Стефани Майер - Жизнь и смерть

— Бо! — Я услышал, как кто-то позвал меня, и по голосу узнал МакКейлу. Оглядевшись, я увидел, что, пока сидел тут, территория школы заполнилась ребятами. Все были в футболках, кто-то даже в шортах, хотя воздух вряд ли прогрелся выше шестидесяти градусов ( 60°F примерно равны 15–16 °C — п.п. ). МакКейла приближалась ко мне, одетая в юбку, едва доходящую до середины бедра, и майку.

— Привет, МакКейла, — ответил я.

Она подошла и села рядом — солнце переливалось на ее свежевыпрямленных волосах, лицо расплылось в широкой улыбке. Она была так рада видеть меня, что я не мог не почувствовать ответной радости.

— Замечательный день, правда?

— Как раз по мне, — согласился я.

— Чем ты вчера занимался? — В ее вопросе я уловил раздражающую собственническую интонацию, которая напомнила мне о том, что сказала в субботу Джулс. Все считают, что я парень МакКейлы, поскольку она хочет, чтобы так думали.

Но я пребывал в слишком хорошем настроении, чтобы позволить этому задеть меня.

— В основном работал над сочинением.

— Ах да, его задали на четверг, верно?

— Э… кажется, на среду.

— На среду? — ее улыбка исчезла. — Плохо. Наверное, вечером придется взяться за работу, — она нахмурилась. — А я собиралась спросить, не хочешь ли ты сходить куда-нибудь со мной.

— О… — я был в замешательстве. Почему наши разговоры с МакКейлой теперь постоянно заводят меня в неловкую ситуацию?

— Ну, мы всё равно могли бы пойти поужинать, или вроде того… а сочинение я напишу позже, — она улыбнулась мне с надеждой.

— МакКейла… — «Вот и чувство вины», — подумал я. — Вряд ли это хорошая идея.

Ее лицо вытянулось.

— Почему? — спросила она, настороженно глядя на меня.

В моих мыслях вспыхнул образ Эдит, и мне стало интересно, не думает ли о ней и МакКейла.

— Слушай, я нарушаю все законы мужского братства, рассказывая тебе об этом, так что не выдавай меня, хорошо?

— Законы мужского братства? — повторила она озадаченно.

— Джереми мой друг, и если я пойду с тобой… ну… это его расстроит. — МакКейла пристально смотрела на меня. — Я тебе этого не говорил, ясно? Твое слово против моего.

— Джереми? — спросила она, ее голос был полон изумления.

— Серьезно, ты слепая?

— Ох, — выдохнула она с ошеломленным видом.

Пора уносить ноги. Я запихнул учебник в рюкзак:

— Не хочу снова опоздать. Я и так уже в черном списке у Мэйсон.

Мы молча шли к третьему корпусу, и выражение лица МакКейлы было рассеянным. Оставалось надеяться, что мысли, в которые она погружена, ведут ее в правильном направлении.

Когда я увидел Джереми на уроке тригонометрии, он был так же взбудоражен солнечным днем, как и я. Они с Алленом и Логаном собирались поехать в Порт-Анджелес, чтобы сходить в кино и заказать бутоньерки для танцев. Меня тоже пригласили, а я медлил с ответом. Хорошо бы выбраться из города, но не с Логаном. И еще неизвестно, чем я, возможно, буду занят сегодня вечером… Хотя об этом определенно не стоило думать. Конечно, приятно было снова увидеть солнце. Но не только это вызвало у меня приподнятое настроение, совсем не это.

Так что я сказал Джереми «может быть», соврав о накопившемся домашнем задании.

Наконец мы отправились на ланч. Мне почти до боли хотелось увидеть не только Эдит, но и всех Калленов. Нужно было сопоставить их с не отпускавшими меня подозрениями. Возможно, находясь с ними в одном помещении, я удостоверюсь, что ошибался и ничего зловещего в них нет. Переступив порог кафетерия, я ощутил первую волну настоящего страха, дрожью прокатившуюся по животу. Смогут ли они узнать, о чем я думаю? И тут же меня настигло другое опасение: будет ли Эдит снова ждать меня сегодня?

о привычке я в первую очередь взглянул на стол Калленов и слегка запаниковал, когда увидел, что он пуст. С тающей надеждой обвел глазами весь кафетерий, надеясь, что она сидит где-нибудь одна. Зал был практически полон — нас задержали на испанском, — но не было видно ни Эдит, ни кого-либо еще из ее семьи. Мое хорошее настроение тут же увяло.

Мы сильно опоздали и пришли к нашему столу последними. Я заметил, что Маккейла придержала место для Джереми, а его лицо буквально засветилось в ответ.

Аллен тихо задал несколько вопросов насчет сочинения по «Макбет», на которые я пытался отвечать как можно естественнее, хотя настроение неуклонно ухудшалось. Он тоже пригласил меня поехать сегодня вместе с ними, и на этот раз я согласился, лишь бы как-нибудь отвлечься.

А вдруг Эдит как-то узнала, чем я занимался в эти выходные? И исчезла из-за моего чрезмерного любопытства к ее тайнам. Вдруг я сам виноват в этом?

Войдя в кабинет биологии и увидев пустой стул Эдит, я понял, что до сих пор еще держался за последний клочок надежды. Новая волна разочарования накрыла меня с головой.

Остаток дня тянулся мучительно медленно. Я не смог уследить за ходом дискуссии на биологии и даже не пытался слушать лекцию тренера Клапп о правилах игры в бадминтон. Я радовался, покидая наконец кампус, так как можно было больше не притворяться, что все в порядке, до самой поездки в Порт-Анджелес. Но как только я вошел в дом, раздался телефонный звонок — Джереми отменил наши планы. Я пытался изобразить радость по поводу того, что МакКейла пригласила его на ужин, однако вряд ли мне удалось скрыть раздражение. Поездку в кинотеатр перенесли на вторник.

Значит, отвлечься мне не на что. Я положил рыбу в маринад, потом сделал сегодняшнее домашнее задание, но на это ушло всего полчаса. Проверил электронную почту и понял, что не отвечаю на сообщения мамы. Она была не в восторге от этого.

Мама,

Прости. Меня не было дома. Мы с несколькими друзьями ездили на пляж. И мне нужно было написать сочинение.

Жалкие оправдания, поэтому я не стал и стараться.

Сегодня солнечно — знаю, я тоже в шоке, — так что пойду погуляю и впитаю как можно больше витамина D.

Люблю тебя, Бо.

Из небольшой коллекции любимых книг, привезенных мной в Форкс, я выбрал «Двадцать тысяч льё под водой» и взял в бельевом шкафу наверху старое лоскутное одеяло.

Выйдя из дома, я бросил одеяло на самое солнечное место маленького квадратного двора Чарли и улегся. Я перелистывал страницы, ожидая пока меня зацепит какое-нибудь слово или фраза — обычно для этого вполне хватало гигантского кальмара или нарвала, но сегодня, дважды пройдясь по всей книге, я так и не нашел ничего достаточно интригующего, что могло бы меня увлечь. Я захлопнул книгу. Ну и ладно, наплевать. Тогда позагораю. Перекатившись на спину, я закрыл глаза.

Я попытался урезонить себя. Нет никакой необходимости сходить с ума от волнения. Эдит говорила, что собирается в поход. Возможно, остальные с самого начала планировали присоединиться к ней. Может быть, все они решили задержаться на день из-за хорошей погоды. Несколько дней отсутствия не повлияют на ее безупречные отметки. Можно успокоиться. Я наверняка снова увижу ее завтра.