Юлия Прокопюк - Наши дождливые дни

— Смотрите, там! — Андрей указал вперед, но Марк не понял, о чем он говорит. — Трубы на стене.

— Трубы?

— Черт, трубы! Я их вижу! Там светлее! — нетерпеливо произнес он и ускорил шаг.

Темнота действительно сдавала свои позиции. С каждым шагом очертания тоннеля и труб, тянувшихся вдоль стены под потолком, становились все отчетливее. Присмотревшись, они заметили, как тонкие лучи солнца пробиваются сквозь какие-то щели впереди. Через несколько метров тоннель закончился, и они уперлись в дверь с табличкой «служебный вход» и изображением человечка идущего по лестнице. Дверь была пробита насквозь в нескольких местах, словно кто-то или что-то пыталось вырваться наружу. Эти щели с рваными краями и пропускали лучи. Андрей протянул руку к двери и надавил на ручку. Она со скрипом провернулась вниз. Кирин потянул ручку на себя и дверь распахнулась. Затхлый воздух ударил в лицо. Марк кашлянул и прикрыл рукой рот. Постояв мгновение в нерешительности, Андрей шагнул вперед и начал подниматься по лестнице. Одна стена была абсолютно стеклянной. Тоннель вывел их на этаж выше того места, откуда они зашли. «Странно, я даже не заметил, что мы поворачивали», — Кирин мысленно повторил путь, но повороты так и не вспомнил. Он подошел к окну и посмотрел вниз на двор. Теперь они могли видеть припаркованные на улице машины. Соня сидела в машине, Адам что-то оживленно рассказывал Ниму, а Виктор задумчиво смотрел на здание. Андрею показалось, что Виктор заметил их и помахал рукой, но парень не отреагировал, продолжая безразлично взирать в их сторону. Андрей собрался постучать по стеклу, но передумал, поднимать лишний шум не стоило. Остальные дома, насколько можно было видеть, были разрушены. Почему сохранилась именно эта многоэтажка — оставалось только догадываться.

— Пойдем, скоро солнце зайдет. Нам нужно найти место для ночлега, — подтолкнул его в спину Марк.

На первых лестничных пролетах двери были заперты. После тщетных попыток их открыть или выбить (Насте сразу не понравилась эта идея), они поднялись еще на этаж выше. На незапертой двери красовалась большая черная цифра «4». За дверью оказался длинный коридор застеленный некогда зеленой ковровой дорожкой. Мелкий цветочный рисунок, тянущийся по всей длине дорожки, напомнил Андрею общежитие, в котором он жил с матерью в детстве. Когда отец бросил их семью по банальной причине — ради пары стройных ножек в мини-юбке, им с матерью пришлось перебраться в бедный район города. Оплачивать счета за школу, квартиру и долги отца на ее зарплату было слишком трудно. Его мать, работая на 3 работах и еще успевающая за деньги убрать коридор, застеленный похожей дорожкой, всегда жаловалась, что в эти чертовы ворсинки забивается слишком много пыли и мелкого мусора. Дорожка — остаток былой роскоши — была старой и выцветшей. Чтобы разглядеть ее первоначальный цвет, нужно было отодвинуть стол, стоящий в конце коридора и служивший местом для посиделок местных игроков в шашки, которые уже не могли спуститься во двор и заканчивали свой век в своих коморках. А иногда хоть и довольно редко (пару раз за все время) и столом для пеленания для нерадивых мамаш, рожающих детей для очередного пособия. Откинув неприятные воспоминания, Кирин огляделся.

Нетронутые снаружи стекла скрывали царивший в квартирах хаос. Многие двери были раскрыты, и можно было видеть раскиданные по полу вещи, перевернутые шкафы, содранные вместе с гардинами шторы. В некоторых комнатах они видели следы борьбы, в некоторых забытые на полу игрушки и даже украшения. Несколько дверей поддались им с трудом. Открыв их, они обнаружили пару давно усохших трупов.

— Похоже, они здесь прятались и умерли от голода, — безучастно произнес Марк. — Еду мы здесь вряд ли найдем.

Безразличие в его голосе удивило Андрея, но он понимал, что в этом мире Марк и остальные слишком часто сталкиваются со смертью, чтобы придавать ей большое значение. Романтические настрои, окружающие и воспевающие смерть как некий уход в лучший мир и спасение от проблем, здесь превратились лишь в простую констатацию прекращения существования.

— Нам стоит найти квартиру побольше, где мы сможем провести ночь. Не хочу, чтобы Ним все это видел, — Настя вышла из квартиры и направилась в конец коридора. Марк отступил от двери, пропуская Кирина и выйдя за ним, плотно закрыл за собой дверь. «Словно это что-то изменит, и они не будут там лежать», — с досадой подумал Кирин.

— И почему за мной увязался именно ты? — недовольство в голосе Киры только рассмешило Алекса.

— Да с тобой больше никто и не собирался, — ехидно произнес он.

Кира сделала жест, словно она его не слушает и он может говорить все, что душе угодно. Свернув налево, они быстро оказались в большом помещении. Желтая разметка на асфальте означала, что они на парковке. Как ни странно помещение было освещено маленькими окошками в стенах. Не очень светло, но разглядеть обстановку можно. Машин видно не было. Они пересекли стоянку и заметили единственный автомобиль, стоящий у другой стены. Тускло освещенный светом из окна, издали его цвет казался почти черным, но, подойдя ближе, они увидели, что он красный. «Красный кабриолет. Смешно» — это красное пятно, выделяющееся на фоне окружающейся серости, показалось Алексу забавным и даже наглым, словно кто-то оставил посмертную записку «здесь был я». Продолжая усмехаться, парень разглядывал автомобиль. Верх был натянут, но заднее стекло было разбито. Мелкие крошки белых осколков одиноко валялись под колесами. В отсутствии света они казались тусклыми и заброшенными. Но осколков было слишком много. Алекс поднял голову и заметил, что 2 окна, расположенные под потолком, разбиты и полностью выбиты из оконных рам. Несколько крупных осколков, странно разбросанные кучками на полу, опасно торчали острыми краями кверху.

— Похоже, кто-то забыл прибрать за собой, — попытался пошутить Алекс, но у него не получилось. Его голос эхом разнесся по пустому помещению. — Странно все это.

В здании было прохладно. А после жары, царящей на улице, здесь казалось и вовсе холодно. Кожа девушки покрылась мурашками, и она растерла плечи руками. Заметив это, Алекс подошел ближе и накрыл ее плечи своими теплыми ладонями. Девушка попыталась отступить, но он удержал ее на месте.

— Не дергайся. Мне тоже холодно, руки просто окоченели.

Тело девушки напряглось, но от его рук исходило приятное тепло, и спорить не хотелось. Немного постояв, она откинула его руки и направилась к двери, виднеющейся слева от красного кабриолета.

— Заперто, — в ее голосе послышалось разочарование.

— Сильнее подергай. Вроде ешь много, а силенок не хватает? — подтрунил Алекс.