Бек Макмастер - Моя блестящая леди (ЛП)

— Я уже говорил, что мы с Алистером были кузенами. — Линч оскалился и тихонько зашипел, когда Роза задела особо болезненное место. — Блайт давно уже считает, что я хочу занять место Алистера и стать наследником дома.

— Это очень далеко от правды.

— Когда-то было иначе, — признался он, рассматривая ее в мерцающем свете уличных газовых ламп.

Ее молчание было почти невыносимо, а на лице появилось выражение неудовлетворенного любопытства.

— Конечно, вы же были кузеном лорда Эрондейла. А значит, племянником герцога.

— Третьим в очереди на герцогство, — с безразличной улыбкой подтвердил Линч. — Мой отец и Блайт никогда не ладили. Он родился всего через час после Блайта и так об этом и не забыл.

Розалинда погладила большим пальцем обнаженную кожу его бока.

— Он желал, чтобы вы стали герцогом?

— Заставлял меня соревноваться с Алистером во всем, чтобы проявить себя. Алистер — наследник по праву рождения, но я мог бы свергнуть его при желании. Хватило бы дуэли перед двором по достижении совершеннолетия. И его смерти.

Воспоминание сильно ранило. Линч был готов на все ради отца, но только не на убийство кузена.

Он украдкой смотрел, как Роза нежно и машинально поглаживает его бедро.

— Не знаю, зачем я вам это рассказываю.

— Вы ослабели, — ответила она, обнажив белые зубы в улыбке. — И я пользуюсь случаем. — Затем села и со вздохом приподняла подол.

Линч застыл. Белые пенистые нижние юбки заблестели в слабом лунном свете, открывая гладкие ножки в чулках. Розалинда резко рванула подол, и у Линча внутри что-то сжалось.

— Что вы делаете?

— Я не воспользуюсь положением, расслабьтесь.

Она скомкала полоску ткани и оторвала еще ленту от подола, будто не замечая, что взгляд Линча прикован к ее лодыжкам.

Опустив юбки, Роза встала на сиденье на колени и наклонилась. Тени окружили ее торс, но Линч все равно различил смутный силуэт ее груди. Помощница прижала самодельную повязку ране и решительно его опоясала.

Роза прикусила губу. Линч смотрел на нее, совершенно застыв. Он ощущал жар ее тела и сознавал мизерное расстояние между ними. Она была лишь тьмой и жаром, тенью женщины, тревожившей его желание, его сны. И тут он понял, что, оставшись в одиночестве, станет грезить о ней.

Ошеломляющая мысль. По ночам его будоражила Меркурий, но что-то привлекало Линча в этой оплетенной тенями женщине — Розе. Ощущение нежности.

Собственная секретарша. Черт побери. Окажись на его месте один из подчиненных, он бы подвесил сластолюбца за ноги.

Шелковистая, пахнущая лимоном прядь волос коснулась щеки Линча в темном экипаже. Роза занималась его раной и не заметила, как он повернул голову и вдохнул аромат. Какие бы духи помощница ни использовала, они настолько пропитали ее кожу и волосы, будто она в них искупалась. Он едва ощущал ее природный запах. При этой мысли во рту пересохло. Безумно захотелось уткнуться лицом в ее шею, чтобы испить этот аромат.

— Ну вот, — прошептала Роза, завязывая концы импровизированного бинта. Закончив, она тут же натянула перчатки, будто чувствовала себя без них уязвимой. — Повязка должна продержаться до Гильдии.

Линч прерывисто вздохнул:

— Спасибо, вы знаете свое дело.

— Как и всегда. — Она мягко улыбнулась, и в ее черных глазах отразился серебристый лунный свет. Роза медленно опустила взгляд и посерьезнела. — Вы знали леди Эрондейл.

Не вопрос, а констатация факта.

— Аннабель?

Мысль о ней врезалась в дымку желания как нож.

— Вы очень бережно обошлись с ее телом.

Линч резко вздохнул и сел ровнее. «Аннабель». Чувство вины оставило мерзкий привкус во рту.

— Она была супругой моего кузена.

Он знал, что секретарша услышала резкость в его голосе, и попенял себе за дурацкое поведение. Линч не любил говорить о себе: в свое время эта история попала в газеты, и все журналисты не преминули высказаться о случившемся. Немногие из них подошли близко к правде, но неважно. Он подозревал, что за половиной выдумок стоял Блайт, хотя правда мало бы навредила герцогу.

Прежде Линча это не заботило, но его задело любопытство миссис Марбери.

— Зачем вам знать?

— Затем… — Она попыталась найти слова, краснея.

Он проследил, как румянец расползается по щекам и шее.

— Я не собираюсь удовлетворять ваше праздное любопытство.

Слова стали сродни пощечине. Роза с удивлением воззрилась на него:

— Я подозреваю, что вам сегодня нанесли не одну рану. Мне хотелось… вас успокоить, ничего больше.

Отодвинувшись, она прислонилась к двери экипажа и выглянула в темень ночи.

— Вам не любопытно?

Она опустила ресницы и уставилась на колени. Линча влекла ее шея. Ему хотелось прижаться к ней губами, слизнуть лимонный аромат с кожи, почувствовать солоноватый привкус.

Линч застыл, снова охваченный голодом, который тек по его венам. Попробовать, всего раз… подмять под себя, прижать клинок к горлу, ощутить во рту горячую кровь, пока добыча слабо трепыхается…

Роза была искушением, которое ему не следовало принимать под свою крышу. Сорок лет он сдерживал порывы голода, а она разрушила его самообладание, будто слабенький барьер. Тревожное осознание.

« Я справлюсь ».

— Конечно, любопытно. Но мои мотивы не имеют отношения к досужим сплетням.

— Значит, у вас личный интерес?

Молчание затянулось, и Линч снова принялся рассматривать ее, вцепившись пальцами в сиденье.

— Да, личный, — наконец призналась Роза, на миг глянув в его сторону.

Не только его задело это безумие. Сражаясь со своим телом, он заставил себя вспомнить про Аннабель, лежащую на полу и будто обвиняющую в предательстве.

Сработало, словно ушат холодной воды в лицо.

— Я же сказал, что мы с Алистером соперничали во всем.

— Вы любили ее?

— Не знаю, мне было пятнадцать. — Линч резко рассмеялся. — Она меня увлекла, я был молод и очарован. Хотел ее получить. Ни я, ни Алистер не желали доводить наше соперничество до дуэли, поэтому призом стала Аннабель.

— И лорд Эрондейл выиграл?

Он закрыл глаза, представляя Аннабель. Они не виделись много лет. Его изумило, как она постарела, но Линч все равно узнал ее элегантные скулы и губы, будто созданные для смеха. Он почувствовал себя виноватым. А еще его снедали сожаление и скорбь…

— Прошу прошения, я не знала, что вы все еще к ней неравнодушны.

— Я не видел ее больше тридцати лет. — Старая рана, корку с которой сорвало случившееся. — Мне говорили, что он хорошо с ней обращался.

Казалось, Роза боролась с собой. Она медленно накрыла его руку своей. Нежное, робкое движение, сделанное с видимым усилием.

— Мой муж, — начала она и запнулась. — Я вышла… за него не по любви. Поначалу я специально завлекла его в брачные сети. — Роза украдкой посмотрела на Линча, пытаясь понять его реакцию. — Теперь мне его не хватает. Он так меня любил, а я… о многом сожалею.