Элизабет Чандлер - Родственные души

— Пялились, — повторил он. — Это все?

Она кивнула.

— Думаю, тебе здорово досталось за последние дни, — сказал Грегори, нежно касаясь пальцем ее щеки. Айви хотелось, чтобы он оставил ее одну. С каждой минутой, проведенной рядом с ним, свет из ее сна и чувство надежды начинали исчезать.

— Я знаю, как тяжело терпеть все эти школьные сплетни, — добавил Грегори голосом, полным сочувствия.

Айви не хотела слушать его. Если она снова сможет найти надежду, то ей не нужно ни его, ни чье-либо еще сочувствие. Она закрыла глаза, желая закрыться от него, но она чувствовала, что он пялится на нее так же, как и другие.

— Меня удивляет тот факт, что произошел с тобой на станции, не был частью твоего сна, — сказал он.

— Меня тоже это удивляет, — повторила она, открывая глаза и размышляя, не догадывается ли он, что она что-то скрывает. — Я в порядке, Грегори, правда. Возвращайся к своим делам.

Айви не могла объяснить, почему она скрывает часть сна, только потому, что свет становился все слабее и слабее в присутствии Грегори.

— Я приготовил кое-что перекусить, — сказал он. — Хочешь чего-нибудь?

— Нет спасибо.

Грегори кивнул и вышел из комнаты с обеспокоенным видом. Айви подождала пока он уйдет и, услышав, как он гремит чем-то на кухне, опустилась на пол рядом с братом, который снова смотрел фильм.

— Филипп, — мягко сказала она, — в ту ночь, на станции, когда ты спас меня, ты не заметил какой-нибудь мерцающий свет?

Филипп повернулся к ней, расширив глаза.

— Ты вспоминаешь!

— Тссссс… — Айви бросила взгляд в сторону кухни, прислушиваясь к движениям Грегори. Затем она снова уселась напротив табурета и попыталась разобрать образы, что появлялись у нее в голове. Она увидела свет из сна таким, каким он был на станции, прямо на платформе недалеко от них с Филипом. Придумала она все это или действительно начала вспоминать?

— Что происходило со светом? — спросила она брата. — Он двигался?

Филипп на мгновение задумался.

— Он кружился над нами, создавая круг.

— Точно как в моем сне, — сказала Айви. Затем она повернула голову и быстро приложила палец к губам.

Когда в следующую минуту в комнату вошел Грегори, они с Филипом сидели бок о бок, внимательно глядя на экран.

— Я подумал, что чай поможет тебе успокоиться, — сказал Грегори, присев рядом с ней и протянув ей горячую кружку. Филиппу он принес шоколадный напиток.

— О, спасибо, — довольно сказал Филип.

Грегори кивнул и бросил взгляд на Айви.

— А ты не хочешь?

— Да, конечно. Заааамечательно, — протянула она, удивляясь раздвоенным образом, возникшим перед ее глазами: Грегори теперешним и Грегори, стоявшем в ее спальне. Когда она брала напиток из рук Грегори, она увидела, что он протягивает ей еще одну чашку дымящегося чая. Затем она представила сидящим его рядом с ней на ее кровати, и прикладывающим чашку к ее губам, уговаривая ее выпить.

— Может быть, ты хочешь чего-нибудь еще? — спросил Грегори.

— Нет, этого достаточно.

Помнит ли она ту ночь? Мог ли Грегори дать ей чай со снотворным?

— Ты выглядишь бледной, — сказал он, прикасаясь к ее руке. — Ты холодная как лед, Айви.

Ее рука покрылась гусиной кожей. Он водил по ней своей рукой вверх и вниз. Айви испугалась от того, насколько сильны его пальцы. После смерти Тристана, Грегори много раз прикасался к ней, но только сейчас Айви заметила его сильную хватку. Теперь он смотрел не на нее, а на экран телевизора, где динозавр разрывал свою жертву.

— Грегори, ты повредишь мне руку.

Он быстро отпустил ее и снова уселся рядом с ней, глядя в глаза. Его непроницаемые серые глаза не позволяли увидеть, о чем он думал.

— Ты все еще выглядишь расстроенной, — заметил он.

— Просто устала, — ответила Айви. — Я устала от людей, которые разглядывают меня, и ожидают… не знаю чего.

— Ожидают, что ты сломаешься? — мягко предположил он.

— Думаю, да, — сказала она. «- Но не дождетесь, — подумала она про себя. — И что бы ты или другие не думали, я еще не сломалась.»

— Спасибо за чай, — сказала она. — Мне уже лучше. Я, наверное, посижу с Филиппом и посмотрю, как динозавры перекусят этими парнями.

Рот Грегори слегка дрогнул.

— Спасибо, — повторила Айви. — Не знаю, что бы я делала без тебя.

Он на секунду задержал свою руку на ее плече, потом оставил их с Филиппом смотреть видео. Как только Айви услышала, как он поднимается по лестнице, она вылила свой чай в горшок с растением. Филипп был слишком увлечен фильмом, чтобы заметить это.

Айви откинулась на спинку дивана и закрыла глаза, стараясь вспомнить, каким был свет, пытаясь уцепиться за слабую надежду, который подарил ей сон. Могло ли это быть правдой? Видел ли Филипп его с самого начала? Явился ли ангел специально ради нее? Ее глаза наполнились слезами. Это был Тристан?..

***

— Тристан? — тихо позвала Айви, и вздрогнула от волнения. После полудня в четверг, она спряталась в школьной раздевалке, ожидая, когда опустеет бассейн и тренер уйдет на факультет.

Затем, полностью одетая, она сняла туфли и взобралась на серебристую лестницу. Теперь она стояла на верхней площадке вышки высоко над бассейном, точно как в апреле прошлого года. И хотя сейчас Айви умела плавать, некоторые из старых страхов остались. Она сделала три шага и ощутила под ногами деревянный трамплин. Сжав зубы, Айви пристально посмотрела на воду, переливающуюся флуоресцентными огоньками. Она никогда не любила воду так, как Тристан, но именно здесь он установил с ней контакт. Поэтому здесь она должна была постараться связаться с ним.

— Тристан? — мягко позвала она.

Единственный звук, раздавшийся в ответ, был шум переливающихся огоньков.

«Ангелы, помогите мне! Помогите мне связаться с ним.» Айви не произнесла эти слова вслух. После смерти Тристана, она перестала молиться своим ангелам. После того, как она потеряла его, она не могла найти слова, она не верила, что ее услышат. Но эту мольбу она ощущала так, как будто она пламенем вырывалась из ее сердца.

Она сделала еще два шага вперед.

— Тристан! — громко закричала она. — Ты здесь? — она добралась до края трамплина. — Тристан, где ты? — ее голос эхом пронесся вдоль бетонных стен. — Я люблю тебя! — прокричала она. — Я люблю тебя!

Айви опустила голову. Его здесь не было. Он не мог слышать ее. Ей нужно спуститься вниз, прежде чем кто-нибудь увидит ее за безумным занятием. Она отступила от края. Глядя на свои ноги, медленно и осторожно развернулась на трамплине. Когда она подняла глаза, у нее перехватило дыхание.

На другом конце трамплина воздух мерцал. Свет был похож на жидкий золотистый стебель, заключенный в смутные очертания человека. Пылающие очертания были окружены дымкой рассеянных и дрожащих красок. Именно это она видела на железнодорожной станции.