Катерина Полянская - Шагренья. Из рода Чёрных Королев

Пространство рядом с креслом, в котором я изволила дожидаться самого страшного момента в своей жизни, вспыхнуло розовато-фиолетовыми искорками портала, когда же они потухли, рядом уже стояла она.

— Шани, не куксись. — Задорный и жизнелюбивый характер подруги проявлялся даже в таких вот плачевных ситуациях. — Предстоящего не избежать, так почему бы не получить с этого хоть какое-то удовольствие?

Я честно представила, как превращаюсь в огромную паучиху, а затем благополучно расправляюсь с новоиспеченным мужем, и содрогнулась. Отнюдь не от удовольствия.

В горле встал комок.

— Вряд ли получится, — сухо призналась я, глядя в зеленые омуты глаз подруги.

— Других вариантов все равно нет, — пожала плечами она, прошла к манекену, на который было надето платье, пригладила юбки, расправила кружева, стряхнула несуществующую пылинку, все это время продолжая болтать. — Выбор очевиден, не находишь?

Платье было черное, как того требуют наши традиции. С такой узкой талией, что походило на орудие особо изощренной пытки, и умопомрачительно красивыми пышными юбками.

В глубине души я сама была от него без ума, но страх, почти животный ужас перед тем, что начнется сегодня и закончится некоторое время спустя, заглушал все прочие чувства. Наверное, поэтому я ответила чуть резче, чем стоило бы:

— А у меня есть выбор? Что-то новенькое, однако.

— Твоя жизнь или его, — обозначила приоритеты Лалисса.

— Мне не нравится постановка вопроса, — скривилась я.

— Как знаешь, — отмахнулась вейла. — Иди сюда, будем из тебя невесту делать.

Покорно приблизившись, я позволила ей немного поколдовать над моим обликом. Ночная сорочка и халат были заменены на кружевное белье и нижнюю рубашку из тончайшей материи, затем настал черед платья и туфель на высоких каблуках. Дышать действительно получалось с трудом, почти с болью, но виной тому были страх и волнение, а уж никак не наряд.

Лалисса усадила меня перед зеркалом и занялась волосами, макияжем и драгоценностями. Служанкой в полной мере она не являлась, и в ее каждодневные обязанности не входило одевать меня и тому подобное. Но сегодня был ответственный день, а я заметно нервничала. В связи с этим шер-лаше вспомнила старый жизненный принцип: «хочешь сделать что-то хорошо, делай сама». Что, собственно, сейчас и делала.

Отдавшись ее нежным пальцам, я позволила себе на некоторое время ускользнуть от реальности. Задумалась. Перебирала в уме традиции, будь они неладны, то, чему учили меня с детства, все, что узнала о магии. Спасительная соломинка, которая сейчас была так нужна, упорно не находилась. Зато ерунды в голове было много.

Я — Черная Королева, и у меня есть некоторые обязанности не только перед семьей, но и перед всей Паутиной.

Если я не сделаю того, что нужно, то не только погибну сама, но и прихвачу с собой в царство вечности еще несколько десятков подданных. Скажем прямо, не самый лучший вариант. Но чтобы избежать этого, придется убить ни в чем не повинного мужчину. Моего мужа.

Я хочу жить. Но я не хочу убивать.

Однако дилемма.

Полное безысходности понимание толчком вернуло меня в реальность, где беззаботно щебетала вейла:

— Твоя старшая сестра с детьми прибыла… У нее муж симпатичный, и на меня он не повелся. Стало быть, там правда любовь. Вот видишь, все возможно! И у тебя еще все будет хорошо, не переживай. А ее шер-лаше такая важная по дворцу ходит, знает, курица ощипанная, что когда-нибудь будет им управлять!

У меня у самой на душе было погано, но отчего-то вдруг захотелось утешить подругу. Я коснулась ее руки, в которой сиял аметистами гребень, и мягко произнесла:

— Не волнуйся, к тому времени меня выдадут замуж за какого-нибудь паука, и мы уедем из Шанаси. Тебе не придется ей служить.

— Обо мне не думай! Главное, чтобы тебе было хорошо. — Лалисса послала моему отражению в зеркале ободряющий взгляд и продолжила орудовать гребнем. Не удержалась, склонилась к уху и зашептала: — Там такие мужчины, мм…

Я фыркнула. Кто о чем!

В дверь настойчиво постучали, и, не дожидаясь разрешения, в мои покои вошла Танаиза — мамина шер-лаше, ныне управительница дворца Шанаси.

— Мои поздравления, наша маленькая драгоценность. Ты уже совсем взрослая, — улыбнулась она, и в ее подкрашенных глазах блеснули слезы. — Но поторопитесь, девочки. Внизу уже все готово, ждем только вас.

— Одну минуту, мы уже спускаемся, — сказала я.

Приблизившись, она быстро поцеловала меня в щеку, после чего одарила любящим взглядом и направилась к выходу. Танаиза относилась ко мне как к дочери, тем более что с ее родной дочкой мы росли вместе.

— Не волнуйся, мамочка, мы уже почти готовы. Остался последний штрих, — заверила ее Лалисса и, открыв небольшой флакончик, выточенный из драгоценного камня, слегка брызнула на меня духами.

Вот теперь точно готова.

Руки тряслись, в животе поселился холодок страха. Я встала, расправила юбки и осмотрела свое отражение в зеркале. Несмотря на пышное платье, девушка, которая стояла по ту сторону серебряной глади, напоминала изящную статуэтку. Миниатюрная, черноволосая, серые глаза из-за обуревающих меня чувств были широко распахнуты и казались просто огромными. Особый магический свет, что был необходим для создания макияжа, Лалисса уже погасила, и теперь драгоценные камни в моих ушах и на шее загадочно сверкали в обманчивом сиянии привычных фиолетовых сфер, служащих у нас вместо светильников.

— Чудо как хороша! — звонко подбодрила меня подруга.

Светловолосая, в узком лиловом платье, подчеркивающем аппетитные формы, она выглядела моей полной противоположностью.

— Идем. — Я со всей ясностью поняла, что отступать некуда, и решительно направилась к месту празднества.

Стук каблуков эхом разносился по пустынным коридорам.

Край сознания зацепила мысль о побеге, но почти мгновенно испарилась. Ибо шансов никаких. Та же Лалисса остановит, стоит только рыпнуться, потому как ее долг — защищать меня даже от меня самой.

Глубоко вздохнув, я прикрыла глаза. Как же страшно… А ведь еще толком ничего не началось.

Следующая мысль была уже более приземленной. Кандидатов в женихи должно быть больше десятка. Считается, что они на все готовы ради Черных Королев, а отдать жизнь для стабилизации магии одной из нас так же почетно, как, скажем, погибнуть в бою с агрессивными соседями — демонами из Каменного царства. Что же, выберу самого неприятного, глядишь, не так жалко будет.

Сердце тут же протестующе трепыхнулось. Несуществующего пока неприятного, даже противного, почему-то было так же жаль, как любого другого. Наделаю глупостей — трагедии не миновать. Убью его — потеряю себя, утону в чувстве вины и уже не выплыву. Пронесет? Ага, дважды!