Шерри Томас - Пылающие небеса (ЛП)

Он толкнул тяжелую дверь. Из комнаты полилась музыка: ноты сладкие и сочные, словно летние дыни. На низком белом диване в окружении пухлых синих подушек сидел симпатичный юноша, перебирая струны лютни.

– Где принц Гай? – спросил Тит.

– Это я, – ответил юноша.

«Но ты должен быть стариком».

Все остальные принцы и принцессы выглядели так, как в конце своей жизни. В частности, Гесперия, хоть блеск ее глаз и не потускнел, была сморщенной, как скорлупа грецкого ореха.

– Сколько вам лет?

– Девятнадцать.

Всего на несколько лет старше Тита.

– И вы достаточно опытны, чтобы преподавать все, что перечислено снаружи?

– Конечно. Я вундеркинд. Второй том «Лучших магов» закончил к шестнадцати годам.

Тит не добрался еще и до середины первого тома этого наиболее полного пособия по высшей магии. Гай извлек из лютни еще несколько музыкальных тактов, каждый аккорд звучал ярче предыдущего.

– Чем я могу вам помочь? – спросил затем с явной верой в собственное превосходство, но без лишнего занудства. На самом деле, его самоуверенность казалась привлекательной, даже чарующей.

Тяжелый хмурый старик, которого помнил Тит, когда-то был этим обаятельным беззаботным юнцом.

– Вам что-нибудь известно о вашей дочери, Ариадне?

– Прошу вас, – рассмеялся Гай. – Я еще не женат. Но Ариадна – милое имя. Когда-нибудь я бы хотел дочь. Я воспитаю ее такой же великой, как Гесперия.

Он ненавидел ежегодно подаваемые петиции с просьбами об отречении в пользу принцессы. Между отцом и дочерью существовала огромная пропасть.

– Вам что-нибудь известно о вашем будущем?

– Нет, за исключением того, что я вышибу Тита Третьего из тройки великих. Сместить Тита Первого и Гесперию невозможно, но я легко превзойду достижения Тита Третьего. Как, по-вашему, меня назовут? Гай Великий? Или, может быть, Гай Блистательный?

Его называли Гай-Разоритель. И он об этом знал.

– Хотите услышать пьесу, которую я написал? – спросил Гай.

И начал, не дожидаясь ответа. Пьеса была очень мила, нежная и приятная, как весенний бриз. Лицо исполнителя светилось от удовольствия и блаженного незнания, что позже он запретит музыку во дворце и один за другим уничтожит свои бесценные инструменты.

Закончив, Гай выжидающе взглянул на Тита. Тот, мгновение поколебавшись, захлопал. Музыка была хороша.

Принц, у которого однажды не останется ни музыки, ни ребенка, лишь клочки его юношеской мечты, грациозно поклонился, принимая аплодисменты.

– А теперь, ваше высочество, – заговорил Тит, – я хотел бы задать вам несколько вопросов об Атлантиде.

Вдали на редут Рисгара неслись мечи, булавы и дубинки, заколдованные чародейкой Небесной башни. Тит прочел каскад усиливающих, стабилизирующих и помогающих наводке заклинаний, чтобы точнее поражать свои цели. Все летящие орудия необходимо было обрушить верст с пяти, за внешними защитными стенами редута. Стоит им пересечь границу, как они сразу устремятся вниз, неся смерть и разрушение.

Чтение заклинаний приносило удовольствие. Будь он точнее, работало бы как медитация. Но успех Тита в поражении движущихся целей упрямо держался на пятидесяти процентах. После нескольких точных попаданий подряд следовало несколько промахов.

– С этой группой покончено, – крикнул капитан. – Если нужно, быстро перекусите. Сходите в уборную. Следующая стая на подходе.

Рядом на крепостном валу появилась Фэрфакс, почти не обращая внимания на спешащих мимо солдат.

– Прости, что задержалась. Стихи Роджерса были просто ужасны.

Злые языки утверждали, будто в Итоне учат писать плохие вирши на латыни и столь же отвратительную прозу на английском.

– Ты должна брать плату за свою помощь.

– В следующем семестре так и сделаю. Ты хотел меня видеть?

Он всегда хотел ее видеть. Грустная правда заключалась в том, что даже находясь вдвоем в Горниле, они слишком мало видели друг друга, поскольку Фэрфакс большую часть времени проводила в практическом стансе, а Тит – в учебном.

Он взял ее под локоть и вышел из Горнила.

– Помнишь, что я говорил тебе о прорехе в сознании?

Она кивнула:

– Образ драконов и бронированных колесниц в твоей голове, когда я помешала инквизитору.

– Я не совсем уверен, но после разговора с дедом думаю, что это внешняя защита дворца главнокомандующего Атлантиды.

– Того, что в Люсидиасе?

Люсидиас являлся столицей Атлантиды. Принц покачал головой:

– То место называется Роялис. Когда Атлантидой еще правили короли, именно там был королевский двор. Дворец главнокомандующего находится в верхних землях. Шпиону моего деда удалось отослать донесение в бутылке, проплывшее тысячу миль в открытом океане. Он указал примерное расположение дворца и написал, что тот имеет несколько колец защиты: первое состоит из виверн, второе – из легких, подвижных бронированных колесниц, и третье – из тяжелых колесниц, несущих драконов.

– Ты не упоминал, что драконов везли.

– Нет, мое видение было слишком кратким, чтобы заметить все детали. Я знал, что из нескольких колесниц исходил огонь, но не видел, что его вызывает. Это имеет смысл – некоторые виды драконов с наиболее горячим пламенем плохо летают или не умеют летать вовсе. Посадив их в воздушный транспорт, Атлантида может лучше воспользоваться их огнем.

Фэрфакс встала с кресла, прошла к буфету Тита и достала маленький пакетик шоколадного печенья, недавно приобретенного на Хай-Стрит. Медленно, одно за другим, она съела три печенья.

– Звучит так, словно ты собираешься мне сказать, что нам придется отправиться во дворец главнокомандующего. Разве не лучше для нас будет выманить Лиходея в менее враждебную местность?

Тит протянул ладонь – ему тоже требовалось чем-то подкрепиться.

– Что ты думаешь о наших шансах в этой менее враждебной местности?

Фэрфакс положила лакомство ему на ладонь.

– Близки к нулю.

Он надкусил печенье:

– И ты думаешь так, потому что...

– Он непобедим. Его нельзя убить. Или так говорят маги.

– И они правы – на этот раз. Дважды Лиходея убивали на глазах свидетелей. Один раз на Кавказе, где маги очень опытны в дальнобойных заклинаниях. Второй – когда он был на субконтиненте, подавляя восстание. В обоих случаях говорили, что он уничтожен. Мозги и кишки были повсюду. В обоих случаях на следующий день он разгуливал здоровый как бык. И в обоих случаях Держава посылала шпионов, чтобы проверить сообщения, и те возвращались в недоумении, поскольку свидетели говорили правду.

Фэрфакс упала обратно в кресло.

– Он воскресал?

– Или это так выглядит. Именно по этой причине мой дед интересовался защитой дворца. Будь Лиходей по-настоящему непобедим, мог бы спать в чистом поле и не бояться за свою жизнь. Но он чего-то опасается. Как и инквизитор. Иначе она не думала бы о защите дворца, уязвимой перед сильной магией стихий.