Ксения Лестова - От судьбы не убежишь (СИ)

— Зачем? — насупился Спайк.

— Надо.

Зверье со мной спорить больше не стало и послушно уменьшилось в размерах.

Дальше мы продвигались крайне осторожно. Пару раз чуть не нарвались на каких‑то рогатых особей мужского пола, но вовремя прятались. Благо тут повсюду были ниши, темные углы, тяжелые шторы и так далее.

Выход был уже близко, когда из‑за одной из многочисленных дверей послышалось тихое шуршание и ругань. Насторожившись, я аккуратно и как можно бесшумнее подошла к слегка приоткрытой двери и сунула свой нос в щель.

Так — так — так. А кто это там у нас такой рогатый? Ко мне спиной, в конце просторной темной комнаты, стоял Урт. Помещение было завешано плотными черными шторами. Каменный, холодный пол. Канделябры со свечами. Мрак. Оторвавшись от созерцания обстановки я присмотрелась к тому, что же все таки делает этот рогоносец. И потеряла дар речи.

Перед ним, на мраморном алтаре лежала довольно увесистого вида книга. Ее страницы светились фиолетовым светом и слегка колыхались. Урт произносил какие‑то непонятные слова. Он что… фанатик?!

— Джульетта, Спайк, — еле слышно сказала я, — вы незаметно прошмыгнуть к алтарю сможете?

— Обижаешь хозяйка, — хмыкнула каурочка, — в два счета перед этим убогим будем.

— Тогда вперед, — шепотом скомандовала я.

Оглядевшись по сторонам, взяла в руки стоящую неподалеку вазу с цветами. Видимо Урт находился в каком‑то подобии транса, потому что звуки нашей тихой суеты абсолютно не замечал. Ну да, и откуда ему знать, что его пленница со своими якобы безобидными на первый взгляд зверями способна сбежать?

Вынув из вазы цветы и вылив воду в соседнюю идентичную, я положила на пол куст из фиолетово — белых роз и прошмыгнула внутрь помещения. Алкоголь сыграл со мной злую шутку. Он лишил меня страха и инстинкта самосохранения. Мои звери уже подобрались почти вплотную к алтарю и смешно елозили лапками по холодному полу. Я на цыпочках прошла вдоль стены в ближайший темный угол и стала продвигаться за своими зверьками.

Урт стал слегка пошатываться и поднял руки к потолку. В его абракадабру я старалась не вникать. Кто его знает, что он там лопочет.

Мои звери повернули ко мне головы и вопросительно посмотрели мне в глаза. Ждут беззвучной команды. Когда я уже достаточно близко подошла к Урту, кивнула, давая разрешение, и в туже секунду на голову рогатого обрушилась моя ваза. Он ойкнул и стал оседать на пол. Сознание, к сожалению, терять не стал. Рожки видно смягчили удар. Пока я смотрела на пришибленного, мои звери забрались на алтарь и… Ну… Короче…

— Спайк! — прикрикнула я на своего безобразника.

Все дело в том, что этот бесстыдник сделал свое любимое, очень пахучее дело прямо на светящуюся книгу. Каурочка походила мимо из стороны в сторону и, хмыкнув, повторила сие действие. Я закатила глаза и стукнула Урта по голове стоящим неподалеку канделябром.

— Текаем ребят! — скомандовала я и напоследок приложилась к бутылке. Которую все это время не выпускала из своей левой руки.

Уже выбегая из помещения, я обернулась и увидела поднимающегося на ноги Урта. Он упирался руками об алтарь и старался прийти в себя. Все бы ничего, только он, когда поднимался, руками схватился за книгу и… короче попал прямо в старания моих зверей. Хмыкнув, я проскочила за дверь и на всех парах побежала к выходу.

Спайк раздобыл где‑то факел и держал его в зубах. Когда я выбежала из замка, обернувшись, со всей силы бросила бутылку вглубь здания. Она разбилась, и содержимое растеклось по полу. Стражники на секунду опешили и замедлили шаг. Этого мне хватило, чтобы выхватить из пасти Спайка факел и кинуть его вслед за вином. Жидкость вспыхнула и тут же перешла на довольно дорогие на вид шторы.

Мы остановились только минут через пять, когда стихли голоса преследователей. Вино у Урта просто прелесть — придает храбрости и сил, убирает напрочь чувства вины, самосохранения и самоконтроля, вот. Мы забрались в какие‑то кусты, чтобы особо не светиться. Но удовлетворения от совершенного побега никто из нас не почувствовал.

Да, перебор вышел с алкоголем… Нам троим захотелось хлеба и зрелищ, а именно, развалить этот замок ко всем чертям. Первой голос подала Джульетта:

— Что‑то не так мы отомстили, Юль, — поникла она, — даже башенка ни одна не рухнула…

— Да, Юль, — поддакнул подруге Спайк, — мы только вход подпалили, да на алтаре «подарочек» оставили этому… гаду.

— Мы его еще оглушили, — попыталась оправдаться я.

— Угу, он тут же очнулся, — хмыкнула Джульетта. — Вазой по башке — очень мощно!

Мне и самой казалось, что мы слишком мало напакостили в замке. Мы же супер — герои, ик! Мы должны уничтожить эту обитель зла!

— Вы предлагаете вернуться? — нахмурилась я.

— А что, можно, — воспрянула каурочка. — Эти жеребцы нас в окрестностях искать станут, будут каждый кустик прочесывать. А мы туточки. Нежданчик, господа, пакостим у вас под носом.

— Слушайте, — в мою голову забрела одна интересная мысль, — раз Урт увлекается всякой мутотенью с алтарями, типа у него ментальный дар или еще че похлеще… ик! Тогда у него и лаборатория какая‑то должна быть?

— Вот! Это было бы просто шикарно! — окрылился Спайк. — Наберем там реактивов, и разольем по всему их логову, поподжигаем на фиг все к едрене фене!

— А ты, я смотрю, у нас ас в таких делах! — заинтересованно протянула Джульетта. — Красавчик!

— Аmore mio! Я вас люблю, о прекраснейшая! — с чувством произнес ловелас.

— Короче, идем уже! — я как‑то уже стала побаиваться, что мы не успеем все разгромить до того, как протрезвеем. — Пока в наших жилах течет эликсир силы!

— По нашему следу, скорее всего, уже пустили народ, — стал соображать Спайк. — Значит, нам надо идти другой дорогой и желательно прийти совсем с другой стороны.

— Я думаю, там должен быть черный вход, — включила мозги каурочка, — с неприметной тропкой…

— Вон та подойдет? — я показала на заросшую тропку.

— Типа того! — подтвердила Джульетта. — Да сгинет хмырь поршивый, обидчик юных дев!

— Пошли. Только тихо! — сказал Спайк. — Но про юных дев хорошо сказала, ласточка.

Заросшая тропочка — это громко сказано. Это собачья тропочка! Вон, отпечатки на сырой земле. А еще много кочек и ухабов… и лужи… Пол часика то мы шли, железно. Но никому из нашей троицы даже не пришла мысль о том, что мы выбрали неправильный путь. И правильно. Хорошее вино, все неверные мысли испаряются!..

Видать собачек здешняя прислуга подкармливает… с черного входа, конечно. Поэтому и дорожка… В реальность меня вернул голос Спайка.

— А мы зря беспокоились. Пожар они еще не потушили! Ого, огонь даже распространился!

— Олухи, балбесы! — хмыкнула Джульетта.