Лана Ежова - ВАМП. Практикум по целительству

— Прости. — Граф опускается на песок рядом.

Пододвинувшись, чтобы и ему было удобно опираться о сосну, удивляюсь:

— За что?

— Я не увидел эту тварь, когда купался. — Голос парня срывается. — Ты могла погибнуть.

— Не принимаю извинений — ты не всевидящий Создатель… Кстати, что это за существо?

— Не знаю. Оно не живое, но и не мертвое, поэтому стандартные заклинания его не увидели.

— Так это что-то неизвестное науке?

— Да.

— Значит, возьмешь кусочек для зельеваров деда? — подкалываю с нервным смешком.

— Шэйш, не подумал! Они огорчатся, — притворно сокрушается парень. — Да еще и кладку яиц под водой сжег…

— Тогда ничего не рассказывай спецам герцога.

— Точно! Спасибо за идею.

Смотрим друг на друга и смеемся как сумасшедшие. Аестас прекращает первый. С самым серьезным видом он обнимает меня за талию и тихо признается:

— Не знаю, что бы я делал, если бы не успел…

Соприкосновение голых рук, мокрая ткань, облепившая тело. Мне немного не по себе — парень так близко и почти обнажен. Как и я сама. Но это не страх, нет. Это предвкушение чего-то неведомого, но безумно приятного.

— Что бы ты делал? — Состроив умное лицо, шучу по-черному: — Шел бы к гарнизону без обузы намного быстрее?

— Глупая… — И на грани слышимого: — Моя любимая глупышка…

Я застываю. И выдаю первое, что приходит в голову:

— Ты липкий.

— Ты тоже, — улыбается граф. — Идем купаться?

— Нет! Хватит с меня купаний.

Он утыкается лбом в мое плечо:

— Не в озере, в ручье. Только ледяном.

— Он прозрачный и маленький?

— Угу.

— Тогда идем! — Я решительно поднимаюсь на ноги.

Обмыть сероватую слизь, оставшуюся после объятий монстра, лучше как можно скорее, мало ли какие у нее свойства. Может, она кожу разъедает?

У ручья я почти забываю о приличии и меняю мокрую тунику на сухую, отвернувшись от парня. Оборачиваюсь и понимаю, что зря. Это я под впечатлением от встречи с липким чудищем, граф же собран и все подмечает. А в свете неожиданного признания я веду себя некрасиво…

Завершив гигиенические процедуры, мы продолжаем путь, невзирая на потрясение. Идем почти до заката, и не потому, что стараемся пройти большее расстояние, просто место для ночлега сложно найти. Один раз наталкиваемся на уютную пещерку, увы, занятую арахнидом. Паук не успевает напасть — Аестас выжигает гнездо вместе с хозяином. Такого противника нельзя оставлять за спиной — ночью проснется, учует оставленный запах и последует за нами…

Туманная долина полна хищников, но и на еду для них, а заодно и для нас тоже, она не скупится. Незадолго до остановки Аестас ловит змею. В сумерках хватает голой рукой! И пускай она, уснув, свернулась в выемке камня, для меня это сравнимо с подвигом.

— Крестомордник, — радуется парень. — У нас на ужин деликатес.

— А может, не надо? Вдруг отравимся?

— Не переживай, Сонь, змейка неядовитая и самая чистоплотная из ползучих — никогда не съест заболевшую крысу.

Слабое утешение, но хоть что-то.

Гада, покрытого стального цвета чешуей с более темной в виде креста на морде, Аестас не сразу убивает, оглушает заклинанием. И пока ищем место для ночевки, я смотрю на болтающуюся в руке парня тварь с опаской. А вдруг очнется и как грызнет его?.. К счастью, обходится.

И только когда разожжен костер, граф занимается змеей.

Отрубив голову, дает стечь крови, после чего сдирает шкуру и вынимает внутренности. И так он это ловко делает, что мне даже завидно.

Заметив мой интерес, парень сопровождает свои действия комментариями:

— Есть можно и ядовитых змей, они даже вкуснее. Их жарят, варят, тушат, солят, маринуют… Главное, не трогать голову, где находятся железы с ядом.

— На что похоже мясо?

— Скоро узнаешь, потерпи, Сонь.

Разделенного на порции гада граф жарит, нанизав на прутья. Мясо нежное, и пара кусочков подгорает.

Вскоре дегустируем блюдо, глядя друг на друга. Аестас жует, загадочно улыбаясь, я — предварительно помолившись Создателю и всем святым покровителям. Змеятина тает на языке, оставляя привкус запеченной с орехами в молочном соусе куриной грудки. Вкуснотища!

Парень довольно смеется, наблюдая, как я тянусь за новой порцией:

— Я счастлив, что тебе нравится.

— Мм… спасибо! Раз в сто вкуснее крыс в обед.

— Хрис, — поправляет Аестас.

— Угу, я так и говорю — крыс.

— Хорошо, — сдается он, — пускай будут крысы…

Спать ложимся, не загасив «светляк». Но свет не спасает от кошмаров — я не единожды просыпаюсь от собственного крика. Граф терпеливо успокаивает, хотя видно, как сильно он устал и хочет спать. Завидная выдержка, я бы себя давно придушила.

Утро застает нас обнимающимися. Просыпаюсь первой, и теперь уже я рассматриваю парня, лежа у него на плече. Подумать только, как пара дней наедине и притом в экстремальных условиях позволяет по-настоящему узнать человека. Умный, добрый, терпеливый, сильный и заботливый — это все о нем… А еще он ни разу намеренно не дал понять, что я ему нравлюсь не только как друг. Тактичность и благородство не позволяют зависимой от него девушке почувствовать чисто мужской интерес. Он готов защищать меня даже от самого себя.

— Доброе утро. — Черные глаза смотрят на меня настороженно.

— Доброе. — Подчиняясь странному импульсу, целую графа в щеку.

И быстро поднимаюсь, пользуясь его растерянностью.

Зачем я это делаю? Не знаю!

На мое счастье, Аестас ведет себя так, будто поцелуй — нечто само собой разумеющееся, о чем не стоит говорить.

Идем до обеда практически в молчании. Несколько раз приходится сворачивать — на пути мерцают «блуждающие окна». Они могут перебросить почти к самому гарнизону, а могут и в конец долины или вообще в заброшенный город.

— У меня две новости, — нарушает молчание мой спутник.

— Хорошая и плохая? Начинай со второй.

— Нет, обе хорошие. Первая — мы в дне пути от выхода из долины.

— О! Откуда ты знаешь?

Кивком головы указывает на «блуждающее окно», выплывающее из-за куста.

— Восьмая аномалия за три часа. Так бывает только вблизи от гарнизона.

— Ну а вторая новость?

— Твои родители, Лайнеты и спасенные маги уже в крепости.

— Уверен?! — Я не радуюсь, боясь поверить окончательно.

Аестас подворачивает рукав рубашки, демонстрируя браслет с ярким, мерно пульсирующим камнем:

— Каррай идет нам навстречу. Он телепортируется на небольшие расстояния, а это в аномальной зоне серьезный риск, значит, сильно спешит.

Парень раздраженно отводит черные пряди, упавшие на лицо. Да он нервничает! С чего бы это? И совсем не радуется, что Каррай возвращается за нами.

— Спешит, потому что отвечает за тебя перед герцогом? — И чтобы кое-что прояснить для себя, подкалываю: — А ты не очень-то рад скорой встрече с нянькой.