Ольга Иванова - Сквозь пыль столетий

— Да подожди ты, дуреха, дай руку, — каким-то неожиданно мирным тоном проговорил тот и, насильно разжав Ксенин кулак, что-то вложил туда.

— Подсласти себе душу, сержант, — сказал он, быстро улыбнувшись, и, развернувшись, пошел прочь.

Так до конца ничего не понявшая Ксеня проводила его изумленным взглядом и наконец разжала ладонь: на ней лежала конфета, шоколадная, «Мишка на севере»… Наверное, она была настоящим сокровищем в это время… А незнакомец — обыкновенным спекулянтом…

Ксеня вздохнула и решила возвращаться назад, к машине. На углу она чуть не столкнулась с женщиной, ведущей за руку маленькую девочку. Девочка, как и ее мать, была худенькой, а кожа на ее лице была такая бледная и тонкая, что, казалось, светиться. И глаза — большущие, зеленые, с пушистыми черными ресницами.

— Держи, — поддавшись порыву, Ксеня протянула ей только что полученную конфету.

— Спасибо, тетя солдат! — чуть не задохнулась от восторга девчушка и улыбнулась, широко, открыто, как могут улыбаться только дети.

— Спасибо, — благодарно кивнула следом ее мать и тоже улыбнулась.

— На здоровье, — прошептала в ответ Ксеня, чувствуя, как к ее горлу неожиданно начали подступать слезы. Ей стало до ужаса жаль эту девочку, да и всех детей, которым не посчастливилось жить и расти в эти страшные годы… Стараясь сдержать слезы, Ксеня ускорила свой шаг и в считанные минуты оказалась у грузовика.

— Нагулялась? — приветствовал ее Василий Степанович, вылезая из-под капота. — Ты как раз вовремя… Мы уже почти доделали…

И вдруг странный тревожный звук, похожий на громкое тиканье часов прорезал тишину… Тук… Тук… Тук… Темп его ускорялся с каждой секундой.

— Метроном заработал… Артобстрел, поди, начинается, — брови водителя беспокойно сдвинулись на переносице, и он тут же закрыл капот. — Опять бомбят, немецкое отродье… Поспешим, ребятки…

И в подтверждение его слов где-то на другом конце города прозвучали первые взрывы. От этого дикого противоестественного звука у Ксени все сжалось внутри, а сердце забилось в такт метроному.

— Катерина, поедешь с нами в кабине, от греха подальше, — отрывисто, но твердо скомандовал Василий Степанович. — Запрыгивай, давай… Николай, помоги девке…

Но Ксеня сама, не дожидаясь помощи, проворно заскочила в кабину и вжалась всем телом в сидение. Коля вскоре тоже сел рядом с ней, а Василий Степанович занял свое место за рулем.

— Ну, с Богом, ребятки, — тихо сказал он и вдруг перекрестился, после чего нажал на газ, и машина тронулась. — Главное, не попасть по дороге под обстрел… Дорога-то тоже не вся наша…А нас ждут раненые солдатики…

Ксеня, вся внутренне сжавшись, закрыла глаза и начала мысленно с исступлением повторять: «Господи, пожалуйста… Господи, пожалуйста… Прошу тебя, Боженька…»

Долгое время дорога шла вдоль железнодорожных путей, а после свернула в лес. Ксеня заметила, как напряженная до этого момента спина Василия Степановича расслабилась, а взгляд стал более спокойным, и он даже начал что-то напевать себе под нос. Коля тоже слегка оживился и завертел головой по сторонам. Похоже, они миновали опасный участок, и можно было вздохнуть с облегчением, но Ксеня продолжала нервничать.

Вскоре лес стал редеть, а впереди появился просвет и на пути начали попадаться солдаты. «Наши» солдаты. Некоторые из них приветственно махали их машине. Василий Степанович проехал еще немного и наконец остановил грузовик на зеленой поляне, залитой мирным солнечным светом. Коля первым выпрыгнул наружу и протянул Ксене руку. Она нехотя вынырнула из кабины и первым, кого увидела, был Артем. Он стоял, приткнувшись к стволу дерева, и что-то ел ложкой из металлической глубокой тарелки. И, конечно же, он тоже был в солдатской форме.

Заметив ее, парень тут же отставил тарелку прямо на землю и кинулся к ней.

— Темочка, — всхлипнула Ксеня и обняла его, чувствуя, как по щекам побежали слезы.

— Тише, Ксюха, тише, прекрати, — Артем начал успокаивающе гладить ее по спине. — Все хорошо… Мы теперь вместе… И Игорь тоже здесь…

— Правда? — Ксеня просияла, взглянув на друга.

— Правда-правда, — усмехнулся тот.

— Где он?

— Он сейчас у начальника штаба… А ты лучше вытри слезы, а то на нас уже начали косо поглядывать…

Ксеня оторвалась от Темы и быстро стала смахивать слезы.

— А меня обнять, Катюшка, а? — раздался звонкий женский голос, и Ксеня увидела, как к ней спешит улыбающаяся молодая женщина. Она была среднего роста, худенькая, с рыжими, как огонь, волосами, которые ко всему прочему еще и вились. — Тимофея обнимаешь, а подругу свою? — женщина обхватила Ксеню за плечи и, чмокнув в щеку, на несколько секунд крепко прижала к себе. — С возвращением… Тебя уже все заждались, особенно твой Мирохин… Все время, пока тебя не было, ходил сам не свой…, - при этом она заговорщицки ей подмигнула.

— А что, Тонечка, мы как раз к обеду, как я вижу? — подошел к ним Василий Степанович, радостно улыбаясь.

— Как видишь, Степаныч, — с веселым задором ответила та.

— И чем нынче кормят солдата? — продолжал в тон ей водитель.

— А ты, Степаныч, не знаешь, где наша кухня что ли? Пойди туда и спроси у Петьки, что он там сегодня накашеварил! Я-то еще к обеду не приступала, знаешь ли… У меня там связь не на кого оставить… Вот только ради Катьки и выбежала на секундочку… Ну и в правду пойду, а ты, — она снова повернулась к Ксене, — иди поешь с дороги, а после меня заменишь ненадолго, идет?

— Хорошо, — кивнула Ксеня и даже улыбнулась: ей определенно понравилась эта рыжеволосая заводная девушка.

— Я провожу тебя, — громко сказал Тема. — До кухни.

— Ой, гляди, Тимоха, — шутливо погрозила ему пальцем Тоня, — чтобы Мирохин к тебе Катьку не приревновал!

— Я по-дружески! — засмеялся Тема. — Он поймет…

— Ну смотри, — с улыбкой покачала головой Тоня и, ловко спрыгнув в вырытую траншею, скрылась в блиндаже.

И окоп, и блиндаж Ксеня заметила только сейчас, и при виде них вновь неприятный холодок пробежался по всему ее телу. А на пути к полевой кухне она обнаружила, что все вокруг в разных направлениях сплошь изрыто этими самыми траншеями, в которых и шла основная жизнь солдат. Они напомнили Ксене улицы, со своими переходами и поворотами, мостами-перекрытиями и домиками-землянками.

У полевой кухни царило оживление. Солдаты, получив свою порцию от повара, собирались поблизости небольшими группами и обсуждали какие-то свои дела за обедом. Кто-то даже смеялся и рассказывал анекдоты.

— Как они умудряются не падать духом в такое время, — сдавленно проговорила Ксеня, поглядывая на них. — Когда кругом война… Когда они могут в любую секунду погибнуть… Как они находят силы жить с этим?..