Франциска Вудворт - Смешение судеб (СИ)

Скажи, а почему на тебе другая одежда, а я опять в рубашке? разочаровано вздохнула я.

Ты не представляешь, насколько соблазнительно в ней выглядишь, — шепнул на ушко он.

Льстец! фыркнула я, но на губах расплылась улыбка. В кольце его рук было тепло и уютно, и вообще атмосфера создалась домашняя. Как будто мы действительно пара и проводим вечер дома. Если конечно представить, что живём в замке.

Тая, я хочу извиниться перед тобой за то утро.

Не хочу об этом вспоминать, — поморщилась я.

Вот есть он, я, зачем говорить во сне обо всём том, что нас разделяет. Спасибо, мне и реальности с лихвой хватило, чтобы перетаскивать её в сны. Извернувшись в его руках, я притянула его к себе и поцеловала.

Я хочу объяснить — попытался отстраниться он, но я не дала ему ничего сказать, не желая слушать.

Хочу тебя, — прямо сказала я, зарывшись рукой в волосы и поглаживая ухо. В конце концов, это мой сон и он будет развиваться по моим правилам!

Вот так и повелось, каждую ночь он хотел со мной серьёзно поговорить, а я его откровенно соблазняла, не желая ничего обсуждать. Тар спрашивал, выйду ли я за него. Я соглашалась. Он показывал мне каждый уголок замка, я же требовала не тратить времени на ерунду. Он просил меня вернуться к нему, а я заявляла, что и так с ним.

Как‑то утром, завтракая с Раей, она заметила, что я устало выгляжу.

Сны замучили, — призналась я.

И что тебе снится?

Ожившие мечты, — усмехнулась я, ещё удивившись, почему она так напряглась.

Таша, я серьёзно! не приняла Рая шутки, серьёзно глядя на меня.

Да Тар снится. У меня не сны, а сериал какой‑то, где он мне предложение делает, наш замок показывает, вернуться просит.

Таша это не сны.

Ага, реальность блин! — фыркнула я.

Таша, прости, я забыла об этом сказать. Крон мог входить в мои сны. Он говорил, что это способность их народа делить со своей Кьяри не только жизнь, но и сны.

Я резко покраснела, вспомнив, ЧТО я в этих снах вытворяла.

Р — а — я! протянула я, желая побиться головой о стену.

Что Рая? А кто сказал, что больше слышать ничего о Кьяри и ирлингах не желает, и что было, то прошло? Да Шерридан ежедневно просьбы о визите от твоего ирлингаотвергает, да границу между нами взял на замок, чтобы он сам не прилетел! А то вдруг он тебя расстроит, а из‑за тебя расстроюсь и я! разозлилась она и вдруг резко побледнела, приложив салфетку к губам.

Рая, что с тобой?! перепугалась я.

Ничего, — выдохнула она. Замутило.

Ты случайно не беременна?

Случайно да.

Оу — я смотрела на неё во все глаза, не понимая, почему она молчала.

Не надо поздравлять, — поморщилась она. Ребёнок от Крона. Он в общем, именно после этого мне жить резко расхотелось.

Шерридан знает?

Знает. Таша, не будем об этом, и так тошно.

Таурониэль резко сел на постели, со стоном скомкав простынь. Это пытка держать каждую ночь её в объятиях и просыпаться одному. Хотелось как оборотню завыть на луну. Тая не желала его слушать! Насмешка судьбы, сколько раз женщины пытались начать с ним серьёзный разговор о будущем их отношений, а он отвлекал их ласками. Сейчас он почувствовал на себе, каково это. Роли поменялись и при малейшей попытке заговорить об их будущем, Тая не даёт ему и слова сказать.

И он называл эту девушку мышкой?! Никогда не думал, что она способна настолько прямо заявлять о своих желаниях. У него дыхание перехватывало от её откровенных ласк, и разбегались все мысли. Сегодня ему опять не удалось поговорить с ней. Она просто не желает его слушать, и пропускает мимо ушей всё, что он ей говорит.

«Выйти за тебя? Согласна!». «Вернуться к тебе? А разве сейчас мы не вместе?». — «Этот сон реальный? Так обними меня А поцеловать?».

Он чувствовал, что сходит с ума, не в силах достучаться до неё. Никогда не думал, что в жизни наступит момент, когда находясь рядом с красивой девушкой, он будет мечтать о том, чтобы просто с ней поговорить!

«Когда мы поженимся, я неделю не выпущу её из постели!», — решил он. Но боги, дайте ему сил дожить до этого момента.

Покинув постель и приняв холодный душ, он понял, что так дальше продолжаться не может. На все просьбы встретиться с Таей он получает категорический отказ. Во сне она сводит его с ума, но не желает слушать. Пора искать иные пути! Приняв такое решение, он оделся и направился к отцу.

Таурониэль изложил свой план самостоятельно пересечь границу и, добравшись до столицы, найти способ проникнуть во дворец, чтобы лично поговорить с Таей.

Почему ты с ней во сне не поговоришь? — Задал логичный вопрос отец, а он скривился, как от зубной боли, вспомнив все свои попытки.

Она считает наши встречи сном и делает всё что угодно, но только не слушает.

На такой ответ отец изогнул бровь, а Таурониэль почувствовал, что готов зарычать от бессилия. Он не понимал, почему она страстно и бесшабашно отдавалась ему во сне, а в реальности не желала его видеть.

Не дождавшись объяснений, Крон заговорил:

Кентавры усилили защиту. Есть вероятность, что тебя поймают, а этого допустить нельзя. У меня есть идея получше. Завтра от линекийцев к кентаврам отправляется торговый караван. Ты можешь пересечь границу с ними.

Думаешь, они не заметят ирлинга? не скрыл ехидства Таурониэль.

Ирлинга заметят, они сейчас предельно внимательны, а вот воина из охраны нет.

Что ты имеешь в виду?

Я всё устроил. Торговец наш агент, и ты будешь в его охране, только тебе надо будет спрятать крылья.

Таурониэль застыл, напряжённо глядя на отца. С первого дня, как ирлинг оказывается способен выпустить крылья, они являются его гордостью. Божественным знаком, что возвышает его над всеми остальными. Спрятать их считается немыслимым.

Предложить ему стать похожим на человека?! Он смотрел на отца и получил молчаливое подтверждение, что не ослышался. Принц сжал зубы, стараясь овладеть собой.

Когда надо выезжать? только и просил он.

Сегодня днём. Крон снял с шеи глаз Рохшана, реликвию их народа и протянул сыну. Возьми его. Однажды мне удалось с его помощью проникнуть во дворец к кентаврам.

Потрясённый Таурониэль с благоговением принял его. Раньше он и подумать не мог, что отец способен расстаться с ним и доверить его ему.

Объясни, никогда не мог понять, почему ты так ненавидишь людей? задумчиво спросил Крон.

Таурониэль замер, сжимая в руках амулет, а потом через силу ответил:

Из‑за твоей третьей жены я потерял мать. Никогда не мог простить этого! — он поднял глаза на отца и с вызовом на него посмотрел.

Он не увидел на лице того ожидаемых следов гнева, после такого признания. Скорее тень усталости.

Сожалею. Надо было раньше тебе рассказать, но не хотел омрачать имя матери.

Что ты имеешь в виду?