Your Name - Белая волчица (СИ)

Отвернувшись от присутствующих, я направился к выходу, где отдал распоряжение вызвать лучших моих ищеек и начать поиски. А через час присоединился к ним.

Я сидела на огромной кровати и смотрела на постылые стены. Я тут уже неделю и просто схожу сума от одиночества. Где носит этого пса!

Повитуха приходила в тот же день, осмотрела меня и ушла, не сказав при этом ни слова. А я теперь уже и думать боюсь. В голове только одна мысль, что с ребенком что-то не так. Или это он ей велел молчать? Ненавижу!

Я уже успела изучить этот проклятый дом, вдоль и поперек и не нашла ни одной лазейки, которая помогла бы мне бежать!

Стены обклеены какой-то мягкой не горящей гадостью, я проверяла, оторвала кусочек и подожгла, воняло так, что пришлось окна открывать, а гореть не горело! Да я бы и не рискнула поджечь дом. Еще не известно есть ли ключи у охранников, а мне о ребенке думать надо.

Все предметы прибиты к полу и нет ни одной острой вещи. Они мне даже вилку не дают! А еду приносят в мешочках, без веревочек. Мясо, овощи и фрукты!

Надоело!!!! Хочу шоколада!!!!

Он так дождется, что у меня на нервной почве токсикоз начнется! Ненавижу.

Но самое страшное - это тишина!

Она давит и глушит, и мне уже хочется орать! Он мне даже книг не оставил!

Когда он появится, я его на куски порву!

И тут я услышала звук открывающейся двери, и он вошел в комнату.

Первое, что я заметила это усталость на его лице, а потом он заговорил.

- Ребята говорят, что ты недовольна нашим гостеприимством, - сказал он мне, садясь на стул возле стола.

Я думала, что сейчас наброшусь на него, но вместо этого я спросила.

- Что с моим ребенком?

- Они в порядке, - ответил он, пожимая плечами, и меня затопило облегчение и злость на него. Однако высказаться я не успела, потому что он сказал, - разденься.

- Что? - ошарашено, переспросила я, не веря своим ушам.

- Ты меня слышала, я сказал 'разденься', - повторил он.

Я видела огонек в его глазах и не могла поверить тому, о чем он меня просит.

- Ты сума сошел? - спросила я, отползая от него как можно дальше - Я беременна! Мне секс сейчас противопоказан, я могу....

Но он меня не стал слушать и просто перебил.

- Раздевайся, иначе я просто разорву твою одежду, - ответил он, посмотрев на мой живот и снова уставившись на меня, и я поняла он сделает все, что захочет и я не смогу ему помешать, и тут пришла мысль, - даже и не думай в отличии от меня, волк точно вызовет преждевременные роды, - покачал головой он, пробивая мою броню и читая мысли.

- Как же я тебя ненавижу! - вскрикнула я со слезами на глазах, начиная стаскивать свои кофты.

Когда я осталась в одних трусиках он добавил.

- Трусики тоже!

- Нет, пожалуйста, - взмолилась я, начиная боятся за своих детей.

- Ты меня слышала, - безжалостно ответил он.

Мы оба молчали, пока я снимала трусики, и только наши глаза говорили за нас. В его взгляде желание и страсть, а в моем страх, отчаянье и ненависть. Но вот я осталась голой, только на ногах висели штаны и трусики из-за цепи. Я чувствовала его взгляд, изучающий меня, а потом услышала слова.

- Поласкай себя.

- Нет!

- Поласкай себя, или это сделаю я, но тогда уже никто не гарантирует безопасности малышам.

Я знала, что это не пустые слова, из моих глаз текли слезы, но я подчинилась, начав гладить и мять свою грудь. Как же мне было противно это делать!

- Раздвинь ноги, - сухо велел он.

Как же я его ненавидела в этот момент, но ноги все же раздвинула.

- Поласкай себя между ножек, - велел он, наблюдая за мной горящим взглядом.

- Нет!

- Да! - ответил он и начал подниматься и я снова сдалась.

Моя рука опустилась между ног и начала поглаживать лепестки моих губок. Сначала было отвращение, как и раньше когда я мяла грудь, а потом, чувствуя его взгляд, и ощущая свои прикосновения к себе, я поняла, что волны удовольствия начинают ползти по моему телу. После чего появилась влага. Ненавижу его за это!

- Тебе ведь нравится, да? - улыбнулся он мне. - Нравится, когда я смотрю, как ты себя ласкаешь? - спрашивал он меня, видя, как мое тело предает меня.

- Ненавижу тебя! - шепнула я в ответ, прекрасно понимая, что ради безопасности моих детей сделаю все, что он захочет и одновременно, ощущая, как усиливается мое удовольствие, и за это я ненавидела уже саму себя.

А он только рассмеялся и спросил.

- Так, что ты уже мокрая там?

- Да! - закричала я, понимая, что он не оставит меня в покое, и чувствуя как тело само извивается перед ним.

- Вот и хорошо! - сказал он довольно, а потом вдруг произнес - В ту ночь ты была ненасытна, а я пытался сдержаться, так как волновался, что ты не высыпаешься последнюю неделю.

- Замолчи! - похолодела я, сразу поняв, о какой ночи он говорит.

- Не переставай себя ласкать! - прикрикнул он, и только тут я поняла, что мои руки замерли, и была вынуждена продолжить свое истязание.

Постепенно удовольствие снова начало меня охватывать и тут он снова заговорил.

- Утром ты убежала ни свет не заря, а я решил поработать, а заодно решить кое-какие дела своей стаи.

Если раньше это было просто не очень приятно, то теперь больше напоминало эмоциональное насилие, и мне казалось, что он специально это делает, но стоило, мне остановится, и я снова услышала.

- Не останавливайся!

- Я не могу! - рыдая, ответила я, совсем забыв о самоконтроле - Пожалуйста, оставь меня в покое.

- Я сейчас встану и приду к тебе, а к завтрашнему вечеру ты станешь матерью, хочешь рискнуть.

И я снова начинаю гладить и ласкать себя, при этом испытывая отвращение к своему телу.

- Я безумно скучал по тебе, когда тебя нет рядом и поэтому, когда пришла одна из твоих маленьких подопечных, я был просто счастлив.

- Так Ната была не единственной! - воскликнула я, забывая об осторожности, а перед глазами снова стала та страшная сцена.

Он встал и, качая головой, направился ко мне.

- Я не педофил и не сплю с семилетними детьми, - ответил он, а в следующий миг припал к моему соску, при этом ложась так, чтобы иметь надо мной полную власть, и при этом не давить на мой живот.

- Нет! - вскрикнула я, пытаясь вырваться - Ты же обещал!

- Я обещал, что ребенок будет в безопасности, - ответил он, и тут же его рука оказалась между моих ног и начали поглаживать мои губки.

Я, наверное, больная, иначе я просто не могу объяснить, почему это произошло, но не прошло и пяти минут как мое тело уже извивалось под ним, а с губ срывались стоны удовольствия.

- Перестань, - шептала я, между стонами и понимала, что такого острого удовольствия я не испытывала никогда.

- Беременность сделала тебя очень чувствительной, - прошептал он, чуть проникая в меня пальцами.

- Нет! - простонала я, а ноги сами раздвинулись шире, пропуская его руку и позволяя продолжать начатое. - Ненавижу!