Рина Гиппиус - Цветы цвета неба (СИ)

— Все готово? — спросила я спокойным голосом. А внутри все дрожало от нетерпения и страха.

— Да, — сказал он, продолжая все также странно улыбаться. — Вы знаете, я бы с удовольствием и бесплатно поработал бы на вас. Все‑таки очень интересный артефакт. Довольно редкая вещь. Никогда раньше не слышал о таком, — в его глазах промелькнуло некоторое благоговение.

Наконец он протянул мне сверток. Мельком взглянув на то, что внутри, я смогла наконец выдохнуть.

— Какие‑то особые указания будут? — спросила я.

Джетмир покачал головой. Я протянула ему мешочек с деньгами. Он даже не посмотрел, что там, не говоря уже о том, чтобы пересчитать. Может и правда ему настолько понравилась работа. Мне же он отдал листы из книги.

— Хотел бы я познакомится с тем магом, который делал эти приписки, — произнес студент.

— К сожалению, это невозможно, — огорчила я его. — Ее уже нет в живых.

— Ее? — удивился Джетмир. — Хм, тогда я догадываюсь кто этот маг.

По моей спине пробежали мурашки. Да ну нет. Не сможет он связать меня и бабулю. Мало кто знал о нашем родстве.

— Спасибо за вашу работу. Всего доброго, — попрощалась я, вставая из‑за стола.

— Погоди на секунду, — внезапно отозвался студент. Я слегка наклонилась к нему. А он, приподнявшись быстро прошептал мне на ухо: — Передайте своей беременной сестре, чтобы она все‑таки рассказала все отцу ребенка. При родах ей придется нелегко.

И он слегка щелкнул по амулету, который выскользнул из‑за ворота рубашки, когда я наклонялась. Я кивнула и на ватных ногах пошла из ресторана.

Уже дома я развернула сверток. Там была тоненькая цепочка из светлого металла, белое золото наверно, с интересным плетением. А на ней был синий камень, вроде бы сапфир, в ажурной оправе из того же металла. Да из Джетмира вышел бы неплохой ювелир. Но самое главное, что артефакт был один в один как на картинке в книге. Магией от него почти не фонило, но я была уверена, что необходимые заклинания в него были вплетены как положено. Не знаю почему, но этому студенту я доверяла.

Лорд Магнир вернулся через три недели после меня.

— Дами, радость моя! Ух как ты хорошо выглядишь, — а потом учитель резко замолчал и окинул еще одним пристальным взглядом. — Хм, даже слишком хорошо. Ну‑ка, пойдем поговорим.

Пришлось проводить отца в кабинет, который я себе обустроила на втором этаже.

Разговор бы приблизительно таким же, какой состоялся с Торгестом у границы. Я стояла на своем — расскажу отцу ребенка тогда, когда посчитаю нужным.

— Дочка, я все равно безумно рад прибавлению в нашем небольшом семействе. И ты можешь рассчитывать на любую мою помощь.

— Спасибо, отец, — нелегкий разговор наконец‑то завершился, и я подошла обнять его. Я собралась уже уйти на кухню, чтобы помочь приготовить обед для учителя, когда у дверей мня врасплох застал вопрос:

— Это ты Торгеста может убеждать, что только использовала того мужчину как племенного жеребца. Меня‑то не обманывай — влюбилась?

Не в бровь, а в глаз. Но я лишь неопределенно повела плечами и поспешила уйти. Вслед мне раздался невеселый смешок.

Уговаривать отца на переезд мне даже не пришлось. Он сделал это сам. Просто одним ранним утром пришел ко мне с чемоданом.

— Я себе на втором этаже присмотрел комнату. Так что иди, досыпай, дочка. А как позавтракаешь поведу тебя на прогулку, — заявил мне учитель.

И теперь распорядок дня мне установили следующий: в девять подъем, затем завтрак из каши и фруктов, потом прогулка в ближайшем парке, далее свободное время, которое я обычно занимала делами, связанными с подготовкой в старом доме отца лечебницы, после — обед, послеобеденный сон, снова свободное время, полдник, прогулка и уже затем ужин. В след за ужином мы обычно располагались в гостиной, где тоже был камин. Лорд Магнир с бокалом вина, я с соком или компотом.

Вернувшийся вскоре Торгест, на все это дело только довольно ухмыльнулся и заявил:

— Ну наконец‑то и на тебя нашлась управа.

Рыжик также поделился с нами свежими, а главное достоверными новостями.

— Все мирные договоры подписаны. Теперь официально Вадома поделена на две неравные части, принадлежащие нам и Камарину. Всех старших детей мужского пола бывших военачальников отправили к нам в качестве заложников, — тут я удивленно посмотрела на Геста. — Не переживай, никто их в кандалах не будет держать. Все чинно и благородно. Те, которые еще несовершеннолетние, будут отправлены на воспитание в семьи. Правда по каким критериям эти семьи отбираются мне не известно. Ну а уже взрослые наследники если неженаты, то отправятся служить на границу с Зеденивом. А остальных собираются поселить в разных провинциях и под присмотром местных наместников занять каким‑то делом. Среди них есть талантливые оружейники, например. Только вот один заложник — девчонка, лет десяти. У ее отца больше детей нет. Жалко конечно, девчушку, отрывают от семьи. Но это один из самых надежных способов поддерживать мир.

— А все же это жестоко, — добавила я.

— Жестоко, — согласился отец. — Вот только вспомни ужасы войны, и ты поймешь, что эта малая цена за мир.

— Это еще не все. Через месяц состоится свадьба нашего принца и принцессы Камарина Сарики. Чтоб уже наверняка закрепить договор между нашими странами.

На этих словах я поперхнулась компотом.

Гест торопливо похлопал мне по спине.

— А неплохо так Камарин за счет своего невмешательства разжился, — сказал отец. — И земли немалый кусок отхватил и принцессу устроил в надежные руки. Говорят, наш наследник не собирался женится еще лет десять как минимум. Жалко беднягу. Попрощается с холостой жизнью, — и двое мужчин негромко рассмеялись.

— На счет холостой жизни, когда собираешься с ней прощаться? — спросила я у Рыжика. Настала его очередь подаваться вином. Лорд Магнир удивленно взирал на нас.

— Торгест, ты жениться решил? — отец нахмурил брови и несмотря на негромкий голос, у меня мурашки пробежали по коже от его тона.

Гест покраснел, смущенно отвел глаза. Пальцами крутил ножку бокала, пока чуть не пролил оставшееся вино на себя.

— Она пока меня не простила, — наконец выдохнул он.

— И как же ты просил прощения? — спрашивать в чем же его вина состояла я не собиралась, наверняка что‑то слишком личное.

— Как только я прибыл в столицу, тут же отправился в цветочный магазин, а затем уже к любимой с повинной. Она меня даже на порог не пустила, — обиженным тоном заявил он. — Сказала, чтобы убирался откуда пришел, — убитым голосом добавил Гест.

— А ты ее предупреждал, что отправляешься на войну? — ехидно поинтересовалась я.

— Нет. Зачем ей лишние волнения, — удивленно ответил Рыжик.