Вики Филдс - Истина (СИ)

Неужели он думает, что он неуязвим настолько, что ему все равно что я узнаю? Видимо да, раз он не удивлен, что я заговорила о его матери. Он мог бы… хотя бы сделать вид, что удивлен. Мог бы испугаться: «Откуда ты знаешь?», «Как давно ты знаешь?».

— Почему ты смеешься? — мрачно спросила я.

— Потому что смешно — слышать угрозы от тебя. Ты лишь маленький кусочек паззла, во всей этой картинке, Энджел. И ты слишком мала, чтобы угрожать мне сейчас.

— Ты для этого пришел? — я насмешливо вскинула бровь. — Решил развлечься на ночь, поиздевавшись надо мной?

— Вовсе нет.

Кэри склонил голову оценивая меня томным взглядом из полуопущенных ресниц. Его темный взгляд вернулся к моим глазам.

— Я удивлен. Я действительно удивлен, тому, что вижу. Ты такая сильная… я еще никогда не встречал такого человека, как ты. В тебе столько сил…

— Я не сильная, — отрезала я, скрипнув зубами. Не могу поверить, что я целовала его. Я получала наслаждение, когда говорила с ним, на всякие отдаленные темы. Мне нравилось, что он заботился обо мне. Теперь я вижу Кэри Хейла настоящим. Он тот, кому я не должна была доверять. Я больше никому не доверюсь, потому что я не стану делать одну и ту же ошибку, в своей жизни.

Все дело в этом парне. Слишком надежный, самоуверенный, забавный, и умный. Слишком загадочный, чтобы я могла оставить его в покое.

— Я не сильная, — повторила я. Мне не нравилось, как он смотрит на меня — словно я кусок торта, лежащий перед голодающим. — Просто мне больше нечего терять.

Он снова тихо засмеялся, и я не выдержала:

— Что смешного, черт возьми?!

Он склонил голову на плечо, опираясь позади себя на руки.

— Забавно видеть, как ты лжешь всем вокруг. При мне не нужно делать это, Энджел, потому что я знаю правду. Я знаю, сколько сил, ты прикладываешь для того, чтобы не сломаться. Сколько сил уходит на то, чтобы открывать утром глаза, чтобы видеть эти улыбающиеся, безмятежные лица, продолжающие жить своей жизнью. Делаешь это, потому что тебе есть что терять. Я знаю, когда ты лжешь, Энджел.

Я и забыла о том, что Кэри Хейл видит меня на сквозь. Пожалуй, это одно из тех качеств, которые я полюбила в нем. Не нужно было быть кем-то другим. Рядом с ним я могла быть собой. Но сейчас я тоже, та, кем я являюсь. Жалкая, но все еще оказывающая сопротивление. Ему больше никогда не удастся смутить меня. Я изменилась.

— Верно, ты видишь, когда я говорю неправду, — согласилась я, вскидывая голову, и глядя на него сверху вниз. — К сожалению, я так не умею, иначе бы я сразу поняла, что ты за человек, и что тебе нужно от меня.

Я шумно вздохнула.

Если это продолжится я начну жалеть себя, а этого мне хочется меньше всего.

Он внезапно встал и подошел ко мне. Его кожаная куртка скрипнула. Я пристально следила за ним взглядом, но ни на секунду не подумала, чтобы отстраниться.

— Это свойство всех людей — пытаться задеть чувства другого, когда тебе больно. Я понимаю. Пожалуй, я хорошо понимаю тебя. Но не стоит пытаться ранить меня.

Я закатила глаза:

— Не подозревала, что у тебя есть чувства, которые можно задеть.

Кэри положил руки мне на плечи, и сжал тонкие пальцы под бретельками топа. Я не пошевелилась, хотя внутри вся содрогнулась, от смешанных чувств. Кэри внушительно произнес:

— Габриель и Серена. От них ты должна держаться подальше.

Я никак не отреагировала на его слова.

— Ты больше не можешь в открытую ходить по школе, и делать вид, что все хорошо, Энджел, — продолжил Кэри, — ты не можешь провоцировать эту женщину.

Я все еще молчала, сдерживая все те слова, которые рвались наружу. Я не хочу говорить с ним сейчас. Я больше не хочу участвовать в этой безумной игре, которая выводит меня из себя до такой степени, что дрожат руки, а в моей груди собирается огненное пламя ярости.

Кэри Хейл опустил голову на грудь, и отпустил мои плечи. Я ощутила укол облегчения, и медленно вздохнула. Кэри глянул на меня, своим проницательным взглядом, проникающим слишком глубоко в мою голову.

— Энджел, почему ты не говоришь со мной?

Я едва не рассмеялась, но потом все же решила задать безобидный вопрос:

— И почему же ты так ненавидишь свою мать?

Кэри Хейл отступил от меня, словно почувствовав угрозу, и я вскинула брови. Интересно, он поступит сейчас точно так же, как и в другие разы — просто сбежит, чтобы не отвечать на вопрос? Чтобы не нести ответственность за свои слова.

— Думаешь, у меня нет причин ее ненавидеть? — он со смешком вскинул бровь, но в его взгляде не было ни капли веселья. — Она… хуже, чем ты думаешь.

Я невесело усмехнулась. Все, о ком я думала плохо, оказались еще хуже.

Кэри Хейл прищурился, словно пытаясь узнать, о чем я думаю. Я думала о том, что он чокнутый псих. И я думала, что у меня не все в порядке с головой, раз у меня есть к нему какие-то чувства. Должно быть у меня Стокгольмский синдром.

Я облизала губы, и решила наконец покончить со всем этим. Ведь мы не можем с ним просто встречаться и говорить. Это не нормально.

— Я хочу, чтобы ты перестал делать это, Кэри. — Он внимательно посмотрел на меня сверху вниз, и я продолжила: — Не нужно делать вид, что ты заботишься обо мне сейчас, ясно? В первый раз, я действительно поверила тебе, потому что ты был милым, добрым и хорошим, но не сейчас. Не нужно больше притворяться. Не нужно предупреждать меня об опасности, и словно бэтмен забираться ко мне в окно среди ночи, чтобы сказать, что злодеи затевают против меня пакости, это раздражает!

— Я не прикидываюсь.

— Ты не прикидываешься, — с сарказмом повторила я. — Ты не прикидываешься, а делаешь что?

— Я забочусь о тебе, Энджел.

— Да уж, — я горько усмехнулась, скрещивая руки на груди. Мне показалось, та близость в которой мы находимся — опасной. Не наши тела, нет. Мои яростные эмоции, и его хладнокровная сдержанность. Это противостояние чертовски… опасно. — Ты хорошо обо мне позаботился в ту ночь, верно?

— Ты уже спокойно можешь говорить о том, что случилось? — Кэри вскинул бровь. — Не больно? Не страшно? Не испытываешь беспокойства, что тебя снова заставят лечь в клинику?

— Заткнись.

Мое дыхание стало глубоким, дыхание замедлилось.

Как он может быть таким, и говорить это сейчас, после всего того, через что мне пришлось пройти из-за него?

Я зажмурилась, и вернув себе остатки сил, я сказала:

— Даже если я умру, я больше никогда не позволю тебе манипулировать мной. — Он не отводил от меня глаз. Как прежде. — Ты знаешь, что я сейчас испытываю? Мне хочется убить тебя. Я бы убила тебя, если бы я могла сделать это, но я не такая как ты. И я ненавижу это в себе. Сотни тысяч раз я представляла, как я вырву твое сердце, как я похороню тебя заживо. И мне жаль, что я не могу сделать это.