Дженнифер Линн Барнс - Инстинкт убийцы

— Как собака на привязи, — сказала она.

— Я убью тебя, — голос Рэддинга потупился, но это были не пустые слова — совсем нет. — Ты понятия не имеешь о том, на что я способен. Даже не догадываешься.

Стерлинг не ответила. Она вышла из комнаты и экран погас.

— Вы попросили Дина заклеймить вас? — Лия заговорила первой.

— Рэддинг должен был поверить в то, что Дин убьет меня, в то, что за ним не стоит приглядывать, — Стерлинг взглянула на Лию. — Иногда приходится делать то, что нужно, чтобы выжить.

Лия знала это — как знали это и Дин с Майлом. Я подумала о Слоан, считающей дырочки в душевом трапе, одержимо работающей по ночам, и о себе, говорящей Лок, что я убила свою мать — я отвлекла её, чтобы Майкл смог убить её.

Иногда приходится делать то, что нужно, чтобы выжить .

— Проехали, — сказала Лия. — Я пойду посмотрю, как там дела у Слоан, — она не хотела говорить о выживании, и я запомнила это, на будущее. Решив, что я тоже не против побега, я последовала в подвал вслед за Лией. Мы обнаружили Слоан сидящей посреди фальшивого фойе в окружении карт и географических атласов.

— Что-нибудь нашла? — спросила я.

Слоан подняла голову от карт, но её глаза не фокусировались на нас. Она застряла в размышлениях, рассчитывая что-то. Её мысли заглушали нас.

Лия легонько ткнула её ногой. Слоан вынырнула из своих размышлений и взглянула на Лию.

— Географическое профилирование на удивление неудовлетворяющее, — сказала она, звуча почти раздраженной. Она разложила бумаги перед собой и жестом приказала нам посмотреть поближе. Я опустилась на колени.

— Большинство убийц выслеживают жертв не дальше определенного расстояния от их дома, — Слоан указала на изображенных на карте круга с разными центрами.

— Эмерсон Коул. Профессор Фогл. Трина Симмс. Домик Фогла находится в трех часах езды от Колониального Университета, который, в свою очередь, в трех часах езды от Броукен Спрингс.

Вместе три точки на карте напоминали кусок пирога.

— Даже если задать радиус от двух до трех часов езды, наложение областей крохотное.

— Разве это не хорошо? — рискнула спросить я. — Чем оно меньше, тем меньше территория для поисков.

— Но дело не только в этом, — сказала Слоан. — На этом крохотном кусочке карты только одно место бросается в глаза.

Лия заметила его прежде, чем я.

— Тюрьма, где держат отца Дина.

— В этом есть смысл, — сказала я. — Рэддинг отдает приказы. Рэддинг — центральная фигура в этом деле.

— Но это мы и так знали! — Слоан почти кричала. Она прикусила нижнюю губу, и я вдруг поняла, какой беспомощной она себя чувствовала, сидя здесь, внизу: совсем одна, она не может ничего изменить, не важно, сколько раз она проведет расчеты.

— Эй, — я уцепилась за её руку, помогая ей встать. — Пойдем, доложим обстановку агенту Стерлинг.

Слоан, кажется, хотела поспорить, но Лия опередила её.

— Дело всегда в деталях, — ласково сказала она Слоан. — Десяток секунд, крохи информации — никогда не знаешь, что существенно поможет делу.

Стоило нам подняться на первый этаж, хлопнула входная дверь. Сначала мы с Лией и Слоан замерли, а затем зашагали ко входу. По дороге мы наткнулись на Стерлинг и Майкла. Все мы одновременно остановились.

Дин снимал пальто. Бриггс ждал, скрестив руки на груди. Судя по всему, он ожидал, что мы все бросимся к ним.

— Что-нибудь нашла? — спросил он у Лии.

— Ничего, кроме того, что мы и так знали: он долго, медленно вальсировал вокруг правды.

— Что у тебя? — спросила у Бриггса Стерлинг.

— Хочешь сначала услышать плохие или хорошие новости?

— Удиви меня, — сухо сказала Стерлинг.

— У нас есть образец ДНК, — Бриггс позволил себе краткую улыбку — видимо, так выглядел танец джиги в исполнении агента ФБР. — Трина Симмс оцарапала нашего Н.О. ногтями.

Разве не странно, что Н.О. не оставил никаких улик на двух первых местах преступлений, но на третьем позволил жертве поцарапать себя? После всего, что я узнала, я была уверенна в том, что Дэниел Рэддинг ценит совершенство, планирование и внимание к деталям.

— От ДНК не много пользы без подозреваемого, — едва слышно произнес Дин.

Майкл поднял бровь.

— Я так понимаю, вы ничего не узнали у старосветского организатора преступления?

Впервые на моей памяти Майкл не назвал Дэниела Рэддинга «отцом Дина» или по имени. А со стороны парня, который зачастую обращался к Дину по фамилии, которую тот делил с монстром, чтобы сделать ему больно, прозвучало это довольно доброжелательно.

— Мой отец, — произнес Дин, сводя на нет попытку Майкла, — отказался увидеться с нами. Мы заставили его, но он так и не заговорил.

— Это не правда, — Лия извиняясь взглянула на Дина, заранее отмахиваясь от любых протестов. — Что-то он сказал.

— Ничего, что стоило бы повторять, — Дин взглянул на Лию, словно проверяя, хватит ли ей наглости снова назвать его лжецом.

— Ничего, что ты хотел бы повторить, — негромко поправила она.

Бриггс откашлялся.

— Рэддинг сказал, что сегодня не в настроении для разговоров. Сказал, что может быть не против поговорить завтра. Мы устроили ему полную изоляцию — никаких посетителей, никаких телефонных звонков, никакого общения с другими заключенными. Но мы понятия не имеем о том, какие приказания он уже успел передать своему напарнику.

Он может быть не против поговорить завтра, — слова Бриггса эхом отдались в моих мыслях, и я подняла голову, чтобы взглянуть на Дина.

— Ты думаешь, что завтра умрет кто-то ещё.

Это было в стиле Рэддинга — отказаться говорить, пока он не получит новую тему для злорадства. А вот отказ увидеться с Дином — это удивило бы меня, если бы я только что не увидела, как агент Стерлинг сообщила Дэниелу Рэддингу о том, что сын предал его.

Отец Дина хотел наказать его, почти так же сильно, как он хотел наказать агента Стерлинг, не только за то, что она осталась в живых, но и за то, что она посмела отобрать у него самую важную вещь в его жизни.

Его сына.

— Что вы ещё узнали? — спросила я. Я знала, что Дин с Бриггсом что-то недоговаривают. Рэддинг не позволил бы Дину выйти из комнаты, не восстановив свою власть — он хотел причинить Дину боль, хотел заставить его страдать, за предательство отца.

Бриггс громко выдохнул. Затем он обернулся ко мне.

— Было ещё кое-что…

— Нет, — беспрекословное отрицание Дина последовало мгновенно.

— Дин…

— Я сказал нет.

— Не тебе решать, — возразил Бриггс. — Желание поставить себя на кон — свою безопасность, свой рассудок, свою репутацию — не самоё тяжелое в нашей работе. Сложнее всего позволить сделать всё это людям, которые тебе не безразличны.

Дин развернулся в сторону кухни. Я думала, что он уйдет, но он не стал. Он просто, стоял спиной ко всем нам, в то время как агент Бриггс рассказывал нам о прощальных словах Рэддинга.