Марина Леванова - Давным давно

Юноша двинулся к нему. Пока он шёл, посох в его руках медленно сворачивался в короткий жезл, краски и сила уходили из него, жизнь его покидала. Аниель уверенно протянул своё грозное оружие в руки Кайдану. Учитель осторожно принял его и повернулся к Джим. Протянул ей жезл.

— Тебе разрешено к нему прикоснуться. Возьми его.

Джим тщательно вытерла о форму враз вспотевшие ладошки. Ученики полукругом обступили их в стремлении не пропустить ничего важного из предстоящего зрелища. Она неуверенно посмотрела сначала на мастера Кайдана, а потом на хозяина магического жезла. Тот едва заметно кивнул из-за спины учителя. Она благоговейно протянула руку и взяла жезл в ладонь. Поначалу ничего не происходило, но вот он вдруг внезапно нагрелся в её руке. Нет, он раскалился, причиняя боль. Сердце гулко ухнуло, во всём теле полыхнуло огнём. Секунда. Другая.

На глазах изумлённой аудитории жезл послушно развернулся в её руках.

— Невероятно!!! Потрясающе!!! — Мастер в восторге прыгал вокруг неё. Юноша, всё это время стоявший за спиной мастера, вышел вперёд и протянул руку в её сторону.

— Приветствую тебя, брат! — Сжал в кулак её ладонь и притянул к себе к груди, к сердцу. — В служении мы едины!

Джим посмотрела влево, посмотрела вправо, стойко выдержала восхищённый взгляд янтарных глаз Алисии, тревожный — Виттора, мило всем улыбнулась и потеряла сознание.

Кто-то рядом что-то возмущённо кричал. Кто-то крепко сжимал кисть правой руки, а кто-то заботливо ощупывал холодной рукой её лоб.

«Ну почему надо разбудить в самый неподходящий момент? Тираны и супостаты!»

Благодаря систематическим походам в библиотеку запас знаний и ругательств у неё стремительно пополнялся.

Не открывая глаза, она нахмурилась, грубо вырвала кисть из чьих-то рук и дёрнула головой, поворачиваясь на бок и удобнее устраиваясь для дальнейшего сна.

«Какой же всё-таки замечательный сон мне приснился!» — Она улыбнулась.

— …да как ты можешь сомневаться в моих словах?! Я же тебе говорю, жезл признал в ней «ведающую». Я видел это собственными глазами! — Голос сорвался на крик. — Заставить пройти её через это ещё раз, только чтобы удовлетворить твоё любопытство — не то что глупо, а крайне опасно для неё… и ты сам знаешь, почему. Она же не подготовлена, а зачерпнуть столько сил из собственного резерва жизненных не под силу даже взрослому человеку.

— А я не верю. Не верю и всё тут. Глаза могли и обмануть. — Кто-то склонился над Джим, нависая всем телом.

— Чтобы этот задохлик… и жезл — это просто невероятно. Нонсенс.

Джим сморщила нос. Она узнала бы этот голос из тысячи.

«Мне это не приснилось! Для меня тоже нашлось оружие. Да ещё какое! Я самая счастливая на свете!»

Она распахнула глаза и резко села, приложившись головой о скулу магистра Диира. И да, она снова на больничной койке в лазарете. Он прищурился, потёр рукой челюсть. За его спиной возник чёрный плащ.

— Тебе всё же придётся поверить на слово. — Диир вздрогнул, но не повернулся к говорившему, по его лицу было видно: он прекрасно осведомлён, кто стоит у него за спиной. — И тебе придётся дать всю необходимую базу для последующих тренировок.

Диир отвёл свой изучающий взгляд от лица Джим.

— Странно, но я ничего не чувствую. Совершенно ничего! Никакого потенциала или скрытой силы. — Посмотрел с интересом в изменчивую темноту под плащом. — Почему? — Видя, как плечи приподнялись одновременно вверх у обоих, довольно хмыкнул. — Вы тоже этого не чувствуете, ведь так! — Перевёл взгляд на чёрный плащ и заглянул в изменяющуюся темноту под капюшоном. — Один лишь вопрос — как ты представляешь себе сделать воина из этого? — Его толстый палец чуть не ткнул Джим в нос.

— На то ты и магистр, и мастер, и маг и всё такое. — Явно забавляясь, это существо наклонило голову и выдало самый важный свой аргумент: — Если не сможешь ты, значит, не сможет никто, так сказал, между прочим, о тебе сам Цитариус.

По лицу Диирде’Грама промелькнула за одно мгновение куча противоречивых эмоций. Заинтересованно посмотрел на Джим. Его взгляд обещал многое. И это пугало.

— А знаете что? Я всё же попробую! — И, видя, как Джим полезла при его словах с головой под одеяло, быстро добавил: — Но ничего не обещаю.

А потом был урок самообороны. Они прыгали, бегали, отжимались, подтягивались, лазали по канатам, отрабатывали простейшие приёмы. Точнее, кто-то всё это делал, но у Джим снова ничего не получалось. А потом весь класс был отпущен отдыхать, а Джим — оставлена на дополнительные часы для индивидуальных занятий с магистром Дииром. У неё был личный урок по самообороне. И она снова прыгала, бегала, отжималась, подтягивалась.

«Ну, это ничего. Ради обладания таким совершенным оружием можно всё что угодно стерпеть. Да я теперь самая счастливая из всех счастливых в Академии, нет счастливее на всём белом свете!»

Вписанные чей-то твёрдой рукой в её расписание дополнительные часы по самообороне мотивировались «учителем-мучителем» тем, что он (то есть Джим) является самым отстающим, неперспективным, дохлым «задохликом-бестолочью», какого отродясь не видывали стены этой Академии за всё время своего существования. А так как отныне это становится его личным делом, он клятвенно заверил, что будет теперь уделять ей каждый день час или два своего личного свободного времени.

«Я самая несчастная из всех несчастных в Академии! Нет, не так! Я самая несчастная на всём белом свете!»

Джим осторожно переступила с ноги на ногу и сделала ещё пару шагов по тёмному коридору. Только бы добраться до комнаты. Устало привалилась спиной к холодной стене. Показалось мало, через силу повернулась и приложила разгорячённый лоб к холодному камню. «Определённо, я так больше не выдержу!» Обречённо посмотрела вглубь тёмного коридора. «Как же я раньше не замечала, что он такой бесконечный?!» Заставила себя оторваться от надёжной стены и сделала ещё пару шагов. «А все давно уже спят». Не удержалась, упала.

На четвереньках подползла к спасительной стене, попыталась встать. «Да всё это бесполезно!» Сползла вниз.

«Надо просто немного отдохнуть». Сидя на холодном каменном полу, привалилась к стене и прикрыла глаза.

Магистр Диирде‘Грам выполнил свою обещание. Джим уже три месяца жила как в кошмарном сне. А последний месяц стал для неё самым настоящим испытанием. Весь преподавательский состав, заметив, что она стала отставать по основным предметам, дружно переговорил с её мучителем. И вот по расписанию тренировки теперь шли дважды в сутки — рано утром (общая физическая подготовка) и вечером (отработка основных приёмов). Да, она стала немного лучше прыгать, быстрее бегать, относительно лазать по канату, не как раньше — съезжать на голову преподавателю, посредственно отжиматься и подтягиваться, и даже кое-какие приёмы стали получаться куда лучше, но каких трудов это ей стоило — не знал никто. Она не высыпалась, не отдыхала, едва успевала вовремя покушать, забывая иногда искупаться и сменить на себе вещи, и совершенно перестала следить за днями. На занятиях автоматически что-то писала, по вечерам списывала из тетрадей Алисии недостающий материал, а по ночам зубрила прошедшие темы. Порой и засыпала там же — за столом над конспектами. Всё чаще закрадывалась мысль: а настолько ли ей хочется обладать таким совершенным оружием и нужно ли это ей вообще?