Анна Стриковская - Осел и морковка (СИ)

— Типа моль бесцветная.

— Ага.

— Уговорил. А теперь…, — я сладко потянулась, — Пора спать, я уже еле сижу.

Но пришлось кое‑что сделать прежде, чем ложиться. Топчан был один, но широкий. Если учесть, что мы с Армандо уже были близки, то тут выпендриваться не приходилось. А вот то, что покрывающие его коврики от влаги заплесневели, мне не понравилось. Постель должна быть сухая и теплая, иначе это не постель.

Пришлось включить мою родную бытовую магию: высушить, удалить плесень и вычистить. Я уже хотела положить сверху наши плащ и одеяло, но Армандо подошел и молча откинул крышку, Топчан был устроен как сундук. Внутри нашлись подушки и одеяла во вполне приличном состоянии. Грязноватые, но сухие.

Почему Армандо не убрал сюда коврики? Они бы лучше сохранились.

Он понял мое недоумение и стеснительно пожал плечами:

— Уходил отсюда в спешке, вот и забыл… Ты права, надо было спрятать их вместе с одеялами. Внутри они бы просто не имели шанса отсыреть и испортиться.

Тут я наконец обратила внимание на плетения магии внутри домика.

Я такого и в богатых поместьях не видела. Стены зачарованы от огня и сырости. Печь с регулировкой жара и противопожарными амулетами: в ней никогда не загорится сажа, уголек из устья тоже не выскочит. Топчан должен сохранять все, что в него положили, ровно в том состоянии, как оно туда попало. Чтобы вымыть посуду, надо всего лишь сложить ее в бадью и закрыть крышкой, а ножи в остром состоянии поддерживает специальная держалка.

В бак воду таскать не обязательно, можно ее просто позвать. Только вот труба забилась. Завтра надо будет этим заняться. А пока…

Я отработанным движением вычистила подушки и одеяла, жалея, что нет ни простыней, ни наволочек, и постелила кровать. Предупредила Армандо: без глупостей. Сегодня я здорова, его услуги ведьминского лекаря не требуются. Он хохотнул:

— Думаешь, после нашей гонки у меня на это силы найдутся? Спи спокойно, Дина, я тебя не трону. Зато вдвоем нам теплее будет, ты не находишь?

Не стала отвечать. Зашла за печку и переоделась в длинную рубаху и панталоны. Вид дурацкий, из тех, что скорее наводят на мысль о клоуне, чем возбуждают желание. Затем вышла, подумала чуток и загнала Армандо к стенке. Вдруг мне ночью выйти понадобится? Не перелезать же через мужчину.

Он правду сказал. Стоило нам лечь, как оба вырубились. Я думала, что не смогу заснуть, буду ворочаться и размышлять. Куда там. Стоило щеке дотронуться до подушки, как я провалилась в глубокий сон без сновидений.

Так может быть только тогда, когда чувствуешь себя в безопасности. Видно, что‑то во мне посчитало общество Армандо подходящим, раз позволило так расслабиться. Он тоже всю ночь спал как убитый, даже не попытался пристать.

Утром я проснулась первая, встала, переоделась и занялась растопкой печки. Еды нет, но хоть горяченького попить.

Он встал, когда зашумел чайник. Огляделся и спросил:

— Дина, а поесть ничего не осталось?

— Есть чуток.

Я достала припасы и разложила на столе. М — да, на обед уже ничего не выгадаешь. Армандо их рассмотрел и пришел к тому же выводу.

— Придется охотиться. К счастью, у меня есть соль, без нее трудно было бы. А еще я должен тебе показать мучной корень. Он здесь растет в изобилии, так что не пропадем. Ты умеешь готовить?

Ха, он еще портного спросил бы, умеет ли тот шить. Все ведьмы отлично готовят, это часть нашей профессии. Кто зелья варит? А если можешь сварить по прописи любое зелье, то почему точно также не сварить еду? Никому, правда, не приходит в голову, что в руках ведьмы любой супчик или жаркое — то же зелье, в зависимости от тех чувств, которые она вложила в готовку. Так что на вопрос Армандо я ответила утвердительно.

— Ну и отлично. Я покажу, как надо обращаться с мучным корнем, а ты попробуй нам лепешек напеки. Еще яиц в гнездах можно взять. Ягод пока нет, но корешки и травы найдутся. Справишься, пока я буду охотиться?

— Справлюсь, — сказала я уверенно, хотя в душе сомневалась, — Ты мне только мучной корень покажи и объясни, что с ним делать.

Мы спустились на дно оврага. Амандо пошел вдоль ручья, присматриваясь к тому, что растет под ногами. Вот он нашел пучок унылых бледных листьев, едва вылезших из земли, поковырял вокруг них ножом и дернул. В его руках оказалась целая гроздь толстых клубней немного похожих на клубни георгин, только с бледно — желтой гладкой кожурой.

— Вот, — гордо сказал он, — держи. Поищи еще, тут таких полно. Земля у ручья рыхлая. Их нетрудно выдернуть. Потом помоешь, разложишь на солнышке и от души отлупишь палкой. Кожура у них крепкая, а вот внутренняя часть размягчится. Дальше разрезаешь и выковыриваешь мякоть в кастрюлю. Если добавить дрожжи или хоть почки вот с этого кустарника, — он притянул к себе ветку краснотала, — то очень скоро можно будет печь лепешки.

Я пожалела, что не взяла себе кинжал Лапунды. Сейчас он бы очень пригодился. А тот ножичек, который у меня имеется, для копания не приспособлен. Парень заметил мои душевные терзания и протянул свой нож.

— Держи. У меня есть другой. И не уходи далеко от дома, не теряйся. Все, я пошел на охоту.

Армандо сказал правду: мучной корень рос тут повсюду. Там и сям из песка торчали бледные хохолки приметной зелени. Я быстро выкопала еще четыре растения и решила остановиться. Клубни были здоровые, лепешек должно получиться много.

Прямо под домиком лежал огромный камень — валун с плоским верхом. На нем‑то я и расположилась с готовкой. Отполоскала в ручье клубни и сделала так, как велел Армандо. Только била их не палкой, а камнем. Меньше чем через полчаса у меня уже была полная кастрюля беловатой и сладковатой мучнистой гадости. Я ее посолила, добавила почек краснотала, прикрыла крышкой. Пусть подходит. Сама же принялась искать знакомые травы.

Дикие лук и чеснок росли по оврагу в изобилии, за ними можно ходить, как в огород. Мята, чабрец и другие душистые травы тоже нашлись. Они только что вылезли и радовали свежей, нетронутой зеленью. Я и их нарвала. Если Армандо раздобудет дичь, будет чем приправить.

Когда вернулась, импровизированное тесто было уже готово вылезти из кастрюльки, сбросив крышку. Затащила его в дом и начала печь лепешки, особо ни на что не рассчитывая, просто надеясь, что это можно будет есть.

Результат меня порадовал. Лепешки вышли пышные и вкусные, хоть и необычные. Когда я выпекла первую партию, вернулся Армандо с парой кроликов за поясом. Тут же схватил кусок лепешки, запихал в рот и промычал:

— Укууусно….

Затем прожевал и добавил нормальным голосом:

— У меня так никогда не получалось. Ты гений, Дина. Что будешь готовить из кроликов?

— Бульон и тушеное мясо из одного, а второго предлагаю посолить и провялить. Запас нам не повредит. Только вот обдирать я их не умею.