С. Алесько - Первое звено

Наблюдать за парнем было не слишком интересно, и я вновь взглянула на поваленный ствол. Ах, как хороши эти цветы, не могу дождаться, когда они окажутся у меня в руках! Ой, а что это за миленький пушистик (Пуф-фыстик! — взвизгнул в голове незнакомый голосок) показался на сухой ветке рядом с синими гирляндами? Серенький, уселся, как бурундучок, мордочку моет, лапки потирает…

От созерцания милого создания отвлек Алехо, который подскользнулся и чуть не полетел носом в болото. До меня донеслись сдавленные ругательства. Неуклюжий тупица! Нужно запретить ему выражаться при мне и говорить пошлости. И вообще, пусть-ка обращается ко мне на «вы». А я к нему буду на «ты».

Цветы манили, зверек продолжал потирать лапки, голосок в голове восторженно сюсюкал в предвкушении… Перед внутренним взором проносились картины возможного будущего, заманчивые и прекрасные, очень напоминающие… Головокружительную карьеру старухи из сказки о рыбаке и рыбке.

Стоп! Что-то тут не так. Что-то? Все! Алехо может утонуть в этой трясине. И о какой такой власти я размечталась? Нечего тащить сюда обиды и ущербные представления из прошлой жизни, пытаться унизить и подчинить парня, ничего плохого мне не сделавшего, до сих пор выполнявшего мои капризы по доброй воле. И эти цветы… Да они отвратительны, синева у них трупная, и пахнут наверняка также!

— Алехо, стой! Не надо! Не нужны они мне!

Показалось, что слов недостаточно, и, продолжая голосить, я кинулась к берегу, поспешно ступила в нежную зелень, ковром покрывавшую трясину. Краем глаза заметила, что зверек утратил благодушный вид, оскалился, и, кажется, зашипел. Парень остановился, оглянулся, физиономия озадаченная. Я торопливо, без должной осторожности двинулась к нему, повинуясь внезапно возникшему импульсу: не дать Алехо прикоснуться к уродливым цветам.

— Ты-то куда?.. — только и успел сказать, как я поскользнулась и стала падать.

Он ринулся ко мне, в результате, успев ухватить друг друга за руки, мы бухнулись в грязь вместе.

По счастью, до глубокого места дойти не успели (а может, его там и не было), так что не нырнули с головой, а оказались сидящими в болоте по грудь.

— Да что с тобой? — парень не пытался скрыть раздражение. — Я был уже на полпути. То посылаешь бес знает куда, то орешь, что передумала. Вставай, — поднялся сам, подал руку, вздернул меня на ноги.

— П-прости, — меня колотила нервная дрожь. Болотная жижа стекала вниз по телу и одежде, омерзительные ощущения добавляли очарования моменту. — А ты не хочешь попробовать помолиться или загадать желание, чтобы тебе послали другую женщину? Или даже нескольких. Гарем с точки зрения воспроизводства гораздо выгоднее моногамного союза.

— Нескольких? Смеешься? Мне с одной не управиться, — взглянул задумчиво. — Знаешь, Лера, ты так действуешь на меня… Умом я понимаю, что ты часто бываешь вздорной, недоброй. Никак не разберусь, то ли ты хитрая, то ли глупая. Может, и то, и другое вместе, так бывает, если верить книгам. Но мне почему-то все равно, я готов выполнять любые твои капризы, даже вот такие дурацкие, — окинул себя взглядом, вытирая ладони, провел по груди, где футболка была относительно чистой. — И я не хочу, чтобы вместо тебя здесь появилась какая-то другая.

— Но, может быть, она будет…

— Мне ты нужна, — снова взял меня за руку, потянул к берегу. — Пойдем домой, мыться. Или сначала за цветами?

— Н-нет, не надо цветов, — помотала головой, сжимая зубы, чтобы не стучали. Даже глядеть страшно в сторону поваленного дерева. Вдруг та тварь все еще там, скалится… — А ты видел рядом с ними маленького такого зверька, серого, пушистого?..

— Не было там никакого зверька, только мухи. И чем тебе приглянулись эти цветы? Уродливые, еще и запах тошнотворный. Я думал, это от трясины гнилью несет, а когда подошел поближе, понял, что от них. Здесь наверняка еще и пиявок полно. Если будем долго в болоте стоять, они и под штанины заберутся.

— Пиявки? Пошли скорей отсюда! — теперь уже я тянула его за руку. — Прости. Я постараюсь исправиться. Честно.

На берегу мы быстро проверили ноги, но кровососов не обнаружили. Кроссовки Алехо надевать не стал, прихватил за шнурки. Выглядели оба — любо-дорого посмотреть. И ладно бы грязная одежда и брызги на лицах, так ко всему прочему еще глупы непроходимо. Один видел, чего стоит другая со своими капризами, и даже не попытался вразумить. За бесполезным феном съездил, за мерзкими цветами полез. Другая… Слов приличных не подобрать. Счастье, что в последнюю минуту одумалась!

Назад шли молча, за ужином обменивались лишь необходимыми фразами. Мне было неловко и ужасно стыдно, Алехо о чем-то напряженно думал и время от времени поглядывал на меня. Возможно, ждал какого-то поощрения после своего признания, но мне было совсем не до того.

Из головы не шли цветы и зверек, чем больше я о них думала, тем страшнее становилось. Неужели он все-таки существует? Подслушал мои мысли и обернулся пушистиком? А что с цветами? Избранный их не тронул, но в болото по моему наущению все же полез… Эх, куда последние крохи разума подевались? Какая-то мания величия накатила, как у типичной попаданки! Прародительница и мать нового мирового порядка, ага. Хоть бы что-то оригинальное придумала…

Когда закончили ужинать, я осталась убирать на кухне, Алехо пошел проверить животных. Решив, что до завтра его не увижу, вздохнула с облегчением, перемыла посуду и отправилась к себе.

Открыла дверь и остолбенела: избранный сидел на моей кровати. Я попятилась, но Алехо тут же оказался рядом и мягко втянул в комнату.

— Лера, я наконец понял, что тебе требуется, — заступил путь к двери, расстегнул пряжку ремня и выдернул его из штанов. — И сообразил, в чем моя ошибка.

Я застыла на месте, толком не соображая, хочу предстоящего или нет. Когда это случится, дороги назад уж точно не будет… А была ли она изначально, или все мои домыслы — обычный самообман? Да и желание вернуться, как выяснилось сегодня утром, уже не полыхает в мозгу неоновой вывеской… Более того, грустно становится при мысли, что я никогда больше не увижу Алехо. Как он тут будет без меня? Кого ему пришлют взамен? Вдруг стерву какую-нибудь? Ох, кто бы говорил…

Тем временем избранный, не сводя с меня глаз, аккуратно сложил ремень вдвое. Ну и выдержка у парня… Я б на его месте посрывала с себя кое-как одежду, побросала на пол, сгребла его… меня… в охапку — и на кровать. Алехо почему-то медлил с дальнейшим раздеванием, вместо этого задумчиво похлопывал ремнем по ладони. А что он собирается делать?! Уж не выпороть ли? Сетовала, что не пытался вразумить, вот он, кажется, и сообразил, как поступают со вздорными девицами настоящие мужчины.