Надежда Мамаева - Дропкат, или пособие для начинающего шулера (СИ)

Илас, оглядев честное собрание, невозмутимо одернул юбки и рукава. Прядь, выбившуюся из прически и наглым образом квартировавшую на лбу, он попытался сдуть, резко дыхнув вверх. Но локон взмыв на мгновение ввысь снова возвратился на исходную, загораживая обзор. В тишине отчетливо прозвучал голос:

- И эту милую фьеррину Вы, уважаемая, призывали спасти? По-моему, она в состоянии сама о себе позаботиться.

Васса заскрипела зубами. Она в сумасшедшей круговерти пыталась найти выход из ситуации... выбежала на улицу и, приметив респектабельного герра, который мог бы вмешаться в свару, при этом не раскрыв личины Иласа, разыграла перед ним целый спектакль. Исполнение роли отчаявшийся компаньонки, чью госпожу того и гляди снасильничают, было настолько пронзительно-гениальным и шокирующе-коротким, что многие аферистки удавились бы от зависти.

Герр проникся состраданием не столько к старухе-компаньонке и ее подопечной, сколько к размеру приданого, о коем не упустила упомянуть Васса. Новоявленный герой ринулся на помощь попавшей в затруднительное положение девице, аки легендарный Эрлан-драконобрец (во всяком случае мотив наживы у них с рыцарем из баллад был одинаков). Проникнув же в центр толчеи спаситель, право слово, не сразу понял, кто из двоих нуждается в его помощи больше: лежащий навзничь здоровяк, имевший знакомство со щелоком и мочалкой последний раз в грудничковом возрасте или расхристанного вида красотка, поправляющая подол.

Его комментарий ситуации, вырвавшийся непроизвольно, заставил Вассу действовать и думать с утроенной изворотливостью.

-Что Вы, милейший. Моей малышке просто чудом повезло! Что может противопоставить хрупкая невинная девушка этому? - лицедейка ткнула в лежащего пальцем, вовремя скрюченным в характерный старушечий жест. - Пощечину, да и только! А то, что он споткнулся и сам, упавши, ударился - не иначе как Хоганово провидение.

Пылающий праведным гневом взгляд ссутулившейся старухи, ее речь, переполненная материнских интонаций родительницы, переживающей за свое дитятко, заставили многих любителей быстрой халявы, находящихся в подпитии, усомниться в увиденном.

Единственное: призванный спаситель был трезв и его слова Вассы не убедили. Герр мог поклясться на Хогановой плащанице, что видел профессиональный блок, вроде еще и джек был...

Меж тем лицедейка, видя колебания мужчины, начала с достопочтимым герром свой бой без правил. В оном победили женские слезы. Капли влаги сумели достигнуть цели: надавить на качество, коим должен обладать (или хотя бы быть в курсе, что оное существует) каждый герр: стремлением помочь фьерре в сохранении репутации в затруднительной ситуации.

- Я так рада, - запричитала лицедейка, промокая абсолютно сухие глаза (дабы сомнений не было - старушка рыдает от счастья), - что Вы решились спасти мою дорогую Урсулу, вызволив ее из этого гнезда похоти и разврата... - и заглянув снизу вверх так, чтобы поймать взгляд новоявленного героя, проникновенно произнесла: - Вы ведь не позволите свершится надругательству, не позволите, чтобы невинная, знатная и благородная фьеррина пожертвовала честью, не сумев отбиться от приставаний...

В подтверждение ее слов двери еще раз распахнулись, явив на этот раз честному (и не очень) собранию троицу в серых кафтанах. Маришек, узрев наконец-то рыжеволосую бестию, ставшую причиной его внезапно нахлынувших чувств, заорал на весь зал:

- Моя дааарагая! А вот я тебя и поймал! - и с этими словами ринулся в сторону Иласа.

Блондин, увидев вблизи, что это не дознаватели, а всего-навсего пьянь, от которой и убегать-то было в принципе незачем, сжал кулаки. Нехорошо прищурившись, глянул на лицедейку. Васса и сама, донельзя злая на этих выпивох, готова была их придушить. Но, если игра начата, негоже 'менять лицо' посередине партии, а посему, не выходя из роли, она со старушечьим ворчанием в голосе произнесла:

-Герр, ну сделайте же уже что-нибудь! Они сейчас всем скопом надругаются над моей крошкой.

Спаситель, видя, что 'скоп' едва стоит на ногах и опасности (в отличие от нокаутированного здоровяка) не представляет, решил-таки геройски вызволить фьеррину из щекотливой ситуации.

Толпа, которая была охоча до зрелища боев, но уже слегка пресытившаяся традиционными поединками в кругу, где лишь двое мужиков мутузят друг друга за деньги, с энтузиазмом приняла новый вариант расклада: один благородный против троих из рабочего квартала. В отличие от единоборства Иласа со здоровяком, прошедшего в считанные вздохи, на этих 'бойцов' ушлые букмекеры ставки собрать успели. Кто-то из зрителей считал, что трое пьяных это больше, чем один трезвый, кто-то, что хороший хук вырубает лучше кружки самогона. Мнения разделились практически поровну.

Спаситель, в отличие от прелестной фьеррины Урсулы, богатым боевым опытом не обладал, а потому уклонившись от одного, схлопотал по уху от второго.

Илас, заинтересованно глядя на сие действо, произнес:

- Раньше не понимал, что в этом такого. А сейчас ... в этом что-то есть... когда за твою честь дерутся мужчины...

Васса, которая в последнее время приобрела обширный опыт в вопросе: 'когда пора делать ноги', тихонько, пока никто не заметил, начала оттягивать Иласа к выходу. Новая драка была в разы интереснее, поэтому на этот раз препятствий они на пути не встретили.

Покинув столь познавательное и милое заведение, лицедейка отряхнулась, по-хозяйски повернув Иласа к себе спиной, поправила на нем платье со шнуровкой, и выдохнула:

- Слышал выражение: 'Бегу, значит, живу!' Поэтому, чтобы выжить, нам сейчас с тобой надо убежать!

- Куда? - Илас озирался по сторонам.

-У меня есть вариант,- произнес знакомый Вассе голос, как и его обладатель, цепко схвативший лицедейку за руку.

***

Стоянка, где залитые угли двух кострищ уже не шипели, но еще и не подернулись поземкой. Здесь путеводная нить вертелась сбитым мотком. Словно заяц, что зимой петляет по поляне, запутывая след: то сдваивая его, то вновь разделяя. Дознаватель не раз разгадывал подобные головоломки, безошибочно вновь беря верное направление, но в этот раз холоднокровие и выдержка дали сбой. Сердце отбивало бешенный ритм, словно задалось целью отдробить самую звонкую и быструю чечетку. Тревога вкупе с усталостью. Опасение потерять...

Эрден и сам не мог понять: чем так зацепила его эта девчонка? Она не относилась ни к одной из двух, любимых мужчинами всех времен, категорий: ни тихая скромница (таких предпочитают брать в жены - они удобны), ни смелая блудница (а с этими интересно, феерично, посему чаще им достается роль любовниц).

Вассария не была красавицей в классическом понимании, да и манеры порою оставляли желать лучшего. Да и примером послушной добродетели, что так старательно на каждой проповеди восхваляли хогановы служители, она явно не была. К манящим своей порочностью, обещающим ласки, и тем привлекательным для мужчин, фьеррам лицедейка тоже не относилась.