Елена Миллер - Светлая полоска Тьмы

Леди Моргана или Фата-Моргана, как ее называли в молодости, была дочерью Игрэйны, пятнадцатой главы Древа, и короля Утера Пендрагона. Ее сводным братом по отцу был легендарный король Артут. У Игрэйны не было сыновей, только дочери. Древо запрещало рождение мальчиков, потому как видящие передавали Силу по женской линии. Хотя одно исключение все же было. Мордред, племянник Морганы, появился на свет с даром ведьмака. Он стал для Древа настоящим проклятием, и не только потому, что Моргауза, сестра-близнец Морганы, родила его вопреки запрету. В средние века Мордред тайно возглавлял инквизицию, и сжег на кострах не одну сотню видящих, будучи одержим ненавистью к своей тетке.

Моргана принадлежала к Ветви мирта, роду Целителей. Когда дочери Странника создавали Древо, каждая выбрала какое-то растение в качестве тотема, потому рода и стали называться Ветвями. Изначально их было двенадцать, сейчас осталось десять. Совет видящих тоже состоял из десяти советниц, по одной представительнице от каждой Ветви.

— Здравствуй, дорогой, — вежливо улыбнулась мне самая могущественная ведьма на Земле.

— Леди Моргана, — я встал ей навстречу. — Ты ослепительна, как всегда.

— Благодарю, лорд Тарквин, но прошу, обойдемся без церемоний.

— Располагайся, чувствуй себя как дома, — я проводил ее к креслу напротив моего стола.

В кабинет вошел Кристоф, неся поднос с чайным сервизом. Расставив чашки и разлив чай, он с поклоном удалился.

— Думаю, тебе известна причина моего визита? — спросила она, когда дворецкий вышел.

Я взял в руки крохотную чашечку мейсенского фарфора, но пить не стал:

— Энтаниель из Дома Зори, третий маг Пути. Хочешь пожурить меня за смерть прародителя?

Пригубив чай, она едва заметно качнула головой:

— Нет. Я пришла заключить с тобой взаимовыгодную сделку, а не сожалеть о свершившемся.

— Мирослава в курсе? — я отставил чашку в сторону.

— Ей лучше не знать. Мири слишком амбициозна и склонна принимать неправильные решения.

— Например, сговориться со Странником за твоей спиной?

— Да. Она хотела убедить Энтаниеля в своей незаменимости на посту главы Совета. Она считает меня ретроградкой, не желающей замечать упадка Древа. К счастью, наши склоки мало интересовали Отца.

— Ты собираешься устранить конкурентку моими руками?

— Звучит заманчиво, — она улыбнулась, но взгляд остался серьезным, — но дело в другом: Энтаниель оставил новое семя, а ты подобрал.

— И? — я сцепил пальцы в замок, да так, что костяшки побелели.

— Можешь оставить ее себе, — она снова сделал глоток чая, игнорируя мою невербальную угрозу. — Я не стану претендовать на дочь Странника.

— Ты добровольно отдашь мне ключ к возрождению могущества Древа? — я был удивлен. — Или есть другие, подобные ей, раз уж ты решила пожертвовать этой?

— Нет, эта единственная.

— Тогда почему ты хочешь от нее избавиться?

— Это дитя — яблоко раздора, а я не желаю новой войны, как и моя мать до меня.

— Похвально, но ты ведь знаешь, что я с ней сделаю.

— Это твое право. Просто не дай Мирославе использовать ее в своих целях. Она способно даже этот мир уничтожить ради своих амбиций.

— Мирослава будет брыкаться, она не из тех, кто отказывается от своих планов, даже под давлением.

— Тогда останови ее. Надеюсь, мы договорились?

— Можешь на меня рассчитывать.

— Приятно иметь с тобой дело, лорд Тарквин, — она величественно поднялась из кресла. В ней было столько изящества и спокойствия, я всегда восхищался видящими ее рода. Попрощавшись, я проводил ее до дверей.

Итак, карт-бланш на устранение интриганки Мирославы был получен. Теперь ход за дражайшей тещей, пусть только даст мне повод…

↑

— Я обладаю особым чувством направления, — начала я свою исповедь Стрельцову. — Всегда знаю, где нахожусь. Могу найти кратчайшую дорогу к месту, куда направляюсь, и неважно, была я там ранее или нет.

— Значит, топографический талант, — дал он определение моему дарованию. — Это еще как-то проявляется, кроме чувства направления?

— Если покажете фотографию какой-нибудь местности — укажу на карте, где это находится.

— Очень интересно. А людей по фотографии искать умеете?

— Если человек мне позвонит, то смогу сказать, где он.

— Похоже, у вас в голове встроенный навигатор. Вам нужно было стать картографом.

— Слишком просто. Для меня география — путь наименьшего сопротивления, а мне хотелось чего-то нового, интересного, не связанного с моими способностями.

— И вы стали программистом?

— Системным администратором.

— Но вам эта работа не по душе?

— Почему вы так решили?

— Вас уволили.

— Ах, это. Видите ли, мой бывший шеф — отличный парень, но терпеть систематические прогулы кому угодно надоест. Он и так почти два года платил мне зарплату даром.

— Это связано со смертью вашей матери? — в его взгляде появилось сочувствие.

— Вам и это известно?

— Пока вы были в коме, я немало выяснил о вас, Алиса Сергеевна.

— Нашли что-то интересное? — я напряглась.

— Не особо. Ваша жизнь не так уж и отличается от других, кроме последних событий, конечно.

— Вы не в курсе, зачем этому Тарквинову мой талант? — я решила увести наш разговор подальше от скользкой темы моего прошлого. Были грешки у меня за душой, был и скелет в шкафу.

— У меня есть предположения, но боюсь, вы не поверите.

— Рискните.

— Может, вы нужны ему для поиска кладов.

— Шутите? Причем здесь кладоискательство?

— Это всего лишь предположение, — он развел руками.

— Другие версии есть?

— Они покажутся вам еще более невероятными.

— А как насчет доведения до самоубийства? Вы считаете, за этим стоит Тарквинов?

— Либо он, либо его конкуренты.

— Так он не один такой?

— О, да.

— И зачем ему, или им, делать это со мной?

— Вы, наверное, слышали или читали, что у некоторых людей, переживших клиническую смерть, проявляются особые способности?

— Конечно, но такие случаи — большая редкость, и предсказать их невозможно. Вы всерьез полагаете, что они собирались таким способом раскрыть у меня сверхъестественные способности?

— Почему нет? Вы ведь уже обладаете даром, а пройдя через смерть, могли бы усилить его или развить в нечто качественно новое.

— Например?

— На это вы мне должны ответить, Алиса Сергеевна, — он пронзил меня взглядом. — После комы у вас проявлялись какие-либо новые способности?

— Нет, — соврала я, не моргнув и глазом.

↑

В четыре утра Альбина вызвала скорую к проходной общежития, у Надежды Беловой начались схватки. Неотложка приехала минут через двадцать, и роженицу повезли в 14-ю городскую больницу. Пока Надежду терзали в приемном отделении, я поднялся в роддом.