Марина Ли - Сказочница

Кир закусил нижнюю губу и, играя бровями, двинулся в мою сторону:

Ну, раз нам больше никто не мешает…

— Поздно! У меня уже другие планы, — и перед вытянувшимся лицом коварно дверь захлопнула.

Из-за двери послышалось обиженное:

— Мира!..

— Ты обещал меня в храм Слова отвести, — напомнила я, озираясь в поисках белья. А гардеробчик-то мой весь в Замке остался… Какая-то неправильная у нас семейная традиция устанавливается: я, Кир, утро и никакой моей одежды… Снова выглядываю из ванной.

— Кир… даже не знаю, как сказать, но мне, кажется, опять нечего одеть…

Не обращая внимания на мое возмущенное шипение, красавчик оттеснил меня вглубь ванной и сам зашел следом. Шагнул к одному из шкафов и открыл дверь. А там, за дверью, он, женский рай… В смысле своя собственная гардеробная комната. МОЯ собственная. С платьями, туфлями, шляпками, с маленьким косметическим столиком и большим зеркалом в пол. И окном во всю стену. Ну, ни фига себе!

— Откуда… — выдохнула я слегка охрипшим голосом.

— Я вчера указание дал, перед тем, как мы в Замок вернулись.

— Но ведь это же твоя спальня… — я подозрительно сощурилась. Вот же нахал! Когда мы в Замок возвращались, я ему ничего такого не обещала, а он в своей спальне мою гардеробную устроил.

— Наша спальня, — категорично отрезал этот деспот и, прицелившись, меня в голое плечо поцеловал, а потом открыл дверцу шкафа у противоположной стены, обнаружив вариант мужского рая.

— А я вчера в простыне весь вечер просидела, — пробормотала я, рассматривая разнообразие ночных сорочек и пеньюаров.

— Ммм… — Кир плеснул воды на лицо. — Мне очень понравилось, спасибо… И еще, — он оглянулся через плечо и я немного смутилась под его взглядом. Ну, все-таки я никогда не делила ванную с мужчиной… Как-то это, как оказалось, даже слишком интимно. — Вот на тебе была такая вещичка интересная, — он рукой нарисовал овал в районе своей груди. — Так вот, мне бы хотелось, чтобы в твоем гардеробе таких было много… — он мечтательно зажмурился и добавил. — Очень много… Мира, а может, ну его к демонам, этот храм, а?..

— Еще чего! — пискнула я и в своем раю укрылась, подальше от этого соблазнителя.

Когда умывательно-одевательные процедуры были закончены, мы решили все-таки выбраться в люди и покинуть НАШУ спальню, но у двери Кир неожиданно обнял меня за талию, прижал к себе крепко и, не позволяя двинуться с места, прошептал мне в затылок:

— Я люблю тебя, моя врушка.

И я расплылась лужицей. Я, как Т-1000, распалась на миллион маленьких осколков, потом с трудом собрала себя заново, уже другим совершенно счастливым человеком и, откинув голову назад ответила:

— И я тебя. Очень, — и губы для поцелуя подставила, а он поцеловал жарко, нетерпеливо, так, словно и не было этой ночи, окончательно лишая воли и разума.

— Точно в храм? — и руки с талии скользнули вверх и многообещающе все там наверху сжали, вырывая непроизвольный стон:

— Кир… — у меня сердце в горле колотится, а мозг подбивает согласиться на уговоры, и раз в жизни подумать о себе любимой, а не о ком-то еще. Красавчик, словно мысли мои читая, вздохнул тяжело и, отпуская меня, проворчал:

— Ну, в храм, так в храм…

Замечательный мой!

***

Белый Город был прекрасен. Но рассмотреть его толком мне никто не позволил.

Когда после завтрака, плавно переросшего в обед, мы, наконец, вырвались из замка, Кир грустно сообщил:

— К сожалению, ну, совсем нет времени показать тебе город так, как мне этого хочется. Однако и отказать себе в удовольствии проводить тебя до храма, не могу. Поэтому, не смотри по сторонам, я тебе потом все расскажу, ладно?… А пока я тебя отведу к мэтру, оставлю там… Счастье мое, поклянись, что ты никуда не провалишься и не исчезнешь!

— Я же не нарочно!

— Я знаю… Не хочу с тобой расставаться ни на минуту! — остановился вдруг и сжал меня в крепких объятиях прямо посреди улицы, вызывая удивленные взгляды и смешки.

— Кир! — призвала к порядку основательно смущенная я. — Смотрят же!

— Смотрят! — прорычал он и зажмурился на секунду.

— Ты в порядке?

— Да, прости… — он выпустил меня из объятий и взял за руку, и тыльную сторону ладони поцеловал, и уже на ходу продолжил:

— Я тебя у мэтра оставлю, а потом заберу. Сам. Дождешься?

Улыбаюсь ему.

— Может, на обратном пути город посмотрим? Я тебе покажу, где любил в детстве гулять.

— Замечательная идея! — восхищаюсь я и от его профиля глаз оторвать не могу, забыв напрочь о красотах архитектуры.

— А вот и храм! — объявил Кир, останавливаясь посреди площади.

Мастера современной архитектуры, не здесь, а там, в, до недавнего времени, моем мире, от зависти обгрызли бы себе руки до локтя, увидев такое.

— Вот ЭТО?

Храм Слова был сделан в форме огромной развернутой книги, стоящей на подставке из длинной мраморной лестницы. Обложка, переплет, страницы — все было совершенно как настоящее. Мне даже захотелось потрогать стену этого удивительного здания, чтобы убедиться, что она не из бумаги.

— Ничего себе… — выдохнула я и поймала довольный взгляд Кира.

— В Белом Городе самый красивый храм. И самый древний. Здесь хранится «Книга мертвых».

Прямо, Амдуат и Хамунаптра какая-то…

— «Книга мертвых»?

— Тебе мэтр Лин все расскажет. Идем скорее, я хочу увидеть твое лицо, когда мы окажемся внутри, — и улыбнулся мне нежно.

А затем мы поднялись по ступенькам, красавчик толкнул невидимую дверь, и я вошла в ослепительную белизну. Здесь не было стен, пола и потолка, не было икон, чадящих свечей, не было цветных витражей, фигурок святых, гробов с мощами, алтаря, не было арок и сводов, разукрашенных талантливыми мастерами. Здесь вообще ничего не было — только я в потоке света.

— Но как? — сказать, что я была поражена — ничего не сказать.

— Что ты видишь? — спросил Кир, касаясь уха шепчущими губами.

— Не знаю, я не понимаю… — пробормотала я нерешительно. — Это просто свет?

— Люблю тебя! — простонал он мне прямо в ухо и, развернув к себе, поцеловал страстно и пьяно. — Люблю!

Где-то за моей спиной послышалось возмущенное покашливание, Кир с провинившимся видом отступил от меня на шаг, и волшебство рассеялось.

Я стояла на пороге комнаты с неровными стенами и кривыми окнами, под ногами толстый ковер, сбоку камин, книжные полки от пола до потолка… Но главное, нет больше молочной белизны и ослепительного НИЧТО. Обычный солнечный мягкий свет… Колдовство какое-то! Подозрительно кошусь на красавчика, а он стоит, довольный, как слон, и улыбается.

— Что это было? — даже не знаю, возмущаться мне или улыбнуться в ответ, потому что, когда он вот такой, я просто теряю способность мыслить.

— Я тебе вечером объясню, — прошептал мне муж и уточнил: