему гоняет…

— Не плачь, — прошептал моряк. — Всё образуется.

— Нет. Я зря ослушалась. Зря переехала в эту квартиру.

— Это говоришь не ты, а твои слёзы.

Где-то, на грани рассудка, я понимала — моряк прав, но визит Натки, мой сбивчивый рассказ, всколыхнули самые жуткие воспоминания. Казалось, снова переживаю похороны бабы Саши и ужасный скандал, который последовал за ними.

— Видишь, — вновь заговорил черноглазый, — тебе нельзя здесь оставаться. Этот мир не для тебя. У нас лучше.

Рассуждения моряка вызвали лёгкую улыбку, истончили пелену слёз.

— В твоём мире я нужна до тех пор, пока работает эта дверь. Кто я без ключа? Никто.

— Ты не права, Настя. Ты обладаешь знаниями, которых нет у нас. Они гораздо важнее лопат и тяпок. Ты можешь переехать в столицу…

— Не смеши!

— Не веришь? Тогда пойдём со мной.

— Куда? На борт вёсельного судёнышка? Матроской?

Тут же представила себя в тельняшке и шапочке с залихватской лентой. Стильно, ничего не скажешь.

— Отдай ключи, — устало попросила я. — Мне пора возвращаться в… в твой мир.

— Я провожу, — отозвался Рогор.

Чёрт, этот парень издевается? Или он всерьёз решил поухаживать? Смешно, ничего не скажешь. Впрочем, мужская глупость и не на такое способна.

Волшебный ключ привычно открыл дверь в лачугу. Она была пуста. Увы, Косарь не дежурил под дверью. Видимо, мой компаньон по-прежнему строгал доски и строил клетки для кроликов.

Моряк без лишних слов вернул обе связки, одарил печальным взглядом и побрёл прочь.

— Кстати, а зачем ты всё-таки приходил?

Рогор развернулся, замер. А потом в один шаг оказался рядом и сгрёб в охапку. Хотела крикнуть, но воздух в лёгких вдруг кончился, ноги подкосились, а в голове зазвенели тысячи колокольчиков.

Я не поняла: то ли он сам наклонился, то ли приподнял меня, но наши губы неожиданно встретились, мир померк. Реальность закружилась в бешеном ритме и рассыпалась в прах, когда Рогор отстранился.

— Ты принадлежишь мне, — чуть слышно прошептал черноглазый.

И тут я очнулась.

— Что?!

— Ты принадлежишь мне, — повторил моряк ласково.

— Да неужели? — заорала я. — С чего ты это взял? Я что, по-твоему, вещь?

На заносчивой физиономии проступило лёгкое удивление, во взгляде появилась настороженность. Я попыталась высвободиться из кольца рук, но не смогла — слишком крепко держит, зараза!

— Ты ответила на поцелуй, — сказал Рогор.

— Это было минутное помешательство, кретин!

— Кто? — окончательно опешил черноглазый.

— Пусти меня, засранец! — Капкан ослаб и я, что было сил, рванулась в сторону. — Ты отвратительный, мерзкий, совершенно неинтересный тип! Понял?

Моряк стоял как громом пораженный, хлопал глазками и не дышал. А я — решительная и независимая — круто развернулась и шагнула к двери. Но меня настигли, развернули обратно и припёрли к стенке, в прямом смысле. В чёрных глазах полыхал очень недобрый огонь…

— Ты ответила на поцелуй, — вкрадчиво сообщил моряк, — значит, я тебе нравлюсь.

Ого! В наших мыслях появилась логика!

— Не нравишься. А если не отпустишь: я закричу, явится Косарь и свернёт тебе шею.

— Он не услышит. Он слишком далеко.

Резонно. А котелок у парня варит… в отличие от моего.

— Отпусти.

— Как хочешь, — бесцветно ответил он. И действительно отпустил.

Я осталась в одиночестве, у распахнутой двери междумирья.

Чёрт, ну почему мне так не везёт? Опять напоролась на самонадеянного типа с длинными ручищами. И откуда такие берутся? Дайте автомат — всех расстреляю.

Утро началось с истерики.

Едва я, вооруженная длинным списком нужных вещей, распахнула дверь, на меня набросился Косарь.

— Ты говорила с этим гадом? Наедине?!

И хотя полночи промучилась воспоминаниями о встрече с Рогором, не сразу сообразила, что речь о нём.

— Откуда ты знаешь?

— Что?! — взревел Косарь.

Упс. Наверное, надо было сперва признаться, потом покаяться, а уж в самом-самом конце спросить откуда дует этот ветер.

— Извини. Он сам пришел.

Чёрт, что со мной? Ещё один глупый ответ и Косарь меня по стенке размажет.

— Зачем ты его впустила?

— А у меня выбора не было.

Показалось, из ноздрей Косаря вот-вот повалит дым, а его нога с минуты на минуту взроет доски, как простой песок.

— Ты хоть понимаешь, что натворила? Ты понимаешь, что это опасно?