Саша Глейзер - Абсолем

— Спасибо, не нужно. Где ближайший выход на пятнадцатый уровень трибун?

Парень на секунду задумался.

— Он объединён с шестнадцатым и семнадцатым. Нужно выйти на шестнадцатый, там лестницы наверх и вниз, по ним спуститесь на нужный уровень. Вам какая часть нужна?

— Восточная.

— Тогда вам туда, метров двести по коридору. Там будет указатель на восточный сектор.

Макс кинулся в указанном направлении. Он осторожно орудовал локтями, расчищая себе путь. Неожиданно кто-то вцепился в этот самый локоть.

— Вы что здесь делаете? — прошипел на ухо голос, который Макс сейчас меньше всего хотел слышать.

— Двигаюсь вперёд. — Макс попытался стряхнуть намертво вцепившуюся в него руку Авакян, но тщетно.

— Вы должны быть в зоне разминки с Лайардом. Ему нужна поддержка, на мальчика смотреть тошно.

Макс смотрел на Авакян, чувствуя себя зажатым в тиски.

— Послушайте, мне нужно идти. Это действительно важно…

Леони ещё сильнее стиснула его локоть, оставляя на нём красноватые полумесяцы от своих ногтей:

— Это ты меня послушай! Что сейчас может быть важнее? Ты ему нужен, понимаешь ты это или нет?

Макс выдохнул, пытаясь сдержать себя и не оттолкнуть Авакян силой. Некоторые уже поглядывали на них с любопытством.

— У него есть тренер по конькобежной подготовке, он сейчас рядом с ним, вы же сами мне сказали, — прошипел Макс.

Леони смотрела на него почти что с ненавистью. Она ещё больше приблизила к нему свое красиво накрашенное лицо:

— Тебе совсем на всё плевать?! Нет с ним сейчас никого рядом! В зону разминки у старта можно аккредитовать только одного наставника.

— И?

— И я аккредитовала тебя, дурак!

Макс понятия не имел, зачем она это сделала. Очевидно, все мысли отразились на его лице. Неожиданно Леони ослабила хватку:

— Ты ему нужен… Он сломлен еще до старта. Я не знаю, как к нему подступиться. — Леони вообще отпустила его руку.

Теперь его никто не держал, но Макс и сам не двигался с места.

— Вы не знаете, как к нему подступиться?! Раньше нужно было думать. Ведь это вы загрузили его под завязку чувством ответственности и грандиозности всего происходящего. Он заранее смешал себя с грязью за свой возможный провал. И сейчас перед стартом его не вытащит из этой ямы даже самый сильный психолог, не то что я.

Леони плотно сжала губы. Она отвела взгляд в сторону и произнесла:

— Да, признаю, возможно, я перегнул палку в подготовке Лайарда. Но поймите, Штайн, он первокурсник, у которого появился такой великолепный шанс. Нельзя было бросить его в этом деле, самостоятельная подготовка ни к чему хорошему бы не привела. А вы же понимаете, какое влияние на имидж нашего колледжа окажет призовое…

— Леони, прошу вас, заткнитесь касательно имиджа колледжа. Я пошёл к Лайарду.

Макс развернулся и зашагал в противоположном направлении, проклиная на чем свет стоит Авакян. Леони даже не думала реагировать на его ругательство. Сцепив руки перед собой, она с тревогой наблюдала за удалявшимся Максом.

Когда Макс вышел на арену, у него перехватило дух. Огромная, сияющая, сверкающая. Безукоризненно гладкий лёд, режущий глаза своей идеальной белизной, отражал серебристые своды арены, подсвеченные мощными прожекторами. Где-то высоко наверху развевались флаги стран, представители которых участвовали в Чемпионате Земли. Бесконечным рядом они сливались в одну пёструю полосу и уходили вдаль. Несмотря на то что до старта было еще полчаса, трибуны были заполнены до предела. Здесь собралось около сотни тысяч счастливчиков, которым удалось достать билеты. Слева от себя Макс увидел комментаторскую трибуну. На ней было размещено около двух сотен позиций, на каждой мигал значок какой-нибудь телекомпании. Некоторые комментаторы уже работали в прямом эфире, наблюдая за раскаткой участников. Кто-то ещё только готовился, просматривая информационные материалы по конькобежцам. Посчитать все камеры не представлялось никакой возможности. Их была уйма. Операторы чётко «вели» каждого спортсмена, отслеживая и выдавая в эфир каждое движение, каждую эмоцию, промелькнувшую на лице.

Макса передернуло от грандиозности события и своей к нему причастности. Он подошёл к мягкому борту и опёрся на него. Специальный материал, созданный для защиты конькобежцев во время падения, тут же принял форму его тела. Неожиданно кто-то тронул его за плечо:

— Вам нельзя здесь находиться, это зона личного пространства спортсменов и их наставников. — И волонтер строго посмотрел на Макса.

— Все в порядке, я тренер одного из участников.

Под недоверчивым взглядом парня Макс достал манипулятор и вывел свою аккредитацию.

Волонтер кивнул:

— Вы бы ее в распечатанном виде на груди носили. Так удобнее. Поймите, здесь всё строго. Часто пресса пытается…

— Я понял, — кивнул Макс и тут же отвернулся.

Он попытался найти взглядом Трента. Наконец он увидел его серебристый комбинезон с эмблемой их колледжа. Макс сложил руки рупором и громко крикнул:

— Трент!

Но потерянный Лайард даже не услышал. Он медленно катил по разминочному кругу, смотря куда-то прямо. Макс проследил за его взглядом. Тот смотрел на высокого конькобежца в черном. Невольно Макс залюбовался тем парнем. Жёсткий, мощный, идеально сложённый, абсолютно точно и чётко контролирующий каждый свой шаг на льду, он скользил, заложив руки за спину, ни на кого не обращая внимания. В каждом толчке чувствовалась едва сдерживаемая мощь, так и просящая выхода. Во время каждого движения мышцы перекатывались под идеально облегающим комбинезоном. Жгучечёрный, он буквально лоснился во внимании десятков объективов, направленных на этого спортсмена. И без четкой белой надписи «Либеро» на спине, было ясно, кто это. Кун ушёл в поворот, затем выехал на противоположную прямую. Макс дождался, пока он сделает полный круг и поравняется с ним. Голландец по-прежнему ни на кого и ни на что не обращал внимания. Его глаза были устремлены в одну точку прямо перед собой, губы плотно сжаты. Когда Кун проскользил мимо, Макса обдало исключительной уверенностью, которую излучал спортсмен. Наконец Либеро вышел из посадки и поехал на ровных ногах. Он вскинул руки и несколько раз ощутимо ударил себя по бёдрам, разогревая мышцы и заставляя бежать кровь быстрее. Макс вновь посмотрел на Трента. Тот выглядел уныло. В этот момент он как раз проезжал мимо, и Макс ещё раз крикнул:

— Трент!

На сей раз студент услышал его. Он вскинул голову и быстро подкатил к Максу, резко затормозив у борта. Он явно хотел что-то сказать, но передумал и вновь смятенно посмотрел на Куна Либеро.

— Я знаю, о чём ты сейчас думаешь. — Макс больно сжал руку Трента, заставляя того отвести взгляд от знаменитого голландца и посмотреть на него. — Ты знаешь, в чем его сила?