Екатерина Цыганок - Резонанс Душ

Через десять минут, более-менее начав успокаиваться, умылась и решилась выйти из ванны. Когда я открыла дверь, Эдриен сидел на полу и смотрел на меня виновато.

— Тебе лучше уйти. — Сказала я осипшим голосом. Он тихо встал, запрокинув голову назад и, не сказав ни слова, вышел из комнаты. Я закрылась на замок, чтобы никто не мог ко мне войти: никого не хотелось видеть.

Я подошла к кровати, упала на нее, завернулась в покрывало и начала снова плакать, но уже беззвучно, только слезы текли из глаз. Плакала до тех пор, пока не обессилела и не заснула.

Сквозь сон было слышно, как ко мне в комнату кто-то стучался, но я даже не пошевелилась, чтобы встать и открыть им дверь.

Еле разлепив веки, я почувствовала, что они опухли, и вся подушка мокрая. А голова раскалывается на много частей и звон в ушах стоит ужасный. Вот тебе и минусы чувствующего человека. Во рту было ужасно сухо, нужно срочно пойти умыться и перестать хандрить.

— Выглядишь хуже некуда, солнце. — Раздался в темноте его голос.

— Врываться в чужую комнату неприлично. Особенно, когда она заперта. — Охрипшим голосом был ему ответ.

— Для меня не существует закрытых дверей. Тем более, ты могла с собой что-нибудь сделать.

— Видишь, жива-здорова. Можешь идти к своей подружке, она явно скучает. — Зевнула и резко села на кровати, голова сразу начала кружиться. Я начала вставать, но меня повело в сторону, и Инструктор схватил меня за руку, направляя в нужную сторону. — Спасибо.

Я закрылась в душе и встала под горячую воду. От удовольствия даже простонала громко, забывая обо всем плохом. Подходя к зеркалу, уже представляла, что меня там ожидает, но все оказалось вполне приличным: глаза немного красные и опухшие, губы почему-то тоже, видимо, я их кусала. А так, все нормально. Приведя себя в порядок, я вышла, думая, что уже одна, но не тут-то было, Инструктор сидел в прикроватном кресле и что-то читал в моем ноутбуке, хмуря брови.

— Я говорил тебе, что любопытство до добра не доведет. — И он развернул ко мне ноутбук со статьей о Шио. Я устало подошла к нему и протянула руки за ноутбуком, но он не шелохнулся, ожидая объяснений.

— Просто читала эту статью для общих знаний. Если ты не заметил, я также читала и про Холлибрук. Сам же сказал, что я должна открыть книгу по географии. Вот и по истории открыла. — Он захлопнул ноутбук и отложил его на пол в сторону, встал передо мной и нетерпеливо спросил:

— Какой вопрос ты хотела мне задать? — Я изогнула бровь и еле сдержала улыбку.

— Заинтриговала? — Но, не дождавшись ответа, начала ложиться в кровать. Он одним движением остановил меня и притянул к себе. Мне опять стало страшно.

— Твой вопрос, девчонка.

Я нервно сглотнула, но продолжала молчать. Теперь придется говорить, бежать-то некуда. У меня остался последний шанс, чтобы он отказался, и выпалила это, подумав только, когда уже сказала:

— Поцелуешь, скажу. — На секунду, нет, на долю секунды подумала, что он смутился или замешкался. А затем он заглянул мне прямо в глаза, приблизился и поцеловал. В этом поцелуе было все: поначалу это была нежность, перерастающая в страсть, граничащая с помешательством, но закончилось все любовью. Но этого не может быть. Этот мужчина не умеет любить, он сам так сказал.

Он быстро отстранился и стал на меня смотреть, а я стояла еще минуту с закрытыми глазами. Потом вспомнила, что нахожусь в комнате не одна и открыла глаза. Он смотрел на меня с таким же равнодушным выражением лица, ожидая вопроса. Да, это правда, он лишь играет с девушками.

— Мне было интересно, это правда, что Вы убили Монро из-за меня? — Нарочито подчеркнув слово «Вы», отошла от него на пару шагов и села на край своей кровати. Он пристально вгляделся в мое лицо и сказал:

— Ты хотела задать другой вопрос.

— Нет! Я хотела задать этот, честно, может, по-другому перефразировала, но просто забыла.

— Так перефразируй его так, как он у тебя был сформулирован в голове изначально. — Повелительным тоном сказал он. Я посмотрела на него исподлобья и начала вспоминать, как хотела задать тот вопрос.

— Не помню. — Он быстро подошел ко мне, схватил за плечи и начал трясти.

— Вспоминай!

— Хорошо! Ты сказал фразу! — Крикнула я ему в лицо — «Если трогают мое, смерть», и ты убил его, мне рассказали каким образом. И мне также сообщили, что это ты сделал за меня. Почему?!

— И в этом был весь вопрос? Господи, а я голову весь день хожу ломаю. Могла бы и сама догадаться. Ведь вчера ясно дал понять, что я — собственник. Вот и весь ответ.

— Когда я стала твоей собственностью? Ты что, меня как-то заклеймил или что?

— Когда стала моей ученицей. — И он улыбнулся во весь рот. Это стало последней каплей: второй брат тоже свое получит. И я дала ему смачную пощечину. Шлепок получился таким громким и сильным, что мужчина откинулся в сторону. Я испугалась и сидела в ожидании самого страшного. Инструктор начал медленно поворачиваться обратно в мою сторону, потирая ушибленную щеку.

Вот чего я не ожидала, так это то, что он продолжит улыбаться. Не только садист, но и мазохист.

— Я - не безымянная, ты понял это? — отчеканила каждое слово и легла в свою кровать, накрывшись до подбородка. Мужчина встал, выключил свет и присел в прикроватное кресло. Некоторое время не слышалось ничего, даже его дыхания, но я видела его силуэт, сидящий подле меня.

— Нет, ты — не безымянная и никогда бы ею не стала, пройдя все мои испытания, и даже будь ты обычным человеком. Ими становятся по собственной воле, а меня просто к тебе приставили, как тренера и наставника. — Прервал он молчание.

— А они думали, что я стану такой же.

— Они не разбираются в тонкостях моей философии. Никто не понимает, заведомо называя демоном. Ответь мне честно, ты хочешь жить?

— Разве сейчас я не живу?

— Жить нормальной, человеческой жизнью. Без драк, войн и смертей.

В голове попыталась выстроиться картина без всего этого, но ничего не получалось. Как только образ начинал прорисовываться, фантазии на большее не хватало, и все рушилось.

— Я не знаю, как это. А ты? — осторожно спросила, думая, что сейчас РоЄман ничего не скажет. Но вместо этого, он тихим голосом ответил, будто находясь не здесь, а там в своих мечтах.

— Да, безумно. Каждый раз представляю себе, как наступает, наконец, этот дурацкий мир. Я прихожу к Эдриену, как он этого всегда хотел, обнимаю, говоря, что я вернулся навсегда, а он улыбается своей мальчишеской и беззаботной улыбкой. И мы день ото дня ездили бы за город, или нашли бы какое-нибудь тихое место. Но не в Столице. И наверстывали упущенное время, забывая постепенно о войне.

— РоЄман, зачем ты это спросил? — вытирая слезы, прошептала я.

В темноте я ощутила, как он повернул голову ко мне, и, мне показалось, что в комнате даже похолодало.