Алана Инош - У сумрака зелёные глаза

Проходя мимо дяденьки в белой кепке, подметавшего тротуар, я поздоровалась. Он приподнял свою кепочку и приветливо ответил:

— Добрый день!

Его звали Анатолий Петрович, и он был здесь кем-то вроде дворника и садовника «в одном флаконе». С соседями я ещё не общалась: боялась показаться им странной, приставая с расспросами о себе самой.

«Он как будто нарисован мелом на стене, этот город — самый лучший город на земле», — слышалось в торговом центре отовсюду. Может, это был и лучший город, только совершенно незнакомый мне. Аптеку и супермаркет я нашла по плану в записке, а вот места, где можно купить одежду, пришлось искать самой. Но язык, как говорится, и до Киева доведёт, и вот — я бродила от секции к секции, сама хорошенько не зная, что мне нужно. А, что понравится, то и возьму! Главное — по сезону.

Я купила осенние туфли, брюки, шерстяной кардиган и короткий двубортный плащ с широким поясом. Подумав, взяла ещё и зонтик — незаменимую вещь осенью. Приглянулась мне также одна сумочка. Нагруженная покупками, я шла мимо кафе на первом этаже — учуяла вкусный аромат, и мои ноги сами туда повернули.

Взяв чашку кофе и блинчики с земляничным вареньем, я пристроила пакеты с купленными вещами под столиком, у своих ног. Наверно, со стороны я выглядела вполне как все, и было не понять, что у меня — потеря памяти. Вот так, наверно, и маньяков на первый взгляд не отличить от нормальных людей…

— Андрю-ю-юш… — прогнусавил в дверях капризный девичий голос. — Ну давай зайдём, посидим, я устала…

Худенькая брюнеточка в облегающих джинсах, на высоченных шпильках и в красном кожаном пиджаке тянула в кафе высокого шикарного парня спортивного телосложения. Не имело даже значения, во что он одет: он в любой одежде был шикарен. Всем хорош, гад, вот только не в моём вкусе: почти наверняка — бабник, меняет девчонок, как перчатки… Ну, или как носки, учитывая современные реалии. Стрижка «шапочкой» — длинный верх, короткий низ, русые волосы лежали небрежно-изящной волной, а требовательной руке девушки он повиновался со снисходительно-вальяжным и ленивым видом.

Они тоже взяли по кофе. Девушка долго страдала около пирожных, ахала и стонала, боясь за фигуру, но потом решила позволить себе сегодня «вон ту маленькую финтифлюшку с розочкой». А парень между тем с любопытством изучал всех посетителей женского пола. Скользнул его взгляд и по мне… И выражение лица тут же сменилось с благодушно-ленивого на настороженно-удивлённое и напряжённое. Что он увидел во мне такого странного? Я недоумевала, даже неловко стало. Может, с моей внешностью что-нибудь не так? Испачкалась или выгляжу плохо?

Девушка болтала, пила кофе с пирожным, а парень к своей чашке почти не притронулся. Смотреть в мою сторону он старательно избегал, но напряжение проступало во всей его позе. Передалось оно невольно и мне. Что же во мне такого отталкивающего? Захотелось поскорее отсюда уйти, что я и сделала, но на выходе замешкалась, уронив один из пакетов. Подняв его, я поймала на себе ревнивый взгляд девушки: от неё не укрылось странное поведения парня… Ресницы у неё были как у Мальвины — сто процентов, наращивание. Своих таких просто не бывает в природе.

Уже на улице до меня дошло: а ведь вполне могло быть, что он меня знал. Откуда-то донёсся запах табачного дыма… Хм, кажется, я курю. Где ближайший киоск?

Скамейка, сквер, солнечные зайчики. Тепло. Казалось, будто всё ещё — лето… Сигарета в пальцах, горечь во рту. Точно, он меня знал… Нужно было спросить. Хотя, может быть, лучше не стоило. Главное — у него не зелёные глаза, а мне были нужны именно такие.

Когда я поднялась со скамейки, асфальт качнулся под ногами, а солнечное пространство каруселью поплыло вокруг меня. Ну ничего себе, приласкало меня солнышко… Уши наполнились звоном и чириканьем, «этот город — самый лучший…» Тьфу, привязалось же.

Но городу было всё равно, как я себя чувствую. Он жил своей жизнью, вступив в первые дни осени, и мне оставалось только брести в свою шикарную, но пустую квартиру.

Попытки выяснить своё прошлое продолжались. В руках у меня был старый потёртый бумажник: я нашла его в дорожной сумке в шкафу. Денег там было совсем немного — пятьсот рублей сотенными и пятидесятирублёвками. Обследуя все отделения и карманы, я вытряхнула на столик в гостиной горстку мелочи, какие-то мятые старые чеки… А вот и чья-то визитка — свёрнута пополам и засунута в самый неприметный потайной карман. Могла бы и пропустить, если бы смотрела менее внимательно. Хм… Частный психотерапевтический кабинет, доктор Вангелиди Аида Германовна. Психологические консультации, психоанализ, гипноз. Адрес и телефон.

Весьма экзотическое имя.

Какая полезная находка! Гипноз-то мне и нужен. Говорят, в трансе можно вспомнить что угодно, а я как раз и хочу вспомнить. Вспомнить всё. Ага, фильм был такой старый со Шварценеггером, фантастический боевик.

Вот странно: фильмы всякие помню, а о себе — ничегошеньки.

Я решила позвонить — хотя бы узнать, существует ли этот кабинет или уже нет.

— Психотерапевтический кабинет, ассистент доктора Людмила Панченко, — ответил дежурно-усталый голос.

— Эм-м, — начала я. — А… А можно записаться на консультацию к доктору Вангелиди?

— Можно, — ответила ассистентка. — Завтра в семнадцать тридцать вас устроит?

— Да, конечно, — сказала я, чувствуя лёгкие мурашки волнения. — А сколько стоит одна консультация?

— Ну… Это смотря что вам нужно. Всё индивидуально.

— Мне нужен гипноз. У меня амнезия.

— Ага… Так. Сейчас посмотрю прайс-лист… Стоимость одного сеанса гипноза — две с половиной тысячи рублей.

— Спасибо, меня устраивает. Запишите меня: Лямина Алёна.

Казалось, что разгадка тайны моей памяти была совсем близка. На следующий день я явилась по указанному на визитке адресу. Кабинет располагался на первом этаже обычного жилого дома. Рядом была таким же образом устроена аптека, стоматологический кабинет, бутик нижнего белья, компьютерный магазин и магазин дверных замков.

Я поднялась на крыльцо и открыла дверь под вывеской «Психотерапевт». В небольшой приёмной за столом сидела черноволосая девушка в белой блузке с короткими рукавами и кокетливым голубым галстучком. В углу подпирала потолок раскидистая пальма, под ней стоял кожаный диванчик для ожидания. На стене висело расписание работы доктора: с понедельника по четверг — с десяти утра до восьми вечера, в пятницу — с десяти до семи.

— Вы на приём? — обратилась ко мне девушка. Я узнала её голос: это с ней я говорила по телефону.

— Да, Алёна Лямина, — ответила я. — Я записана на полшестого.

— К сожалению, Аида Германовна вынуждена была уехать по срочным делам, — сказала ассистентка. — На целый месяц… Приношу вам от её имени извинения.