Ясмина Сапфир - Вылечим всех!

— А еще ты шустрая, — хохотнул оборотень, но все же приостановился в нескольких шагах от меня. — И я очень люблю рыженьких валькирий, особенно с янтарными глазами. И с белой кожей, и с таким детским личиком. И с…

— Я поняла! — прервала я словесный поток рыси. — Я в твоем вкусе. Особенно после укола обезболивающего. А если вкатить еще дозу, вообще примешь за богиню любви и красоты. Обращайся, говорю. Швы надо проверить! Не в первый раз ведь небось! Хватит кочеврежиться.

— Зря, — пожал плечами рысь, — С твоей работой да с моими способностями…

Я взяла с металлического блюдца для инструментов самый большой скальпель — для верберов. Рысь снова хмыкнул и обратился.

Никак не привыкну, что происходит это в одно мгновение. Не ломаются кости, не расходится рваными лоскутами кожа. Раз — и он уже не человек.

Громадная рыжая рысь с хитрющими серыми глазами запрыгнула на белую кушетку и протянула лапу.

Я осторожно раздвинула густую шерсть и подшерcток.

Фуф. Швы в порядке.

Прикрыла глаза и послала сгусток энергии исцеления — сквозь веки, в глаза рыси. Оборотень довольно заурчал, как сытый кот от ласки хозяйки.

Получать лечебный импульс приятно. Тело становился легким, силы утраиваются, боль сходит на нет, раны мгновенно зарубцовываются. На себе довелось испытать. Вот только тот, кто делится энергией испытывает вовсе не столько приятные ощущения. Головная боль запульсировала в висках, выстрелила в шею. Я стиснула челюсти, добавила еще немного волшебного лекарства и выдохнула.

Открыла глаза, кивнула Латифе и поспешила к двери.

— Не попрощаешься даже? — послышался в спину мужской голос, кушетка запоздало скрипнула, оповещая о превращении. Из коридора потянуло соленым запахом крови.

Я вышла за дверь и едва не столкнулась с Риком.

Красивое, очень смуглое лицо василиска резко осунулось, скулы заострились. Крепкая, но гибкая фигура, обтянутая темно-синей врачебной робой чувствовалось сильное напряжение.

— У нас срочный вызов. Выборы вожака у верберов! — бросил мне Рик. — Не могут без нас начать друг друга месить. Нужны зрители. Собирайся! На завтра дам освобождение от занятий.

— Не надо! — резко отказалась я, переобуваясь в резиновые сапоги и набрасывая плащ. — Завтра мы вскрываем дракона и василиска! Хочу поучаствовать.

Рик ухмыльнулся, махнул рукой, и мы поспешили на выход.

…

Василиск накинул черный кожаный плащ, снял одноразовую синюю шапочку и иссиня-черные волосы, собранные в высокий хвост, упали ему на спину.

У турникета больницы дежурили два охранника-вербера .Громилы, размером с полтора человека, что в высоту, что в ширину, застыли, словно окаменели.

Выпятили квадратные челюсти и массивные подбородки, сложили руки на животе.

Я поежилась, глядя на футболки верберов и тонкие джинсы. Оборотни не мерзли. Особенно такие большие и такие хищные. Вегетарианцы, размером поменьше, гораздо хуже переносили холод, зато намного лучше — жару.

Заметив нас, охранники оскалились в приветственной улыбке, демонстрируя по четыре острых конусовидных клыка.

Рик даже не покосился в их сторону, я кивнула, и мы вышли наружу, по колени утонув в густом сиреневом тумане.

Влажный ночной воздух пах мятой и мелиссой.

Гулко, протяжно перекрикивались птицы.

Ночь на перекрестье выглядела сказочно, невероятно. Я любовалась ей миллиарды раз, выходя ночью из больницы, но привыкнуть так и не смогла.

Золотистые звезды не стояли на месте, как на Земле, а каравеллами плыли по темно-фиолетовому небу. Две белые круглолицые Луны кружили, то и дело менялись местами.

Похожие на свечки кипарисы возле больницы словно парили над землей, скрытой сиреневым туманом.

То высовывались из него, то прятались вновь мордашки местных котов — приживалок возле больницы. Мы прикармливали крупных зверушек, размером с земную собаку. А они предупреждали о магических бурях и, если требовалось, искали животных, которых вовсю использовали здешние медики.

В нашей больнице многие лечебные аппараты были живыми, имели глаза, рты, а некоторые еще и ноги с ушами. И вот последнее было настоящей проблемой. Потому что эти самые глаза норовили что-то рассмотреть, уши ловили резкие звуки, а ноги пытались унести владельца подальше от всего, что казалось опасным.

Сверкающий, черный лимузин висел у входа, словно корабль, который плывет по туману-морю.

Рик открыл дверь и как обычно подсадил меня, схватив за ягодицы раньше, чем успела отпрянуть или ударить по нахальным змеиным рущичам.

— Если чешутся руки, лучше почеши их скальпелем, — съязвила, торопясь в салон.

Плюхнулась в мягкое черное кресло и пожалела, что не взяла кофе — уснуть в таких сиденьях ничего не стоит.

Слабый медовый запах отдушки, как назло расслаблял, разнеживал. Нет бы источать что-нибудь ядреное, как наш дезинфектор!

Рик беззвучно заскочил в машину и, конечно же, занял место рядом со мной.

Из двадцати кресел по бокам огромного салона он выбрал именно то, в котором мог доставать меня всю поездку. Как обычно.

И как обычно Рик прижал колено к моему, не смотря на то, что в наших креслах уместились бы еще человека три.

Я посмотрела на василиска. На лице его появилась прекрасно знакомая мне кривая усмешка.

— Смущает? — с явным вызовом спросил Рик, сверкнув синими глазами.

— Тот факт, что тебе всегда не хватает места — да! — парировала я. — Такое ощущение, что еду с тремя василисками и двумя драконами.

— И пятью верберами, — рассмеялся Рик, но ногу не сдвинул ни на миллиметр.

Глаза его светились, а улыбка не сходила с губ.

— Не переживай, дорогуша! Сейчас повеселимся, — хмыкнул Рик. — Бои без правил. Команда поддержки с фигурами боксеров и гривами на шее и спине. Раны, травмы, кровь, кишки. Веселуха!

Поразительно, как резко и сильно он менялся, когда мы оставались наедине. В больнице Рик вел себя как строгий начальник, заноза в одном мягком месте.

Но когда мы вместе отправлялись на выезд, шутил, подкалывал и вообще вел себя скорее как старший приятель.

Казалось, он меня опекает…

Да и на вызовы Рик брал меня чаще остальных. Даже не так — если я была свободна, василиск непременно звал с собой. Если занята ненадолго — ждал. И брал кого-то другого, только если мой пациент требовал много времени, а вызов не мог ждать.

Машина резко набрала высоту — мы летели над горами перекрестья.

Странная тут местность, плохо понятная законченному материалисту, вроде меня. Я ведь даже в ауру раньше не верила. А теперь разглядывала ее, изучала, восстанавливала. Делала слепок и накладывала на физическое тело владельца… Чтобы быстрее поправлялся.

Занималась тем самым «шарлатанством», которое в своем мире осуждала сколько лет?.. Не уверена. Прежняя жизнь почти стерлась из памяти. Лишь иногда будоражили обрывочные образы, картины. Некоторые визитеры в перекрестье умудряются частично вернуть «потерянное время»… Но большинству это не удается вовсе.