Амелия Хатчинс - Мрачное объятие демона

Он пошатнулся и нырнул с обрыва, его крики эхом разносились по катакомбам, пока поток воды их не заглушил. Оливия проклинала бы себя, позволив уйти этим придуркам с оружием против ее народа. Гильдия и ее члены заслуживают отмщения.

Кирос яростно рыкнул и развернул к себе Оливию, его обычно бледное лицо стало ярко-пунцовым, когда он бросился на нее.

*~*~*

Ристан беспомощно наблюдал, как Оливия смотрела на него. Ее взгляд сказал все, что они не могли произнести вслух. Сердце Ристан ухнуло, когда лезвие опасно приблизилось к ее горлу, и она сделала то, что никто от нее не ожидал.

Он увидел, как ее губы изогнулись в крохотной улыбке, и, прежде чем он крикнул ей ждать, она схватилась за руку Кироса и пнула другого мужчину, который потерял равновесие и свалился с обрыва. Кирос зарычал от ярости, и Оливия оказалась в его руках.

— Нет! — выкрикнул Ристан, хотя понимал, что она его не слышит.

Оливия подняла руку к горлу, избегая удара, и лезвие ранило кисть. Оливия со всей силы ударила лбом по носу, ничего не ожидающего, Кироса. У старейшины пошла кровь, он выронил кинжал и схватился за нос.

Она резко осела на пол, чтобы освободиться из хватки Кироса и подхватила кинжал. После чего повернулась к Ристану и швырнула реликвию со всех оставшихся сил. Затем с торжественной улыбкой повернулась к Киросу. Райдер схватил кинжал, прежде чем тот упал в пучину. Кинжал засветился и увеличился, став блестящим мечом.

Ристан в ужасе покачал головой от того, что Оливия только что сделала. Выкинула единственно свое оружие против Кироса.

Кровь Ристана застыла в жилах, а сердце разбилось у ног.

Кирос достал из ножен на поясе обоюдоострый армейский нож и направился к Оливии.

— Глупая сука! — выкрикнул он, всаживая лезвие ей в грудь. Один раз, второй, третий.

— Нет! — приглушённый крик Ристана эхом отразился от стен, пока он наблюдал как Оливии вновь и вновь наносит удары человек, ради которого, как считал Ристан, она его предала.

Оливия скользнула в проход, слабо пытаясь оттолкнуть от себя сумасшедшего.　

— Нет! Оливия! — крик Ристана сотряс катакомбы

— Господи, — прошептала Синтия, после чего развернулась и ударила ладонями по стенам, крича что-то на латыни.

На ее руках пульсировали золотые метки, она выкрикивала заклинания, но магия собора все равно препятствовала просеиванию.

— Райдер, просейся, — потребовала она, хотя знала, что он не мог.

— Не могу, Питомец, — прорычал Райдер, приблизившись к брату.

На их глазах позади Кироса и Оливии материализовалась темная фигура в плаще, с сияющим мечом, источая невероятную силу.

Вдоль его мускулистой руки тянулись тонкие, светящиеся серебром метки. Плавным движением руки, голова Кироса полетела в овраг, а через секунду за ней последовало и его тело.

Элиас зашипел и припал на колено, опустив голову в почтительном поклоне перед фигурой в капюшоне.

— Кто это, черт возьми? — спросил Ристан, пытаясь устоять на ногах.

— Архангел Гавриил, ее отец, — тихо объяснил Элиас.

— Чего? — отрезал Ристан, повернувшись к темной фигуре Элиаса.

— Когда она появилась в Царстве Фейри, я почувствовал ее и подумал, что она может быть одной из нас. Мне нужно было подтвердить это до того, как я мог кому-то рассказать. Эта история весьма известна в Обители, про то, как Гавриил влюбился в Ведьму из Гильдии Салема и что в этом союзе был рожден ребенок. Он пал ради нее, но его призвали назад, занять законное место. Когда он вернулся в убежище, чтобы договориться, мы услышали, что его женщина умерла, а ребенок без вести пропал. Он искал ее, но Гильдия никогда не облегчала поиск людей.

Это он наблюдал за ним с Оливией на поляне. Ристану нужно разрушить заклинания, не дающее просеяться. Невозможность перенестись к ней сводила с ума.

Он смотрел, как Архангел повернулся и встретился с ним глазами, полными блеска.

Ристан ожидал, что он просто исчезнет в катакомбах и заберёт Оливию, но он исчез и появился рядом с Ристаном, с окровавленным телом на руках.

И появился уже без плаща, явив открыто сочащуюся силу. Архангел был так же высок, как и Фейри, его волосы ниспадали до плеч ярко рыжей копной, а сапфировые глаза прожигали Ристана.

Глаза Гавриила были такого же глубокого, прекрасного оттенка сапфира, как и у Оливии. Ристан посмотрел на Оливию, безмолвно умоляя ее открыть глаза.

— Сейчас она в стазисе и становится тем, кем и должна быть, — произнес Архангел, в упор и без страха смотря на Ристана

— Ты не можешь ее забрать, — Ристан бросил вызов.

— Могу и заберу. Она моя дочь, — возразил Архангел.

— Она моя, — прорычал Ристан, напрягаясь всем телом для нападения.

— Твой род не может ей помочь. Она ангел, ты демон. Ты не можешь ее удержать. Мы противоположности, — прорычал он.

— Куда ты ее забираешь? — спросил Ристан, понимая, что ангел прав. Хотя всё его существо вопило забрать Оливию и бежать с ней.

Глубоко в сердце он понимал, что не мог ожидать от нее, что она останется с ним после всего, через что, из-за него прошла.

— В убежище, где ей даруют благодать, — пояснил Гавриил. — Она должна знать, кем является, и сама решить свою судьбу без давления. — Ристан смотрел на Гавриила, подбирая слова.

Он провел пальцем по губам Оливии, в душе борясь между тем, что хотел и тем, что нужно сделать.

— Я должен помочь ей заполнить фоторамки, и хочу подарить еще несколько, чтобы заполнить их воспоминаниями, — тихо проговорил он. — Я люблю ее, Ангел. Всегда знал, что она особенная. Передай ей эти слова, пожалуйста.

Ристан едва успел договорить слова, прежде чем Ангел исчез, оставляя его с пустотой в груди, где должно биться сердце.

*~*Месяц спустя*~*

Ристан сидел на бортике фонтана, наблюдая за разговаривающими у ворот Синджином и Эоданом.

Его веселый брат был спокойным после инцидента с каргой, и никто не мог сказать, что именно он помнил.

Сиара подсела к Ристану, и притянула колени к груди, напоминая ему Оливию. Ему все напоминало Оливию.

Он скучал по ней, как и тупая кошка, которую он принес в Царство Фейри. Реликвия теперь лежала там, где и остальные, а его братья старались всячески его отвлечь, но ничего не изменилось.

Ристану было ненавистно все это дерьмо типа «пожалейте меня», но его сердце тосковало. Элиас не говорил ему, как добраться туда, куда Гавриил забрал Оливию или даже желала ли она его видеть. Ожидание убивало, и терпению подходил конец. Но Ристан будет ее ждать. И готов ждать вечно.

Медальон для сна не работал, так как ее забрали, и скорее всего сам медальон сняли. Стоило надеяться, что ни по ее воле.

— Да хватит уже, — услышал он голос Дану, когда в саду все замерло. — Прекрати уже.

— Тебе следует научить свою дочь этому трюку, чтобы она не волновалась о том, что может кого-то взорвать, — пробормотал он.