Шерри Томас - Пылающие небеса (ЛП)

– О, разве он ужасный? – рассмеялась она. – Я пока не заметила.

– Увы, вы очень красивы, но наши вкусы слишком разнятся.

Еще несколько молодых женщин попытали удачу, но Тит избавился от них с той же сноровкой. Но затем к нему подошла та, от кого нельзя было уйти столь же легко, – Арамия, дочь леди Калисты.

– Тит, – протянула она к нему руки, – приятно снова тебя повидать.

Они познакомились очень давно: леди Калиста иногда брала дочь с собой в замок, чтобы Тит поиграл с кем-нибудь своего возраста. Они могли бы стать идеальными друзьями: Арамия была терпеливой, никогда не жаловалась и всегда выражала готовность к экспериментам. Не говоря уже о том, что она, как и принц, не знала своего отца. Но в годы сразу после потери матери в Тита словно демон вселился, и он только издевался над Арамией, вместо того, чтобы с ней подружиться.

Когда они играли в прятки, он запирал ее в кладовой; когда резвились на воздухе – подсовывал клопов ей под блузку; а еще допытывался, почему она столь уродлива при такой красавице-матери.

«Может, мой отец был далеко не красавец», – только и пожимала плечами Арамия.

В последние годы их дорожки нечасто пересекались. Но избавиться от чувства вины оказалось что выбираться из болота. Стоило Титу увидеть Арамию, как он понимал, что все еще по шею в трясине.

– Как жизнь, Арамия? – Он расцеловал ее в обе щеки.

– О, как обычно. Ты же знаешь мою мать: все еще пытается превратить меня в лебедя. – Несмотря на все усилия, ей не удалось произнести это совсем пренебрежительно.

Арамия никогда не была уродливой – неприметной, возможно, но не уродливой. Хотя на фоне леди Калисты даже привлекательные женщины терялись. Тит не представлял, каково это: всю жизнь провести в тени блистательной родительницы.

– Но ты уже лебедь, – попытался он поднять дух Арамии.

– Не думаю, что внутренняя красота у моей матери в почете.

– А кто сказал, что я о внутренней красоте?

– Очень мило с твоей стороны, Тит, спасибо, – улыбнулась Арамия. – Не хочешь ягодного пунша? По моему собственному рецепту с добавлением секретного ингредиента: всего лишь капельки снежномятной эссенции.

Тит не желал, чтобы она называла его милым. Болото затянуло чуть глубже.

– Тебе все еще нравится возиться с рецептами?

– Так я могу приносить пользу.

«Раз уж мне не суждено слыть красавицей», – вот что имелось в виду.

Сердце разрывалось от того, сколь сильно ей хотелось заслужить материнское одобрение.

– Не отказался бы от бокала.

– Я попытаюсь что-нибудь придумать, чтобы матушка не слишком тебе досаждала. – Арамия сжала его руку.

И отошла, чтобы самой принести пунш. А к моменту ее возвращения Алект и леди Калиста уже отыскали принца. Арамия не забыла о своих словах и увела мать за собой, сославшись на нечто, требующее ее внимания.

С одним Алектом справиться было легче. С энтузиазмом ребенка-переростка он рассказывал об эпическом подвиге: мол, решил обзавестись новой мантией, так пришлось провести пять незапланированных примерок за последние два дня.

Тит слушал его лепет, притворяясь, будто пьет ледяной пунш Арамии. Ей он доверял, но никогда нельзя знать наверняка, что на уме у леди Калисты.

– Возьмите бокал с пуншем Арамии, – предложил Тит Алекту. – Напиток вас немного взбодрит.

– Ах, он вам, стало быть, пришелся по вкусу? – поинтересовался тот.

– Да. А почему вы так удивлены?

– Ну, всего лишь потому, что вашему высочеству очень трудно угодить, – неловко рассмеялся Алект.

– Да, такова участь рожденных с утонченным вкусом.

– Верю, что в этом все и д...

– Довольно! Нет, это я не вам, Алект, – вы можете продолжать. Я говорю со своей канарейкой.

Фэрфакс вела себя странно: клевала его в плечо, чирикала прямо в ухо, а теперь еще и оставила глубокую царапину на шее.

– Быть может, мисс Лютик голодна? – предположил регент.

Фэрфакс действительно уже давно не ела, а мимо проносили огромное количество снеди. Тит достал упакованное печенье из складок мантии – еде леди Калисты он тоже не доверял – и поднес его к Фэрфакс.

Она весьма ощутимо клюнула его в ладонь.

– Что за...

– О боже, мне кажется, приближается инквизитор, – с придыханием прошептал Алект. – Она предупредила, что может посетить нас, но я до конца в это не верил. Мадам инквизитор крайне редко появляется в обществе.

Тит похолодел. Он рассчитывал, что у него в запасе больше времени.

Фаэтон инквизитора был полностью черным без каких-либо украшений, кроме эмблемы Атлантиды в виде водоворота. Сама инквизитор также облачилась во все черное, а волосы свои зализала назад и собрала в узел на макушке.

Она напоминала ходячую смерть.

– Прошу извинить меня, ваше высочество, – пробормотал Алект и поспешил лично приветствовать гостью.

К Титу присоединилась Арамия:

– Мне не следует так говорить, но меня дрожь от нее пробирает.

– Поразительно, как ее терпит твоя мать. Если бы ты показалась на людях в такой уродливой верхней мантии, она бы от тебя отреклась.

– К сожалению, – мягко усмехнулась Арамия, – инквизитор нравится дяде Алекту. Мать говорит, мол, это единственная женщина, которую дядя Алект предпочтет ей, так что у нее нет выбора, кроме как быть очень дружелюбной.

В самом деле – леди Калиста приветствовала новоприбывшую самой что ни на есть любезной улыбкой. Когда инквизитор поднималась по ступенькам, ведущим от посадочной площадки, Алект вертелся вокруг нее, словно ребенок подле нераспакованного подарка, и совершенно не стыдился своей преданности.

Инквизитор направилась прямо к Титу, пробивая себе дорогу через толпу. Почти половина приглашенных ей кланялась.

– Они не понимают, что делают? – нахмурилась Арамия. – Склоняются перед чужеземной властью!

– Они предусмотрительны, – отдал им должное Тит. – Будь я на их месте, возможно, поступил бы так же.

– Нет, не так же.

Она смотрела на него сквозь розовые очки, и ему почти захотелось стать лучшим человеком, чем он был.

Инквизитор приблизилась к Титу и холодно поклонилась. Он ответил столь же сдержанным кивком:

– Мадам инквизитор.

– Добрый вечер, ваше высочество.

– Вы знакомы с мисс Арамией Тиберий?

– Да, имела такое удовольствие. Мисс Тиберий, мне бы хотелось поговорить с его высочеством наедине.

– Разумеется, мадам инквизитор. Пока не ушла: могу ли я предложить вам выпить?

– В этом нет никакой необходимости.

Арамия поджала губы и оставила их одних.

«Для предполагаемого дипломата, у вас, мадам инквизитор, полностью отсутствует талант дипломатии».

Тит не поддался порыву: не следовало превращать инквизитора во врага прямо перед личным допросом.