Р. Мэтьюсон - Без сожалений (ЛП)

– Не в этом дело, – жалко пробормотала Иззи.

– Тогда в чем? – спросил он, не в состоянии оторвать взгляд от ее круглого живота.

– Если тебе так хочется знать, то все эти пинания и надавливания заставляют меня хотеть в туалет! – призналась она, скинула его руки и постаралась перекатиться, чтобы сесть. Осторожно, насколько это было возможно, Крис помог ей встать и постарался не улыбаться, когда она бросила на него взгляд и вразвалку направилась в сторону двери.

– Ты куда? Я думал, тебе нужно в ванную? – позвал он её.

– Мне нравится пользоваться нашей ванной, – услышал он её ворчание, по крайней мере, ему так показалось. – Кроме того, мне нужно отмокнуть в горячей ванне, и мне все равно, опоздаю я на твои уроки самозащиты или нет. Всё равно в следующие два месяца всё, что я смогу, – это сидеть в углу, – раздраженно выпалила она.

– Но бьюсь об заклад, ты многому научилась, – указал он, последовав за ней.

– Ага, то, что ты садист, который заставляет женщин плакать, – положив руку на поясницу, ответила она и, переваливаясь с ноги на ногу, направилась в сторону лифта, который доставит их на нужный этаж.

То, что должно было оказаться десятисекундной прогулкой, длилось все пять минут, потому что Иззи приходилось останавливаться, чтобы восстановить дыхание.

– Ты в порядке? Может, тебе стоит воспользоваться туалетом здесь, – предложил он, потянулся, чтобы взять Иззи за руку и направить снова в клинику.

Она отстранилась и продолжила идти.

– Я просто хочу провести некоторое время в одиночестве, чтобы подумать и отмокнуть в горячей ванной.

– Позволь мне помочь тебе, – попросил он, снова подойдя к ней.

– Мне не нужна твоя помощь, Крис. А теперь перестань меня смущать, потому что если быть честной, твое раздвоение личности вызывает у меня недомогание, – выпалила она, просканировала ладонь и нажала кнопку вызова лифта.

– Просто дай мне шанс объяснить тебе, Гномик, пожалуйста, – сказал он, последовав за ней в лифт.

– Нет, я давала тебе достаточно шансов и думаю, мы оба сойдемся во мнении, что в последние пару месяцев ты более чем ясно дал понять, что ты испытываешь ко мне и к ребенку, поэтому я не вижу смысла, а ты? – спросила она, сложив, точнее попытавшись сложить руки на большой груди. Благодаря беременности грудь стала еще больше.

– Ты не знаешь, что я к тебе чувствую, – отрезал он, стараясь оставаться терпеливым и не выйти из себя, что удавалось с трудом.

– Ага, со мной удобно только, когда нужно сбросить напряжение.

– Нет, ты женщина, в которую я влюблен, – сказал он, ненавидя себя за то, как обращался с ней в последние месяцы. – И мне очень жаль, что я так вел себя.

– Не жаль, – твердо промолвила она, потерев глаза.

– Да, мне жаль, Гномик. Я люблю тебя, и мне очень жаль, что я так вел себя с тобой, но ты должна знать, что я так поступал, чтобы защитить тебя, я...

Она повернулась к нему, когда двери лифта закрылись.

– Защитить меня? Ты обращался со мной, как с мусором, чтобы защитить меня? Нет, – сказала она, упрямо покачав головой, – ты так вел себя, чтобы защитить себя.

– Нет, я...

– Да! Ты со мной мил только, когда тебе удобно, и теперь ты выяснил, что у тебя могут быть и я, и твоя семья. Ты никогда бы не выбрал меня, а сейчас благодаря твоему отцу тебе не нужно выбирать. Но знаешь что? Я не выбираю тебя. Я не хочу быть с тобой. Ты просрал свой шанс! – прокричала она.

– Так нечестно, Иззи, в особенности, когда ты не знаешь, о чем говоришь, – отрезал он уперто.

Она презрительно фыркнула:

– Не знаю? Правда? Я знаю, что ты боишься жить своей жизнью. Знаю, что ты живешь жизнью своей семьей. Знаю, что ты трус и...

– Они, блять, спасли меня! – закричал Крис, уставившись ей в лицо и оттесняя в угол. – Ты не знаешь, как было до того, как они приняли меня. Я должен был следить за каждым своим движением. Ты не знаешь, какого это – беспокоиться, что твоя мать слишком пьяна или под кайфом, чтобы трахаться с каким-нибудь мужиком, и вместо этого предлагает твою задницу. Тебе никогда не приходилось беспокоиться о том, что этот мужик согласится на её предложение, а ты не сможешь добраться до ножа, с которым спишь, или не сможешь сбежать, прежде чем он попытается сунуться к тебе.

– О мой бог, Крис! – пробормотала она, слезы потекли по щекам, но ему было уже все равно. Она хотела знать, почему его семья была смыслом его жизни, вот он и рассказал ей.

– Никто никогда не мог до меня добраться, но не оттого, что не пытался. А еще не знаешь, какого это быть настолько чертовски голодным, что готов на всё ради еды. Ты не имеешь ни малейшего понятия, как я был напуган, и что чувствовал, когда меня выкинули на улицу, потому что мать нашла кого-то настолько глупого, чтобы приютить её. Моя семья приняла меня и спасла мне жизнь, Изабелла. Они дали мне приют, любовь и надежность, и я всем им обязан! Всем!

– Ты, правда, считаешь, что они хотят видеть тебя одиноким и несчастным? – спросила она, её голос дрогнул от наплыва чувств, когда она протянула руки, чтобы обхватить его лицо. – Ты так считаешь?

Он упрямо покачал головой:

– Я им нужен, чтобы их защитить.

– Нет, им нужно, чтобы ты был счастлив! – прокричала она, крепче обхватив его, когда он попытался отстраниться. – Они так любят тебя, Крис, неужели ты не видишь? Им не нужен солдат или охранник, или кем ты там еще был для них. Им нужен сын, брат и друг. Им нужен ты, Крис.

– Я хорошо о них забочусь, – отрезал он. – Вот что я делаю. Я забочусь об их безопасности, счастье, и от этого счастлив сам.

– Бред! – спорила она, что привело его в шоковое состояние. – Ты несчастен!

Крис открыл рот, чтобы начать спорить, но что он мог на это сказать? Он радовался, что его семья в безопасности, и был счастлив за них, но сам счастлив не был. Они – его семья, любимая им семья. Но они никогда не заполняли пустоту внутри, и не давали столько радости, от которой он мог бы лопнуть. Только Иззи могла.

Она входила в комнату, и он чувствовал себя лучше, свободнее и поступал глупо, отталкивая её от себя. Он всё ещё до смерти боялся, что кто-то будет на неё охотиться и попытается отобрать её у него, но знал, что не отдаст её без боя. Но как бы сильно ни любил свою семью, Крис не мог позволить им принять это решение, не поговорив с ними для начала. Он должен был убедиться, что они действительно хотят с ними жить, потому что не мог принять идею, что они подвергнут себя риску. Если у них возникнут сомнения, он заберет Иззи, чтобы сохранить им жизнь, но не мог бросить свою пару и ребенка. Никак не мог.

– Ты делаешь меня счастливым, – сказал он, глядя на её красивое лицо.

– Ты не кажешься счастливым, – возразила она, всхлипнув.

– Это потому что я засранец, – ответил он, улыбнулся, когда она поперхнулась смешком.