Екатерина Цыганок - Резонанс Душ

— Думаешь, это поможет? У меня же сильное кровотечение.

— Ничего страшного, вытрут. Некоторое время мы ехали молча, потом я ему призналась во всем. Выложила всю правду о том, почему тогда ушла, что было у меня на душе, и что думаю сейчас, но умолчала о второй части экзамена, а конкретно, что там было. Но про выбор я упомянула, вкратце.

— Значит, у каждого есть свой выбор… — Задумчиво, произнес парень, — Ты уже свой сделала?

— Нет, когда буду готова, тогда и сделаю.

Мы продвигались по коридорам нашей базы, обсуждая все мои изменения. Я даже рассказала ему о том, что меня тяготила ситуация, произошедшая при моей первой вылазке на поверхность. Не знаю почему, но мне казалось правильным поделиться этим с Максом. Почему с ним? Сама не пойму.

Внутри было не сказать, что легко, но подъем внутренних сил и тонус повысился. «Мой личный психолог» — назвала его я, когда закончила повествовать. Он хмыкнул и почесал затылок, остановился и, заглянув мне в глаза, сказал:

— Может, ты еще этого не понимаешь и не встречалась с этим, но это называется по-другому. — И мы продолжили путь. Но спустя пару минут он сказал:

— А насчет младенца и женщины, могу лишь сказать, либо мой кругозор знаний слишком узок для восприятия этой ситуации. Либо ты действительно не могла помочь малышу: Кир, каждого не спасешь.

Я лежала на каталке, на потолке, одна лампа сменялась другой. Пока мы ехали, обдумывая его слова, мысленно с ним согласилась. Наверное.

— Ты проводишь меня, когда буду отсюда уезжать? — вдруг спросила, снова нарушая тишину.

Парень как-то неопределенно передернул плечами, и лицо его сделалось на мгновение печальным, но печаль эта скрылась за улыбкой:

— Не могу обещать, но постараюсь, хорошо? — и сразу подмигнул. Я кивнула в ответ.

— Ладно. — Просто ответил он. — Да уж за один вечер столько от тебя слов услышал, что немного потерялся. Сколько тебе лет?

— Пока шестнадцать, через неделю будет семнадцать. А что? — развернувшись, спросила я.

— Да так просто. Ты разговариваешь и мыслишь не как подросток, а как взрослый человек, зато делаешь такие поступки, что пятилетний малыш бы понял, что нельзя так поступать.

Я подняла голову и посмотрела на одеяло, полностью промокшее. Макс остановил каталку перед входом в мед. центр, а сам пошел набирать код, чтобы войти. Дверь открылась, и все, кто находился там, резко повернули головы в нашу сторону. В их числе был и создатель, который с бешеными глазами уже несся ко мне.

— Что такое, Кири? Почему ты здесь, да еще и на каталке? — Обеспокоенно спрашивал он. Некоторые тоже начали подтягиваться в нашу сторону и наблюдать, что происходит. Макс быстро убрал одеяло и кинул куда-то в угол и стал смотреть на реакцию остальных.

Доктор стоял в шоке и смотрел, не двигаясь и ничего не говоря, минут пять. Остальные же резко отвернулись, другие же наоборот стали приближаться, а Сару в этот раз все-таки стошнило прямо на пол.

— Видишь, Макс, по-моему, шутка удалась. — Произнесла я и снова улыбнулась. Но это была пустая улыбка без каких-либо эмоций, а парень стоял и молчал, думая ударить доктора или тот сам придет в порядок.

Создатель очнулся и быстро повез меня в лабораторию, крича на ходу своим помощникам, что нужно сделать. Сначала меня перекинули на какой-то стол, раздели. Но гольфы им было труднее снимать, и они их просто разрезали, как и шорты с нижним бельем.

Создатель начал очищать кожу вокруг ран от грязи. В воздухе почувствовался запах мыла и нашатыря; а затем спирта и йода. Открытые раны обложили стерильным бельем и снова обрабатывание ран, но вскоре началось самое интересное. Создатель начал электроотсосом «убирать» сгустки крови или мелкие кусочки костей; в некоторых местах он делал рассечение. После этого он приступил к иссечению поврежденных тканей с поверхности в глубину раны. Ух, это было захватывающе, слышать, как вправляют кости на место. В ступни он вставлял какие-то спицы, очень часто промывал и давал приказы своим помощникам. Спустя пять часов я находилась в «кровати», восстанавливая мышечную силу ног.

Сквозь сон я снова почувствовала, как на меня кто-то смотрит. Но этот взгляд был не таким тяжелым и выжигающим дыры. Он был каким-то светлым и легким, я подумала сразу, что это создатель на меня так смотрит, ну или Макс, со своим вечным обожанием в глазах.

Открыв глаза, я увидела женский силуэт напротив капсулы, но лица я так и не смогла рассмотреть, лишь общие черты. Кому из женщин понадобилось на меня пялиться? Потом меня как осенило, в лаборатории работает лишь одна девушка. Сара.

Я посмотрела на нее, не понимая, что собирается сделать эта женщина.

— Я лишь зашла посмотреть, как ты, и проверить состояние твоих конечностей. — Она смущенно смотрела на мои ноги, иногда отворачиваясь и пряча взгляд. — И да, хотелось бы извиниться за тот раз, когда сорвалась и накричала на тебя. Он для меня все, понимаешь? — «Нет, не понимаю я тебя, черт! Иди отсюда». — Подумала я. — Если его не станет, не станет и меня.

Нажав клавиши на панели какого-то компьютера, она развернулась и выбежала из лаборатории.

Какого…ты меня разбудила и ушла? Чтобы, я висела в таком положении, пока не придет создатель?

Я попробовала опустить голову и посмотреть, в каком состоянии находились мои ноги. С легкостью мне удалось рассмотреть все: целенькие и невредимые, но в некоторых местах были закреплены жгуты. Потом меня переклинило: где мои обручи на конечностях? Быстро дотронувшись до спины сзади, точнее до позвоночника, я нащупала то самое устройство — горячее, значит, точно батарейка.

Может сильно раскачаться и удариться о стекло? Не успела я это сделать, как дверь в лабораторию открылась, и зашел создатель. Отключив все системы, через пять минут я стояла в халате напротив него. А он потихоньку снимал жгуты.

— Из-за твоей прихоти и безалаберности нам пришлось отложить переезд на неопределенный срок! — Строго сказал он, еле сдерживаясь, чтобы не начать кричать. — Ты знаешь, что мне наговорили сверху? Конечно, не знаешь, тебе все равно! — Теперь кричал. — На всех все равно! Зачем ты спрыгнула, а, зачем? Тебе не сиделось в своей комнате? Хотела полетать! Так в чем смысл был, ответь мне, в чем?

— Смысл был в проверке моих способностей. А вот смысла в вашей войне я не вижу, доктор. — Холодным голосом ответила я.

— Моей войне? В моей войне! Я ненавижу эту войну так же, как ее ненавидит здесь весь персонал. Я лишь делаю все, чтобы ее прекратить! Ты не знаешь ничего, девчонка, ничего, что пережили мы, обычные люди, которые умеют чувствовать; которые потеряли своих родных и близких. У нас осталась лишь маленькая надежда, точнее ее огонек, искра. А ты и не понимаешь, зачем была создана. — Уже тихим голосом закончил он.