Стефани Майер - Жизнь и смерть

Я уставился вперед, снова радуясь тому, что на мне шарф. Моя шея наверняка превратилась в скопище малиновых пятен.

— Не хочу, чтобы все вернулось обратно, — пробормотал я. И задумался, можно ли мне двигать рукой. Я держал ее неподвижно. Может быть, тогда Эдит забудет, что моя рука там.

— Прости, что поступила так с тобой, — в ее голосе слышалось искреннее сожаление.

Темнота тихо проносилась мимо нас. Я почувствовал, что машина замедляет ход, и даже сумел разглядеть знакомые места. Мы въезжали в Форкс. Вся поездка заняла меньше двадцати минут.

— Я увижу тебя завтра?

— А ты этого хочешь? — прошептала Эдит.

— Больше всего на свете, — в этих словах была настолько очевидная правда, что они прозвучали жалко. Вот тебе и изобразил неприступность.

Она закрыла глаза. Машина ни на йоту не отклонилась от центра полосы.

— Значит, я там буду, — сказала наконец Эдит. — Мне действительно надо сдавать письменную работу.

Потом она посмотрела на меня, лицо ее стало спокойнее, но во взгляде читалась тревога.

Внезапно оказалось, что мы уже перед домом Чарли. В окнах горел свет, мой пикап стоял на обычном месте, все выглядело совершенно нормально. Это напоминало пробуждение ото сна — который не хочется потерять, ради которого лежишь, крепко закрыв глаза, поворачиваешься на бок и накрываешь голову подушкой, только бы вернуться в это сновидение. Эдит выключила мотор, но я не двигался.

— Займешь мне место во время ланча? — нерешительно спросил я.

И был вознагражден широкой улыбкой:

— Это довольно просто.

— Обещаешь? — я не мог заставить свой голос звучать достаточно небрежно.

— Обещаю.

Я пристально смотрел ей в глаза и снова чувствовал себя так, словно она магнит и притягивает меня к себе, а у меня нет сил сопротивляться. И желания тоже. Слово «вампир» всё еще стояло между нами, но игнорировать его было легче, чем я считал возможным. Каждый взгляд на ее невыносимо прекрасное лицо причинял какую-то странную боль. В то же время мне совсем не хотелось отводить глаза. Вот бы узнать, так ли шелковисто-гладки ее губы, как кожа на руке…

Внезапно я увидел, как ее левая ладонь взметнулась в предостерегающем жесте в дюйме от моего лица. Эдит съежилась в дальнем углу, у самой дверцы, испуганно округлив глаза и крепко стиснув зубы.

Я отпрянул:

— Прости!

Эдит долго смотрела на меня, и я мог бы поклясться, что она не дышит. Через несколько бесконечных мгновений она слегка расслабилась.

— Ты должен быть осторожнее, Бо, — сказала она наконец глухо.

Осторожно, словно я стеклянный, она убрала мою руку со своей и отпустила. Я сложил руки на груди.

— Может быть… — начала Эдит.

— Я сумею вести себя лучше, чем сейчас, — быстро перебил я ее. — Только скажи мне правила, и я буду им следовать. Выполнять все, что от меня требуется.

Она вздохнула.

— Серьезно. Скажи мне, что надо сделать, и я сделаю это.

Я пожалел о своих словах, как только они слетели с губ. Что если Эдит попросит меня забыть о ней? Я не всесилен.

Но она улыбнулась:

— Хорошо, у меня есть одна просьба.

— Какая? — осторожно поинтересовался я.

— Не ходи больше один в лес.

— Как ты узнала? — мне не удалось скрыть изумления.

Она прикоснулась к кончику своего носа.

— Правда? Должно быть у тебя невероятное обо…

— Так ты выполнишь мою просьбу или нет? — перебила она меня.

— Конечно, это просто. А можно узнать, почему?

Эдит нахмурилась и напряженно уставилась в окно, избегая моего взгляда:

— Существует риск встретиться там с созданиями, которые даже опаснее меня. Давай на этом и остановимся.

Мрачные интонации, внезапно появившиеся в ее голосе, заставили меня вздрогнуть, но одновременно я почувствовал облегчение. Ведь она могла попросить и о чем-то гораздо более трудном.

— Как скажешь.

Она вздохнула:

— До завтра, Бо.

Я понял, что она хочет, чтобы я ушел, и неохотно открыл дверцу.

— До завтра, — с нажимом повторил я и начал выбираться из машины.

— Бо?

Обернувшись, я неловко согнулся, чтобы снова заглянуть в салон, а она уже наклонялась ко мне, ее божественно прекрасное бледное лицо было всего в нескольких дюймах от моего. Сердце мое остановилось.

— Сладких снов! — сказала Эдит. Я почувствовал на лице ее дыхание — тот же притягательный аромат, который наполнял ее машину, но в более концентрированном виде. Я моргнул, совершенно ошеломленный. Она отстранилась.

Только через несколько секунд у меня в голове прояснилось настолько, что я снова смог двигаться. Попятившись от автомобиля, я вынужден был ухватиться за дверцу, чтобы устоять на ногах. Мне показалось, что Эдит засмеялась, но звук был слишком тихим, чтобы можно было сказать наверняка.

Она подождала, пока я доковылял до крыльца, а потом завела тихо заурчавший двигатель. Повернувшись, я увидел, как серебристая машина исчезает за углом. И вдруг стало очень холодно.

Я машинально потянулся за ключом и открыл дверь.

— Бо? — окликнул меня отец из гостиной.

— Да, пап, это я.

Заперев дверь, я отправился на зов. Чарли сидел на своем любимом диване напротив телевизора. Шла трансляция бейсбольного матча.

— Кино так рано закончилось?

— Разве сейчас рано? — мне казалось, что я провел с Эдит несколько дней… или, возможно, только несколько секунд. В любом случае недостаточно долго.

— Еще даже нет восьми, — сказал он. — Хороший был фильм?

— Ну… ничего особенно запоминающегося, вообще-то.

— А что это у тебя на шее?

Я схватился за шарф, о котором совсем забыл, и попытался сорвать его, но он был так надежно обмотан вокруг шеи, что я чуть не задушил себя.

— Э… я забыл куртку… и мне одолжили шарф.

— Глупо выглядит.

— Да, знаю. Зато теплый.

— У тебя всё в порядке? Что-то ты бледный.

— А разве я не всегда бледный?

— Наверное.

На самом деле моя голова начала слегка кружиться, я все еще не мог согреться, хотя понимал, что в комнате тепло.

Ну да, ведь как раз в моем стиле будет в конце концов впасть в шок. «Держи себя в руках».

— Я… э… неважно спал ночью, — сказал я Чарли. — Наверное, стоит отправиться на боковую пораньше.

— Спокойной ночи, парень.

Я медленно поднимался по лестнице, сознание постепенно заволакивало туманом, я чувствовал странное оцепенение. У меня не было причин быть настолько выдохшимся — как и настолько замерзшим. Я почистил зубы, плеснул горячей водой себе в лицо — это заставило меня задрожать. Скинув обувь, забрался в постель, даже не дав себе труда раздеться — уже во второй раз за неделю. Плотно закутался в одеяло и подавил пару небольших приступов озноба.

Голова шла кругом. Перед глазами вставали образы… некоторые из них я с удовольствием рассмотрел бы более пристально, а другие не хотелось вспоминать вообще. Проносящаяся мимо дорога, искрящиеся в тусклом желтом свете ресторанной люстры волосы Эдит, ее изогнутые в улыбке губы… или крепко сжатые, когда она хмурилась… глаза Джереми, едва не вылезшие из орбит, стремительно приближающиеся фары и визг тормозов, пистолет, направленный мне в лицо, холодный пот, выступивший на лбу… Я снова задрожал, и кровать подо мной затряслась.